«Биатлон - вид спорта, где сегодня может получаться всё, а завтра - ничего. Так что я себя приучил никогда не оглядываться на прошлые успехи», - говорит Антон Шипулин. На прошлой неделе на этапе Кубка мира в словенской Поклюке он выиграл два «золота» и «серебро».
На золотом дне
- Главный вопрос, который принято задавать биатлонистам: что изменилось с уходом олигарха Прохорова из биатлонного хозяйства?
- Не могу сказать, что стало хуже. Лично я от нового главы федерации вижу только поддержку (Александр Кравцов возглавил Союз биатлонистов в мае после отставки Михаила Прохорова. - Ред.). Что касается наших результатов, то прогнозами на сезон пусть другие занимаются. Но мне кажется, всё будет хорошо. Просто знаю, как готовились ребята. По меньшей мере могу говорить за мужскую команду.
- Да, скверно всё это было. Олимпиада уже закачивалась, а «золота» - нет и нет. Началось самоедство. Хуже этого - не бывает. А все требуют от нас, все ждут. Этот груз ответственности сильно давил на ребят, на тренеров. Разборки внутри, поиски виноватых? Нет, этого не было. Понимали, что если ещё и в команде начнётся грызня, то мы окажемся совсем в глубокой яме... Ну, к счастью, смогли справиться, доказали, что ещё что-то можем (впервые за 26 лет взяли «золото» в мужской эстафете. - Ред.)
- В Сочи ваша сестра Анастасия Кузьмина взяла «золото» для Словакии в спринте - дисциплине, где вам не хватило до медали меньше секунды. Что чувствуешь в такой момент? Зависть?
- А что я мог чувствовать, глядя на счастливую до слёз Настю и на наших родителей? Конечно, радость. Я ведь порой за неё переживаю больше, чем за самого себя (Анастасия переехала с мужем в Словакию в 2008 г. Как объясняла сама спортсменка, чтобы попасть в сборную России, нужно пройти тяжёлый внутренний отбор. В составе сборной Словакии она завоевала два «золота» Олимпиады - в 2010 и 2014 гг. - Ред.). А вообще здорово, что у меня есть такая сестра. Бывает, на соревнованиях мы выходим вместе побегать кросс. Там рассказываем друг другу вещи, которые не можем доверить ни тренерам, ни родителям - никому. Выкинешь так все негативные эмоции - и реально легче становится.
- Критикуете друг друга?
- Ни в коем случае. Критики и так полно в биатлоне. При этом чаще всего по нам проходятся люди, которые не понимают, что значит профессиональный спорт и запредельный уровень конкуренции. Тут просто нереально постоянно быть первым. Тем, кто нас считает дармоедами, стоило бы самим выйти на лыжню и попробовать, что это такое. Хотя по сравнению с футболистами нам ещё не сильно достаётся. Их мне реально жалко. Вот кто только и слышит «тёплые» слова в свой адрес.
Делай сам
- Мы разговаривали с детским тренером Надеждой Коврижных, у которой вы с Настей занимались. Жалуется, говорит, денег нет на то, на это. Вас не пугает, что вместе с Олимпиадой закончились и глобальные заботы государства о спорте?..
- Знаю и про зарплаты тренеров, и про то, что не хватает денег на поездки детей на соревнования... Но не уверен, что решить все эти проблемы государству в принципе по силам. Спорта в стране много, помочь всем просто нереально, особенно сейчас. Бессмысленно всё время кивать на власти. Надо делать что-то самим. Если, конечно, есть возможности и желание... Дело даже не только в том, чтобы покупать какой-то спортинвентарь детям. Просто, когда ко мне подходит пацан 8-летний и хочет стрельнуть сигарету, - это реально шокирует. Мы поэтому создали благотворительный фонд у себя в Свердловской области. Устраиваем соревнования, ездим по школам, детским домам. Хочется показать ребятам, что спорт - это круче, чем пить пиво в подворотне. И если получится убедить хотя бы одного ребёнка из десяти - считай, уже не зря.
- Вы сами-то как пришли к тому, что есть возможность и желание помогать?
- Когда я получил призовые за свою первую Олимпиаду в Ванкувере, решил часть денег пожертвовать церкви, а часть - детям. Пообщались с другом, купили компьютеры и поехали в детский дом, за 140 км от Екатеринбурга… Я и представить не мог, что дети живут в таких условиях. Не то что кроссовок, тетрадей не хватает. После той поездки я вообще ни о чём другом думать не мог. Вот тогда мы с другом и решили сделать что-то глобальное. Чтобы не просто эти визиты с инвентарём, а постоянная помощь. Так получился фонд, куда могут жертвовать люди, которые на одной волне со мной.
- Так всё просто получается?
- Сложностей хватало. Бюрократы и прочее - у нас без этого никуда. Приходишь, объясняешь: «Себе в карман ни копейки не кладу. Сам туда вбухиваю. Не можете финансово, помогите административно…» Разная реакция бывала. Не хочу даже вспоминать. Но всё же мне кажется, что людей, которые понимают, стараются поддержать, - их больше.
- Думали ли вы о том, чтобы быть в биатлоне так долго, как норвежец Бьёрндален? Чтобы в 40 лет отправиться на очередную Олимпиаду?
- При всём уважении к Бьёрндалену его подвиг я повторять не планирую. Побегаю до следующей Олимпиады, и на этом, думаю, всё - в 30-31 год, наверное, завершу свою карьеру. Во-первых, потому что, на мой взгляд, это уже возраст. А потом я хочу заниматься чем-то ещё. И чем раньше я начну этот переходный период из биатлона в обычную жизнь, тем, пожалуй, лучше.
