К сожалению, в последнем послании В. Путина не разглядел «жёсткого прицела» на борьбу с коррупцией. Неужели дело ограничится несколькими громкими оплеухами взяточникам и ворам и правы те, кто говорит, что коррупция в России неискоренима?
С. Родченко, Пермь
Похоже, что наш читатель неправ: не проходит и дня, чтобы СМИ не сообщили о новых задержаниях коррупционеров. Смакуются подробности арестов, шум адвокатов, сочувствующие вздохи друзей.
Широкая общественность принимает «очистительную волну» с восторгом и с нетерпением ждёт нового «утра стрелецкой казни». Но коррупционная картина меняется буквально на глазах. Если ещё год назад общество негодовало по поводу взяточничества среди гаишников, врачей, судей, то сегодня под гильотину попадают чиновники. И всё более высокого ранга. Летят головы министра, губернаторов, прокуроров и, что особенно поражает, высокопоставленных силовиков. А ведь совсем недавно их причисляли к касте неприкасаемых. В стране десятилетиями поддерживалась родившаяся во времена Ф. Дзержинского легенда о кристальной чистоте советских чекистов.
О коррупции и распиле бюджета говорят не первый год. И уже казалось, что страна примирилась с тем, что это некая неизбежность. Более того, высказывались мнения, что коррупция - это некая «смазка» для российского бизнеса, мостки через непроходимые болота российской бюрократии. И вдруг такой всплеск борьбы! Нет сомнения, что отмашка на «удар по штабам» последовала из Кремля. Последние аресты лишь подтверждают это мнение. У других «инстанций» рука на такой замах не поднялась бы. Но с чем связаны особенности новой кампании? С размером взяток? С бесстыдством распила бюджета? С масштабом воровства при строительстве стадионов, космодромов, мостов? С тем, что расхристанность высшей бюрократии стала чуть ли не нормой государственной и общественной жизни?
Некоторые объяснения как бы лежат на поверхности. Чаще всего говорят об обострении подковёрной борьбы между различными группами влияния в верхних эшелонах элиты. В том числе и среди силовиков. Логика этой версии достаточно проста. В связи с падением цен на нефть резко сократилась сырьевая рента. Теперь вместо мирного разлива жирной похлёбки приходится бодаться за каждую тарелку. При цене нефти 100 долларов за бочку «корыта» хватало всем. Кое-что доставалось даже «простым труженикам»: росли зарплаты, пенсии, пособия. Перепадало культуре, откровенно жировала попса, щедро подкармливался спорт. Словом, хватало всем сестрам по серьгам.
За что зачистят?
Но оказалось, что рай не вечен. И сегодня кое-кого из небожителей приходится из него изгонять. Наблюдая за бичеванием высокопоставленных грешников, народ ликует. Ну наконец-то! Давай-ка ещё! И публичные, и непубличные порки, судя по всему, продолжатся. И это делается не на потеху публике, а исходя из принципиального курса президента на очищение от скверны.
Но вот что интересно: чистка рая от откровенных беспредельщиков (от тех, которые хапают миллионами и даже миллиардами) в какой-то мере даже выгодна высшей бюрократической элите. Жизнь-то всё равно удалась! Вот почистим свои ряды, изгоним самых ненасытных, будем поаккуратнее с заморскими счетами, поскромнее с архитектурой дворцов на Рублёвке. Словом, если нельзя есть лангусты открыто, будем жевать под одеялом.
Конечно, зачистка высшей коррумпированной прослойки может дать эффект. И с точки зрения общественного мнения даже очень яркий. Очистка высших эшелонов бюрократии от самых жадных и некомпетентных действительно может помочь быстрее преодолеть то, что у нас называют сегодня временными трудностями. Но что такое временные трудности? Сколько они могут продлиться - пять, десять лет или более? И если трудности будут носить затяжной характер, то насколько хватит аплодисментов от сериала под названием «Изгнание из рая»?
Как побеждают бюрократы?
За короткий период с начала «буржуазной реформации» 1991 г. и по нынешний день в России не успел (и не мог успеть) сформироваться класс национальной буржуазии, не зависимый от высшей бюрократии. Вспомним, в каком гротескном виде новые русские появлялись на свет в результате молниеносной приватизации. Даже и сегодня наша буржуазия больше похожа на недоноска, чем на здоровый плод. Понятно, что такая буржуазия не могла создать ни настоящих партий, ни независимых общественных организаций. Она была и в значительной мере остаётся убогой имитацией европейской - с её традициями, моралью, компетенцией и умением меняться вместе с меняющимся миром.
В условиях постсоветского политического вакуума власть вначале оказалась заложницей олигархической семибоярщины, а потом, когда среди олигархов произошла «резня», вакуум был быстро заполнен воспрянувшей бюрократией. Причём в значительной мере бюрократией советского партийно-хозяйственного разлива. Едва родившиеся буржуазно-демократические структуры и процедуры были подменены бюрократическими. Под соблазнительные разговоры о том, что у нас теперь «всё как в Европе», были созданы бюрократические партии, палаты, советы, профсоюзы, общественные объединения. И туда ради карьеры устремились массы старого и нового чиновничества. Бюрократия настолько утвердилась в своей значимости, что в последнее время стала захватывать даже академические структуры. В стране возник и утвердился имитационный бюрократический капитализм. На этом этапе развития капитализма Россия и зависла.
* * *
Похоже, что в Кремле почувствовали опасность сложившейся ситуации. В своём последнем послании Федеральному собранию В. Путин фактически поднял вопрос об исчерпанности инерционной модели развития. «Если мы не запустим в полную меру новые факторы роста, то на годы можем зависнуть возле нулевой отметки. И значит, нам придётся постоянно ужиматься, экономить, откладывать на потом своё развитие. И такого мы себе позволить не можем».
Услышит ли президента зажиревшая номенклатурная рать? В условиях громких коррупционных скандалов она, может быть, и согласится поступиться некоторыми кусками пирога, которые просто уже не лезут в рот. Но готова ли она поступиться главным? Системой бюрократического правления и кормления? Услышит ли она прозвучавшее в послании президента предостережение? Или сделает вид, что В. Путин ничего нового не сказал?