Через месяц после олимпиады теннисистка Елена Веснина не обнаружила ни медали, выигранной в Токио, ни медали игр в Рио.
В интервью «АиФ» Елена рассказывает о том, что значат для неё эти награды, о коробке конфет (в качестве извинений от грабителей), возвращении на корт после родов и слезах, которые нельзя показывать.
Дмитрий Гранцев, «АиФ»: Золото Рио-2016 или серебро Токио-2021 — какая медаль далась тяжелее?
Елена Веснина: Нет ответа на этот вопрос. Не получится сравнить. К золоту Олимпиады в Рио (первая награда в парных соревнованиях в истории России. — Ред.) мы с Катей Макаровой шли 5 лет. Тяжёлый путь. Да и участницы на тех Играх был сверхсильными — одни сёстры Уильямс чего стоили! А Токио? Там всё было на износ — и физически, и психологически. Я ведь участвовала в трёх разрядах — одиночном, в паре и миксте. Разные напарники (в паре с Вероникой Кудерметовой дошла до полуфинала, в миксте с Асланом Карацевым выиграла серебро. — Ред.), безжалостное — по два матча в день — расписание, невыносимая жара, влажность...
— Что не помешало вам выиграть у первой ракетки мира Новака Джоковича.
— Сыграть с ним было огромной честью. И предположить не могла, что буду бороться с самим Джоковичем за выход в финал Олимпиады. Но это меня и подстегнуло. Я знала, что серб редко выступает в паре, некоторых нюансов просто не знает. Вот и воспользовалась.
«Нет, я не вернусь»
— А между тем на Олимпиаду в Токио вы не планировали ехать. В ноябре 2018-го стали мамой, обратно в спорт не собирались.
— Да, в первый год после рождения Лизы у меня не было никакого желания возвращаться в теннис. Ходила в тренажёрный зал просто потому, что организм привык к нагрузкам. И всё. Потом ребёнок начал лучше спать, я стала потихоньку приходить в нормальное состояние, немного тренироваться. Согласилась на предложение тренера сборной Евгении Манюковой поехать на сбор с юниорской командой. Тренер ведь меня не забывала, звонила, тормошила. На сборе я впервые вышла на корт — и тут же старые травмы дали о себе знать, всё тело жутко болело. Нет, думаю, не надо мне возвращаться. А тут ещё и пандемия началась...
— Вы из той редкой категории спортсменов, кому перенос Олимпиады на год оказался на руку?
— Если бы Игры проводились в срок, меня бы там точно не было. Но когда объявили, что Олимпиада состоится в 2021 г., мелькнула мысль: может, попробовать? Ни с кем ею не делилась, понимала, что могу передумать. У меня ребёнок, муж, я должна прежде всего ими заниматься. И хотя я начала активные тренировки, всё равно сомневалась. Тем более когда в декабре вся семья (кроме ребёнка) заболела ковидом. Перенесла я его достаточно легко, но иммунитет был подорван, стала часто простывать. Опять показалось, что Олимпиада — плохая затея. И тут появляется Аслан Карацев, предлагает сыграть вместе в миксте на «Ролан Гарросе» с прицелом на Токио. Посмеялась, сказала ему, что далека от лучшей формы. В ответ: «Я верю в тебя». И я взяла себя в руки, решилась. В итоге результат получился намного лучше, чем я ожидала. Пусть и не сразу всё получалось. Но на самом деле я только сейчас понимаю, насколько сложно, рискованно вернуться в спорт после декрета. Не всегда это возвращение оправданно.
— Из вашего Инстаграма стало понятно, что в 2018 г. на турнире в Мадриде вы выступали уже беременной. Верно ли, что беременность повышает физиологические возможности? Помню, в своё время спортсменок ГДР и СССР подозревали в этом «допинге».
— Не знаю, может, в других видах спорта это как-то и работает. Всё-таки женский организм в первые месяцы беременности перестраивается, идёт гормональный подъём. Но у меня не появилось никакой дополнительной выносливости, силы. Только страшная сонливость. Собственно, единственное изменение — я стала к себе очень бережно относиться.
— Кстати, слышал, что ваше возвращение финансово никто не поддержал, всё пришлось оплачивать из своего кармана.
— Когда я вернулась, федерация оплачивала мне только билет на самолёт и номер в гостинице. Всё остальное — корты, тренер и т. д. оказалось на мне.
Не такие уж пропащие
— И вот ты так долго идёшь к Олимпиаде, выигрываешь медаль для России, приезжаешь домой — и её крадут...
