«Цель теракта — внимание СМИ». Эксперт о новой волне терроризма

Ровно две недели назад взрыв в рейсовом автобусе № 29 изменил привычный уклад жизни волгоградцев. Погибли шесть человек, десятки получили тяжёлые ранения. Почему это произошло, было ли это случайностью или запланированной акцией, как правоохранительные органы «проморгали» женщину в хиджабе и ждать ли подобных атак в ближайшем будущем — об этом АиФ.ru рассказал экс-начальник объединённого пресс-центра оперативного штаба в Чеченской республике (2006–2008 гг.), полковник милиции в отставке Николай Варавин.

Несмотря на то, что Николай Варавин пять лет назад перешёл в категорию «бывших», в Волгоградской области он непререкаемый авторитет в вопросах борьбы с терроризмом. Будучи главой пресс-центра ГУ МВД, в Чечне ему лично приходилось принимать участие в боевых операциях, изучать поведение и нравы бандформирований.

Любой теракт, который совершается со стороны боевиков, должен иметь эффект. В первую очередь СМИ должны широко его освещать. В этом главное, в этом смысл.

— Николай Варавин

Для ваххабитов погибшие — не люди, а потенциальные солдаты государства

«То, что произошло в Волгограде, было детально просчитано, — с уверенностью говорит Николай Варавин. — Формы и методы боевиков по подготовке террористических актов находятся в развитии. Они сегодня учитывают все моменты, у них больше нет шаблонов по решению задач, как это было раньше. Поэтому можно с уверенностью сказать, что прежде, чем боевики реально подошли к практической реализации теракта в Волгограде, они провели все необходимые разведывательные мероприятия: какова бдительность правоохранительных органов, какой лучше маршрут, в каком месте совершить подрыв? Любой теракт, который совершается со стороны боевиков, должен иметь эффект. В первую очередь, СМИ должны широко его освещать. В этом главное, в этом смысл, — говорит Варавин. — Одно дело, когда это происходит в пригороде Махачкалы или Грозного, о нём сообщат, и никто не обратит внимания. Другое дело — в городе, который недавно отметил 70-летие Сталинградской битвы, куда приезжал Путин, в городе, который находится на пути из Махачкалы в Москву, и в рейсовом автобусе, где количество погибших и раненых вызывает уже определённую реакцию в обществе. Для ваххабитов тот факт, что в автобусе погибли мирные жители, не играет никакой роли. Для них это потенциальные солдаты государства. Они ведут борьбу непосредственно с государством, с неверными. Поэтому погибшие ими не рассматриваются как люди, в отношении которых совершено преступление».

Для ваххабитов тот факт, что в автобусе погибли мирные жители, не играет никакой роли. Для них это потенциальные солдаты государства.

— Николай Варавин

Ставка на «лиц славянской национальности»

АиФ.ru: Но всё-таки, почему это произошло? Получается, что правоохранительные органы знали почти всё о смертнице, вели за ней слежку, знали о её связи с Соколовым, но ничего не предпринимали. Чего они ждали?

Николай Варавин: Здесь я могу встать на защиту правоохранительных органов — проблема заключается в том, что не было никакой оперативной информации.

Да, она попала в поле зрения, как и многие другие, у которых были контакты с бандподпольем, но конкретно на неё ничего не было. Поэтому правоохранительные органы и местные власти оказались перед фактом. Но есть некоторые моменты, на которых я хотел бы заострить особое внимание. Во-первых, на её гражданском муже, русском по происхождению. В 2006 году, особенно в 2007, как раз то время, когда я находился в Ханкале и выполнял боевые задачи, стало появляться большое количество лиц русской национальности, принявших ваххабизм. Чаще всего это были выходцы из северных областей России — Новгород, Ярославль, Псков и др.

