«Доживём до понедельника». Как создавалась легендарная советская картина

Вспоминает режиссер фильма Станислав Ростоцкий.

— Этот сценарий мне дал директор Киностудии им. Горького Г. И. Бритиков. Я пришел к нему на следующий же день — просить, чтобы он позволил мне ставить эту картину. Вместе со сценаристом Полонским мы написали режиссерский сценарий и послали его в Госкино. Ответа, конечно же, не получили, как мы и ожидали. И тогда Бритиков (он был смелым человеком) сказал: «Снимайте на свой страх и риск!»

По тем временам мы поставили рекорд — сняли за 3,5 месяца, ежесекундно ожидая, что нас могут остановить. И были правы: в тот момент, когда фильм был снят, пришла бумага из Госкино, где было написано, что «главной ошибкой Киностудии им. Горького является запуск в производство фильма «Доживем до понедельника». Картину отвезли в комитет, и буквально через день меня вызвал к себе Романов, который грустно сказал: «Ростоцкий! Вы сделали хороший фильм!.. Но вы же должны понимать, что это — совершенно невозможно!..» И в результате длинной беседы с ним мне было предложено внести в картину 28 поправок.

Если бы я действительно их внес, то картины бы попросту не было... Я согласился на 3 поправки — остальное удалось отбить. Первая — когда героиня Печерниковой говорит Тихонову: «Как это они пишут — что такое счастье? Это все равно что ткнуть в бумагу солнечный зайчик!» На что Тихонов ей отвечал: «Никаких зайчиков — все напишут, что счастье в труде». На предварительных просмотрах в этом месте всегда возникали хохот и аплодисменты. Дело в том, что как раз перед этим состоялся съезд комсомола, на котором Л. И. Брежнев произнес большую речь. И смысл этой речи на 3/4 был как раз в том, что «счастье — в труде». Я на самом деле считаю, что счастье в труде. Но тогда в картине это выглядело так, как будто мы издеваемся над генеральным секретарем. И тогда я это переозвучил, и Тихонов уже говорил: «Все напишут, как полагается!» 2-я поправка — когда ребята уходят с урока. В то время в Москве были студенческие волнения, и возникала прямая ассоциация. И тогда в момент, когда ребята начинают подниматься из-за парт и зрителю ясно, что сейчас они уйдут, я дал за кадром звонок с урока — перемена! Можно уходить. Но я записал звонок на микшере, и в кинотеатрах его практически не было слышно. И 3-я поправка — самая серьезная. Мельников в разговоре с директором говорит: «...Можно написать кляузу на соседа. Можно переписать учебник. Но души-то у них не бумажные!» Романов сказал мне: «Учебники не переписывают!» Я возразил: «Побойтесь Бога! Мой сын лично заклеивал страницы учебника!» В результате в картине осталась фраза: «Можно переписать диссертацию».

Впервые картину должны были показать на съезде учителей в Кремлевском Дворце съездов. Мы перепугались страшно: самые жуткие критики — специалисты! Но нам повезло: в Москву приехал Янош Кадар, во Дворце съездов по этому поводу состоялся митинг, и просмотр перенесли в Дом кино. Когда фильм начался, в зале наступила какая-то очень тревожная тишина — никакой реакции. Мы поняли, что это — провал. Дошло до того, что с Юрой Черновым случилась истерика — он вдруг зарыдал и убежал. Потом вдруг в зале засмеялись, потом кто-то достал платок и стал вытирать слезы... Когда фильм закончился, зал встал и аплодировал нам минут 10, скандируя, как на хоккее: «Мо-лод-цы!» И мы поняли, что спасены! Потом нам даже присудили Золотой приз на Московском кинофестивале и дали Госпремию. Фильм показывали во многих странах. Однажды после просмотра в Америке, в университете Беркли, меня спросили: «Неужели действительно у вас в школе ребята так одеваются?» Я, конечно, не стал им рассказывать, что Игорь Старыгин снимался в моей собственной куртке, которую я привез из Канады, а сказал: «Да, конечно!..» Фильм принес нам всем большую радость, и мы потом не раз встречались, как встречаются одноклассники...

