Большой театр, чью реконструкцию заслуженно прозвали «стройкой века», привнес свои сложности в работу второго по величине и значимости театра России, который находится совсем рядом с первым, — Малого театра. Как рассказала прессе директор Малого Тамара Михайлова, из-за изменений в руслах грунтовых рек под зданием скапливается вода. Из-за этого Малому театру пришлось провести специальные мероприятия по безопасности.
«AиФ.ru»: — Тамара Анатольевна, когда стало заметно, что реконструкция Большого театра принесла для Малого неприятные «побочные эффекты»?
Т.М.: — Наш театр был построен в 1824 году на берегу реки Неглинки. Все грунты под ним были насыпные. Болезнь фундамента присутствовала всегда: и в XIX веке, и в XX, и в XXI. Такая же проблема была и у Большого театра. Просто Большой решил свои проблемы раньше, а сейчас мы свои решаем. Трагедии отношений между Большим и Малым я просто не вижу.
Просто изменилась гидрогеология, то есть уровень грунтовых вод. Почему? Потому что Большой театр углубили, он опустился, по-моему, на 40 метров вниз. Его зацементировали, и он стал искусственной плотиной, преградой для грунтовых вод. От этого подземные речки, потоки изменили свои русла. Как говорят, вода дырочку найдет. Она стала обтекать эту плотину и находить себе новые русла. Естественно, фон, воздействующий на наш фундамент, изменился.
«AиФ.ru»: — Какие-то неприятные последствия подтоплений были?
Т.М.: — У нас в большей степени пострадал угол, который выходит на «Метрополь», и та часть, которая состыкована с ЦУМом.
«AиФ.ru»: — Почти весь фасад!
Т.М.: — Ну да. В 2006 году началась разработка проектной документации на реконструкцию Малого театра. Но изменения все-таки взяли свое, и мы начали противоаварийные работы по укреплению фундаменту. В декабре прошлого года мы их закончили. Это были плановые работы, мы были готовы к тому, что их придется проводить. И даже деньги, выделяемые нам Правительством, так и назывались — на противоаварийные работы.
Параллельно мы ведем работу по реконструкции Малого театра.
«AиФ.ru»: — Театр будет закрыт?
Т.М.: — По согласованию с Министерством культуры мы применяем такие технологии, при которых не нужно будет закрывать театр. Реконструкция будет совмещаться с деятельностью театра: работы уже ведутся, но основной работе такие работы не мешают. С апреля мы закроем театр — это будет стадия, при которой по технике безопасности нельзя будет пускать зрителя. А 1 декабря мы планируем открыть сцену — снова до апреля. То есть мы просто увеличиваем «тихий сезон». Обычно мы закрыты с июня до ноября, то сейчас — с апреля по декабрь. Но это не мешает нам планировать творческую деятельность театра. В этом году выйдет пять премьер, на следующий год запланировано еще пять. В январе, как обычно, у нас пройдет фестиваль Островского.
«AиФ.ru»: — Чем будет занят коллектив в эти самые «тихие сезоны»?
Т.М.: — Мы хотим поехать по городам России. Мы много ездили в этом году и увидели, как это важно, когда академический театр приезжает в глубинку. Знаете, что для меня было просто удивительно? Когда мы звонили в другие города, в тот же Курск или Петрозаводск, и предлагали провести гастроли, нам не верили! Считали, что под видом Малого театра приедет какая-то антреприза, мы за бешеные деньги продадим билеты, приедем с двумя стульями. Когда они поняли, что приехал настоящий театр, в том же составе, в каком мы выступаем и на основной московской сцене... Мы получили повторные приглашения. В 2013 году планируем поехать в Саратов, Барнаул (или Сургут), Самару, Казань, Санкт-Петербург, Курск, Петрозаводск.
Помимо этого мы пытаемся договориться об аренде залов в Москве. Не секрет, что к нам попасть на спектакли по произведениям, которые входят в школьную программу («Горе от ума», «Ревизор»...) очень сложно. И мы хотим приблизить театр к спальным районам. Проблема для нас — это цена: не может театр заплатить за аренду 500000 рублей, сколько же тогда должны стоить билеты для тех же школьников? Кроме того, наши спектакли рассчитаны на большую сцену. Мы решаем эти проблемы и надеемся на поддержку Министерства культуры.
«AиФ.ru»: — А у вас нет недоумения, почему об этом не позаботились раньше, до реконструкции Большого?
Т.М.: — Об этом позаботились. Мы ведь начали наши реконструкции одновременно. Но это очень недешевые удовольствия. Сразу на два таких здания найти деньги в бюджете не очень легко. Поэтому в то время, когда шел ремонт Большого театра, мы вели противоаварийные работы. Реконструкция Большого завершилась — и мы начинаем свою реконструкцию. Это логично. Это оптимизация расходов.
«AиФ.ru»: — А с точки зрения архитектуры, планирования что надо было сделать, чтобы избежать этой проблемы?
Т.М.: — Это вам надо было спросить архитектора Бове, который строил Большой театр.
«AиФ.ru»: — Штатной работе театра проблемы «подземелья» не мешают?
Т.М.: — Нет, абсолютно. Все происходит планово. Никуда театр не уходит и не уплывает.