— Главное, что в тот момент никого из нас не было дома, никто не пострадал. А так было очень-очень неприятно, гадко и обидно. Хотелось закрыться, спрятаться, ни с кем ничего не обсуждать.
— Орудовали профессионалы?
— Следователь сказал, что да. Всё сделали достаточно чисто, быстро. С сейфом помучились минут 10–15, забрали все драгоценности, которые там были. Думаю, грабители шли не за медалями. Я не хранила их в сейфе, награды были в отдельной сумке. Похоже, её воры просто прихватили, не особо понимая, что внутри. Медали они мне подкинули обратно через пару недель.
— В новостях написали, что к медалям преступники приложили коробку конфет и записку с извинениями. Какие слова там были?
— О записке с извинениями впервые слышу. Знаю, что была коробка конфет, а медали спрятали в букет цветов. Оперативники этот букет изъяли. Ведь следствие продолжается. Медали сейчас у меня. А о драгоценностях пришлось перестать думать.
— Выходит, не такие пропащие у нас воры, раз вернули награды.
— Может, потому, что дело получило огласку в СМИ. Или из-за того, что по воровским законам ещё со времён войны нельзя красть медали и ордена... Вообще давайте оставим эту тему. А то у нас сейчас получится, что грабители — какие-то благородные люди!
Туалетные перерывы и слёзы в раздевалке
— Гладя на скандал, который разворачивался вокруг выступления гимнасток Авериных на Олимпиаде, не подумалось: слава богу, в теннисе роль судьи сведена к минимуму?
— В теннисе по большому счёту всё зависит от тебя. А там, где баллы выставляют судьи, всегда будет место для субъективных оценок, особенно когда соперники примерно равные. Конечно, судейские ошибки есть и у нас. Даже электронная система проверки иногда подводит (в теннисе в спорных моментах применяется система слежения «Ястребиный глаз», например, чтобы увидеть, вылетел ли мяч за пределы корта. — Ред.). Но в любом случае игровые виды спорта честнее, объективнее.
— А что за история с туалетными перерывами в теннисе? Почему все набросились на грека Стефаноса Циципаса, который в перерывах между сетами проводит в уборной по 10 минут?
— Не думаю, что там есть какой-то злой умысел. У Циципаса такая физиология — он сильно потеет. Говорят, у него в кроссовках вода стоит, форму хоть выжимай. Приходится брать перерыв, менять одежду, обувь. Туалетные перерывы прописаны в регламенте. Они были и будут. Хотя, возможно, их время немного подсократят.
— Понятно. А почему соперники негодуют? Можно во время туалетного перерыва связаться с тренером, получить подсказки?
— Получить подсказки нельзя, потому что на перерыв ты уходишь в сопровождении судьи. Речь о психологическом давлении. Сбить соперника с ритма, затянуть время. В принципе существует немало приёмов, направленных на психологическое воздействие. Начиная от банального — толкнуть. Есть и мужчины, и девушки, которые этим не брезгуют. Да, некрасиво. Это вообще наказуемо штрафом. Но мы все взрослые люди. Играть надо уметь при любых обстоятельствах.
— Мария Шарапова в своей книге объяснила, с чего началась её вражда с Сереной Уильямс: «После матча я зашла в раздевалку и услышала, что Серена рыдает. Это были даже не рыдания, а вопли. Думаю, что она ненавидела меня за то, что я увидела её такой. Она этого мне не простила». Слёзы в теннисе никто не должен видеть?
— Расскажу историю. Мне было лет 19. На Открытом чемпионате Австралии я проиграла Наде Петровой. Сидела в раздевалке и плакала от обиды. Мой шкафчик был рядом со шкафчиком Маши Шараповой. Она подошла ко мне и тихо, чтобы никто не слышал, сказала: «Никому не показывай слёзы». Больше я никогда не рыдала прилюдно.
— А я заметил ваши слёзы на олимпийском пьедестале в Токио.
— Это другое. Радость и облегчение от того, что всё хорошо закончилось.
— Продолжение будет? Фехтовальщица Софья Великая, сёстры Аверины — несмотря на слова о завершении карьеры, похоже, из спорта не уходят, могут выступить на следующей Олимпиаде в Париже. А вы?
— Я разговаривала с Софьей. Вроде бы настроена поехать в Париж. Сёстры Аверины — ещё совсем девочки, их перспективы намного яснее. Но одно дело желание, а другое — возможность. Любой день может в корне изменить планы. Поэтому я их пока не строю.
