Специальная военная операция на Украине идет уже третий год. Но при этом театры не берут в работу пьесы, написанные по событиям в Донбассе, имена прославленных поэтов-фронтовиков прошлого забыты, а новым талантливым писателям и поэтам из числа участников СВО приходится сталкиваться в работе с теми же людьми, которые еще несколько лет назад выдавали премии нынешним иноагентам, рассказал на круглом столе в Императорском Православном Палестинском Обществе писатель и поэт, председатель Национальной ассоциации драматургов Юрий Поляков.
О том, как получилось, что половина лауреатов творческих премий прошлых лет теперь иноагенты, и почему войну в защиту традиционных ценностей невозможно выиграть тем способом, каким она ведется сейчас, посвящена его речь.
Забытые фронтовики
— В 2018 году в октябре исполнилось 100 лет двум замечательным поэтам. Это один из лучших поэтов-фронтовиков Михаил Луконин и Александр Галич, поэт, бард, эмигрировавший и послуживший предтечей многих наших нынешних релокантов. Луконин участвовал в ВОВ добровольцем. Галич двинулся тогда в обратном направлении — за Урал. В октябре 2018 года, наверное, ни один телевизионный канал не забыл о столетии Галича. Про Луконина просто не вспомнили.
5 марта 2022 года исполнилось 100 лет замечательному поэту-фронтовику Семену Гудзенко. Он, между прочим, из Киева. И за его стихами стоят те самые географические названия, которые фигурируют в сводках борьбы на переднем крае за русский мир. Уже началась СВО. Никто о нем не вспомнил.
Несколько недель назад на доме замечательного писателя-сатирика Михаила Жванецкого появилась мемориальная доска. Правильно? Правильно! Замечательный автор, любимый всей страной. Но дальше, буквально через неделю, праздновали столетие Юрия Бондарева, классика отечественной литературы, одного из родоначальников «лейтенантской прозы». Никому в голову не пришло установить мемориальную доску на его доме! Уже, напомню, пошел третий год специальной военной операции, когда опыт фронтовой прозы и поэзии востребован как никогда. Когда я ездил в военный госпиталь, чтобы проверить наших раненых бойцов, я там видел ребят, которые ходили с книжкой Бондарева. Как же на третий год СВО о нем можно было забыть?
Я лет двадцать назад опубликовал в Литературной газете статью, которая называлась «Где в Москве проспект Ивана Калиты?». Смысл заключался в том, что в топонимике Москвы все очень запутанно и алогично, потому что Балакиревский переулок назван не в честь одного из лучших традиционных композиторов Балакирева, а в честь рабочего пуговичной фабрики, который погиб в октябрьских боях в Москве. А улицы композитора Балакирева в Москве нет. Зато есть Трансформаторная улица. И несколько улиц Войкова.
Такие странности есть в топонимике и с установкой памятников
Буквально на днях мне написала автор, которая одной из первых начала писать пьесы, посвященные событиям в Донбассе. Из московского театра современной драматургии ей ответили, что пьесы, посвященные событиям СВО, они к рассмотрению даже не принимают! В принципе, мне это понятно, потому что одними из первых выступили против СВО внутри страны наши театральные деятели. Было знаменитое письмо деятелей СТД, причем там были очень крупные руководители.
И эти вопросы возникают постоянно! Мы абсолютно не видим какого-то серьезного изменения в репертуарной политике. Пьесы на фронтовую тематику удается продавить с огромным трудом. Это если удается. Типичный ответ таков: «Мы поставим, потом все кончится, и нас на гастроли никуда не пустят».
Или другой вопрос.
Уже видно, что формируется и выдвигается новое фронтовое поколение писателей. Оно, может быть, не будет таким массовым, как поколение времен ВОВ, просто в силу масштабов. Но оно значительное. Речь идет о десятках, если не сотнях людей, которые заявили о себе как о талантливых людях с совершенно новым военным, духовным опытом. И когда президент России Владимир Путин говорит, что элиту надо будет обновлять за счет этого поколения, он же имеет в виду и творческую элиту, а не только управленческую! Нынешние бойцы вернутся и будут заниматься творчеством. Но талант нужно огранить — им нужно получить профессиональное образование. Где? В литинституте, который одним из первых выступил с письмом против начала СВО? И там в руководстве с тех пор ничего не изменилось! Кто был, там и остался.
Или литературные премии. Для литературного сообщества это ведь в некотором смысле ориентир. Возьмем премию «Большой книги». Там если не половина, то по меньшей мере четверть лауреатов — это нынешние иноагенты. Как так получилось? Они что, тогда писали и говорили что-то другое? Нет, они делали тогда то же самое, что они мелят сейчас из-за границы. Но тогда они получали за это премии. Вот вам и ориентир.
Если мы так будем бороться за наши традиционные ценности, то я думаю, что борьбу эту мы с треском проиграем. Когда не было СВО, на это даже не обращали внимание. Но на третий год СВО иметь то же самое — вот это, на мой взгляд, очень серьезная проблема.
