Не здесь, не с нами
Вполне возможно, что фестиваль решили начать с выступления Плетнёва как пианиста неслучайно — чтобы публика смогла оценить всю тонкость и лиризм звучащих в его исполнении Баха, Грига, Моцарта. Потому как потом гостей фестиваля захлестнёт мощнейший поток — опера Россини «Эрмиона» и оратория Гайдна «Сотворение мира»... А пока битком забитый зал «Филармонии-2» кричал «Браво!» и требовал «бисов» от музыканта.
— По моему глубочайшему убеждению, в сегодняшней музыке Михаил Плетнёв стоит особняком, — говорит телеведущий Юлиан Макаров. — Мне довелось общаться с Михаилом Васильевичем в Казани, на фестивале «Белая сирень» у Александра Сладковского, где Плетнёв вместе с Госоркестром Татарстана исполнял совершенно фантастически Второй фортепьянный концерт Рахманинова. Плетнёва отличает необыкновенная по нынешним временам одухотворённая концентрация. Казалось бы, вне концертов он вот здесь, с нами, стоит рядом, отвечает на вопросы... Но на самом деле он не здесь и не с нами. Он словно с титанами былых эпох в этот момент общается — с Платоном, Леонардо, Бахом. Но на концерте, на сцене Плетнёв всегда здесь и сейчас. Те, кто любит и понимает музыку, прекрасно чувствуют: каждый его концерт — это новое высказывание, основанное на феноменальном чувствовании музыки. Чувствовании на уровне гениев.
Искусство загадки
— Я была очень расстроена, когда не нашла имени Михаила Плетнёва в первой десятке рейтинга лучших пианистов мира, — говорит музыкальный критик Наталья Зимянина. — А ведь он артист совершенно особенный. Он не может быть включён в тот исполнительский конвейер, в который с такой лёгкостью входят многие известные исполнители. Плетнёв — человек неконвейерный! Каждый концерт у него — штучный. А не так, что сел, сыграл, перелетел в другой город, отыграл там два раза...
Безусловно, у Плетнёва композиторское мышление. Та великая музыка, которую он играет, в его исполнении звучит настолько убедительно, что веришь, будто за роялем автор. Весной он играл те же сонаты Моцарта, что сейчас на фестивале. Среди них была одна, которая показалась мне совершенно сюрреалистической. Дома я взяла ноты и стала разбирать эту сонату по тактам. И поняла, что Плетнёв въелся буквально в каждый такт и вынул из неё то, через что другие музыканты промахивают, не замечая. Григ... Лучше, чем он, Грига, на мой взгляд, никто не играет. Шопена сейчас исполняют повально и делают это превосходно. Но лучше Плетнёва его не играет никто. Та горечь, горестность, что пытался передать в своей музыке Шопен, у других музыкантов почему-то не получается. Скрябин... Пару лет назад он на одном из вечеров играл прелюдии Скрябина, предупредив: «Это долго. Кому будет скучно, может уйти». Но такие миры открылись тогда перед нами благодаря его невероятной силы исполнению.
Михаил Васильевич играет не для зала и не для себя даже, а для композитора. Играет с таким благоговением перед творцами. Это качество — благоговение перед композитором — сегодня абсолютно утеряно нашими исполнителями.
Плетнёв — это, несомненно, очень сильный характер. И очень загадочная личность. Ведь искусство есть только там, где есть загадка. А без загадки это просто подделка.