Ирина Печерникова:

— Я всегда так не любила школу, что делала домашние задания прямо на переменах, чтобы после уроков быть свободной для всяких кружков и прочих занятий в свое удовольствие. И когда мне дали сценарий «Доживем до понедельника», я подумала: «Как же я буду сниматься в фильме про школу, когда я ее так ненавижу?!» А потом... Кроме доброжелательного отношения, юмора и любви, я ничего на съемках не чувствовала. Был, правда, момент обиды — уже после выхода картины. Я же снялась во многих фильмах, сыграла во многих спектаклях, а все равно была для всех «Печерниковой из «Доживем до понедельника». Но сейчас я благодарна за это — прошло 30 лет, а меня все еще любят за этот фильм! После выхода картины на экраны я получала каждую неделю буквально коробки писем от зрителей! И, как ни странно, мне пишут до сих пор. Вообще «Доживем до понедельника» — самая светлая страничка из всех моих съемок. Я безумно любила и люблю Ростоцкого, Тихонова и всех ребят. Вероятно, если бы мне в жизни в свое время попался такой учитель, как Мельников — Тихонов, я совсем иначе относилась бы к школе — я бы ее любила... Да и вся моя судьба, может быть, сложилась бы иначе!

Нина Меньшикова:

— Если бы не Ростоцкий — у меня бы не было этой роли. Я все время играла только положительных и очень плаксивых женщин, и ни один режиссер не взял бы меня на «отрицательную» роль — даже не попробовал бы! А тут у Ростоцкого я попросила сама, чтобы он сделал со мной пробу. Проба оказалась удачной, и он меня взял. Правда, потом были неприятности — ему казалось, что я играю хуже, чем на пробах. Я плакала, пила валерьянку, но все-таки отснялась. И это, в общем-то, одна из самых интересных моих ролей!

После выхода на экраны «Доживем до понедельника» был такой случай. Однажды ко мне после просмотра подошел мужчина-учитель и стал горячо благодарить за мою роль. Я говорю: «Да что вы мне это говорите? Вы благодарите Тихонова — это же он сыграл прекрасного педагога-мужчину!» А он отвечает: «Да нет, вы не поняли! Это же я — Светлана Михайловна, которую вы сыграли!..» А потом нам рассказывали еще одну замечательную историю, как в одной школе ребята сбежали с урока, чтобы посмотреть «Доживем до понедельника». За ними картину посмотрели учителя, после чего попросили одну молодую учительницу сменить прическу и переодеться, чтобы не потерять авторитет: она была очень хорошей учительницей, но причесывалась и одевалась, как моя Светлана Михайловна!..

Вячеслав Тихонов:

— Эта картина была очень «острой» для того времени, и ее выпускали с трудом, она претерпела всевозможные нарекания. К чести Ростоцкого — он отстоял ее, не стал «резать по живому», и она вышла лишь с небольшими поправками.

Самой лучшей моей партнершей там была Нина Евгеньевна Меньшикова, хотя она и играла роль как бы отрицательную. У нас был собран замечательный «класс», из которого вышли известные актеры: Ольга Остроумова, Игорь Старыгин, Юра Чернов. Замечательные ребята! С ними мне было легко работать... не знаю, как им со мной!

Прошло время. Мы уже на пенсии. А оглядываешься назад — и возникает эта работа: дружба, сближение с молодыми людьми, репетиции, съемки... Самые светлые моменты!

Смотрите также:

• Михаил Хмуров: «В Америке работал таксистом, а потом начал сниматься в сериалах» →
• Игорь Угольников: «Я еще могу состязаться с молодыми!» →
• Светлана Иванова: «Никак не могу научиться стрелять» →