А в 2008 году прошла информация, что руководитель бандподполья Северного Кавказа Доку Умаров направил несколько групп для совершения террористических актов из ваххабитов — лиц славянской национальности. Акцент был сделан именно на то, что это не кавказцы, а лица славянской внешности, распознать которых особенно сложно. Впоследствии все эти готовящиеся теракты были удачно пресечены сотрудниками правоохранительных органов. Но тем не менее подобное широкое посвящение славян в ваххабисткое течение и использование их в организации терактов — это новое явление, которое говорит о том, что тактика поведения боевиков поменялась.

А в 2008 году прошла информация, что руководитель бандподполья Северного Кавказа Доку Умаров направил несколько групп для совершения террористических актов из ваххабитов – лиц славянской национальности.

— Николай Варавин

– Как и поменялся образ смертницы. Ведь это уже больше не «чёрная вдова», жена полевого командира.

– Именно так. И это ещё один момент, на который я обратил внимание. Исходя из той информации, которая доступна сегодня, волгоградская смертница была непростой исполнительницей и имела определённое положение в иерархии боевиков.

Кроме того, её земляки и семья отмечают, что она никогда не была религиозной. Напротив, Асиялова получила хорошее образование — закончила музыкальное училище, работала в школе искусств, затем в Москве и, что тоже немаловажно, в кадровом агентстве, где занималась вербовкой женщин. То есть я хочу сказать, что она в духовном и нравственном, и профессиональном отношении была далеко не безграмотной девочкой. Именно поэтому лично у меня возникает закономерный вопрос — сама ли она совершила этот теракт, а не помогли ли ей? Есть и другие моменты в этом деле, которые вызывают массу вопросов. Например, тот факт, что Наида Асиялова была зарегистрирована в дагестанском селе Гуниб, природная крепость которого была последним оплотом имама Шамиля — предводителя кавказских горцев, который в XIX веке вёл энергичную войну против белого русского царя. Учитывая то, какая мощнейшая идеологическая обработка мусульман сейчас ведётся со стороны радикально настроенных исламистов — это имеет огромное значение. Вдумайтесь, во времена СССР всего несколько десятков человек могли себе позволить совершить хадж, сегодня же это десятки тысяч! Только в 2012 году 20,7 тысячи мусульман из 55 регионов России совершили паломничество. При этом под предлогом совершения хаджа некоторые радикально настроенные мусульмане становятся активными участниками военных операций на Ближнем Востоке. Например, уже не секрет, что среди боевиков, воюющих в Сирии против режима Башара Асада, есть и наши соотечественники.

Национальные квартиры разрушены, и независимо от того, кто ты: аварец, чеченец, ингуш, кумык, это объединяется одним понятием, что мы все мусульмане, и мы боремся за одни и те же задачи. Именно поэтому сейчас в значительной мере сложнее бороться с терроризмом, поскольку оно имеет серьезное идеологическое обеспечение.

— Николай Варавин

Исламский халифат на Северном Кавказе

– Но рано или поздно война в Сирии закончится. Куда поедут эти горячие парни с российскими паспортами, имеющие специфическую подготовку?

– Они вернутся домой, в Россию. При этом, что немаловажно, география местности, откуда происходят боевики, расширяется. Сегодня в Сирии северокавказская бригада из России отнюдь не самая многочисленная.

По численности и характеру участия против режима Асада большинство сегодня составляют выходцы из Татарстана и Башкортостана. Что уже само по себе говорит об изменении тактики бандподполья. Они больше не выступают исходя из своих национальных проблем, как это было раньше. Сейчас Доку Умаров ввёл новые принципы. Мол, мы все мусульмане, мы боремся за создание единого халифата, мы должны быть едины в плане борьбы с неверными. Национальные квартиры разрушены, и независимо от того, кто ты: аварец, чеченец, ингуш, кумык, — это объединяется одним понятием «мусульманин» и предполагает борьбу за одни и те же задачи. Именно поэтому сейчас в значительной мере сложнее бороться с терроризмом, поскольку он имеет серьёзное идеологическое обеспечение. А учитывая то, что координация действий террористов стала более успешной, можно с уверенностью говорить о том, что на территории России будут предприняты новые попытки взять под свой контроль ситуацию на Северном Кавказе и, как следствие, дестабилизировать ситуацию на Юге.