В российский прокат вышел новый фильм Алехандро Гонсалеса Иньярриту — блистательная трагикомедия, номинированная на «Оскар» в девяти категориях.
Главный герой, актёр Ригган Томпсон (Майкл Китон), когда-то сыграл в блокбастере человека-птицу Бёрдмена, и теперь нелепый персонаж преследует его по пятам. В надежде «отмыться» от прилипшего образа Томпсон решает поставить серьёзную пьесу на Бродвее — это его единственный шанс доказать не только публике, но и себе, что он действительно чего-то стоит в профессии. Проблема в том, что в успех не верит никто, даже сам Ригган. Чёрная птица всегда рядом — машет крыльями, сеет сомнения, уговаривает бросить безумную затею и дать наконец публике то, что она просит. А народ требует не полёта души, а зрелища: например, пробежки в голом виде по оживлённой улице или «горячей» сплетни о пластической операции. «Они даже в театр ходят за тем, чтобы после спектакля выпить кофе», — кричит в порыве отчаяния Сэм, дочь Риггана (Эмма Стоун), наблюдая за бесплодными попытками отца усмирить своё эго.
За кулисами театра царит хаос: за несколько дней до премьеры Ригган избавляется от бездарного актёра и в режиме форс-мажора заменяет его любимцем критиков Майком Шайнером (Эдвард Нортон). Тот показывает себя во всей красе, срывая постановку и выводя из себя всех вокруг. Позёр и мечтатель, Шайнер по-настоящему живёт только на сцене, а в обычной жизни не способен найти себя. Любовницы Шайнера и Риггана, блондинка Лесли (Наоми Уоттс) и брюнетка Лора (Андреа Райнзборо) соответственно, вяло рефлексируют по поводу несостоятельности собственной и своих мужчин. Дочь героя и не актриса вовсе, но и она страдает — несчастное дитя непризнанного гения.
Творческая и личностная импотенция — общая проблема героев, с которой они отчаянно борются на протяжении фильма. Шайнер, например, вообще может испытать эрекцию только на сцене — вот такой символический ряд в этот раз выбрал Иньярриту. Единственный здравомыслящий человек в этом балагане — продюсер Джейк (его играет комедиант Зак Галифианакис), который всеми силами пытается уберечь постановку от разрушительных действий её же создателя.
Новость о том, что мексиканский режиссёр Алехандро Гонсалес Иньярриту снимает комедию, два года назад воспринималась как сенсация. В российских реалиях подобный эффект мог бы произвести разве что Звягинцев, возьмись он за непривычный для себя жанр. Автор невероятно талантливых, но мрачных картин («Сука-любовь», «21 грамм», «Бьютифул») в какой-то момент наскучил критикам, якобы стал предсказуемым, потерял потенциал. В «Бёрдмене» Иньярриту словно отвечает: «Хотели комедию? Получите, распишитесь!» — и бомбардирует фарсовыми зарисовками, сатирой на голливудские нравы и примитивными, на первый взгляд, гэгами, действуя в совсем не свойственной себе манере.
Интересной особенностью новой картины стал эффект присутствия, созданный за счёт минимального монтажа. Оператор Эммануэль Любецки, в прошлом году взявший «Оскар» за «Гравитацию», снимал «Бёрдмена» бесконечно длинными планами. Камера безостановочно следует за героями, подлавливая их с разных ракурсов, кружит вокруг, фиксирует и расставляет акценты, не давая актёрам шанса на ошибку.
История Бёрдмена близка не только режиссёру, но и исполнителю главной роли — Майклу Китону. В своё время он отказался сниматься в третьей части «Бэтмена», когда режиссёрское кресло покинул Тим Бёртон. С тех пор у Китона было немало хороших ролей, но рядовой зритель всё равно помнит только тесный костюм супергероя.
Ох уж эти странные творческие личности, ведомые больше тщеславием, чем любовью к искусству. В этой игре на равных участвуют и равнодушные потребители, и непрофессиональные критики, способные уничтожить труд целой команды одной разгромной рецензией. С очаровательным снобизмом режиссёр высмеивает всех художников (в том числе себя), вынужденных творить на потребу публике, а в противном случае обречённых на забвение. Роберт Дауни-младший восстал из пепла только благодаря экранизации комиксов, Вуди Харрельсон «подхалтуривает» в «Голодных играх» — вот что с ехидством и скрытой завистью бормочет экс-Бёрдмен. Он понимает, что единственный способ разрушить устоявшийся образ — создать ещё один, более яркий, и, что называется, «сделать шоу». Так же поступил и сам Иньярриту, справившись с задачей на отлично и на время обеспечив себе свободный полёт.
