Новость о том, что Роскосмос утвердил эскизный проект Российской орбитальной станции, прошла на прошлой неделе почти незамеченной.
О том, почему космос перестал волновать людей так, как на заре его освоения, aif.ru спросил у инженера-конструктора космических аппаратов, историка космонавтики Сергея Александрова.
Космическая рутина
Виталий Цепляев, aif.ru: Сергей Викторович, что же получается: Гагарин 12 апреля 1961 года стал мировой суперзвездой, следующих космонавтов тоже все знали по именам, а сегодня спроси у прохожих на улице — никто не вспомнит, кто из наших соотечественников находится на орбите. Успешные запуски кораблей проходят 5-6-й строчкой в ряду новостей, шум поднимается, только если случается ЧП... Вам как историку космонавтики не обидно?
Сергей Александров: Мне обидно, что мы потеряли страну, которая первой в мире отправила человека в космос. На этом фоне всё остальное лишь детали. Да, внимание к космонавтике ослабло. Это произошло потому, что сильно замедлилось её развитие. Оно получилось совсем не таким, каким его видели пионеры космонавтики. Её приспособили для решения каких-то текущих, во многом военно-политических задач.
— Но разве во времена Гагарина и Армстронга было по-другому? Тогда ведь космос тоже был ареной соревнования великих держав.
— Космос тогда волновал людей не только и не столько по этой причине. Задолго до начала первых полетов была мощнейшая пропагандистская кампания. Знаете ли вы, что первая всемирная выставка, посвященная межпланетным путешествиям, прошла в Советском Союзе ещё в 1927 году? Человечество тогда загорелось идеей таких полетов, тысячи инженеров бросились решать связанные с ними прикладные задачи. А когда оказалось, что дальше околоземной орбиты, за редкими исключениями, люди за минувший век так и не продвинулись, многие испытали разочарование, и интерес к космосу угас. Космические полеты превратились в рутину.
— За 63 года после полета Гагарина ещё только 134 наших соотечественника побывали в космосе, всего в мире таких людей около 600. Это много или мало?
— Это очень мало. Для сравнения, авиация, которая родилась в 1903 году, через те же шестьдесят лет стала перевозить миллионы людей одномоментно. А космические корабли, получается, за тот же срок принимали на борт в среднем по 10 новых человек в год. А если бы развитие космонавтики пошло другим путем, то счет шел бы как минимум на тысячи.
— А есть ли что в космосе этим тысячам делать? Не просто же кататься туда-сюда.
— Конечно, есть. 18 лет назад американцы решили разработать программный документ с обоснованием, зачем вообще нужно летать в космос. К его подготовке они привлекли 13 космических агентств разных стран, включая Роскосмос. И в 2007 году эта рамочная стратегия увидела свет. Там четко написано, что главная цель космонавтики — расширение ареала обитания человека разумного. Мы знаем, что рано или поздно жизнь на Земле станет невозможной. И человечество должно будет продлить свое существование за пределами родной планеты. Для этого из планетарного вида человек должен стать видом космическим и сделать так, чтобы большая часть людей жила вне Земли и даже вне Солнечной системы. С тем, чтобы туда могла эвакуироваться оставшаяся часть землян, когда условия жизни на нашей планете станут совсем невыносимыми.
И вот представьте: сегодня один корабль вмещает максимум 7 человек, а нас — 8 миллиардов. Оцените масштаб задачи, которую предстоит решить.
В чём пока отстаём
— Хорошо, будем считать это амбициозной задачей на будущее, явно не на ближайшее. Но как все эти полеты, выходы в открытый космос, опыты в невесомости меняют жизнь обычных людей уже сегодня?
— Медленнее, чем хотелось бы, но меняют. Приведу только один пример: человечеству в огромном количестве требуются компоненты для электроники — матрицы, процессоры и т.д. Проблема в том, что для этого требуется выращивать идеально чистые кристаллы. И в условиях невесомости делать это гораздо проще.
К сожалению, нашей космонавтике по-прежнему не хватает осмысленной стратегии. Например, мы пытаемся угнаться за США в создании коммерческих спутниковых группировок. Есть проект «Сфера» — подобие Starlink Илона Маска. Проблема в том, что Starlink изначально не был коммерческим проектом. Он появился после того, как во время «арабской весны» выяснилось, что любое государство может заблокировать интернет на своей территории, а без интернета цветную революцию не сделаешь. Для того, чтобы обходить такую блокировку, американцы и сделали Starlink. Так что это не про бизнес и не про свободу информации, это про войну нового типа.
— Маск сейчас дорабатывает сверхтяжелый корабль Starship 3, который вместе с ракетой-носителем имеет длину 150 м и массу 5000 тонн. В этом проекте больше понтов или практического смысла?
— Практический смысл в том, что без подобных систем освоение космоса невозможно. Чтобы высадить на Луне хотя бы двух человек, на орбиту надо вывести по крайней мере 120 тонн груза. А если строить там целую колонию? Тут без мощных космических грузовиков никак не обойтись. И Россия, к сожалению, в разработке сверхтяжелых носителей, как и носителей многоразового использования, от США пока отстает.
— Удивительная вещь: космос стал одной из первых сфер, где мы начали сотрудничать с Америкой в годы холодной войны (вспомним программу «Союз — Аполлон»), и остается едва ли не последней такой сферой сегодня. Наши космонавты уже после начала СВО спокойно добираются на МКС на кораблях Маска Crew Dragon, а американцы — на наших «Союзах». И никто никому морду на орбите не бьет... Но скоро это закончится, ведь Россия выходит из проекта МКС?
— Ещё в 2014 году я смотрел снятый американцами фильм про МКС, где про наших космонавтов была сказана всего одна фраза: «А еще на станции есть русские, но мы с ними мало общаемся». Да, на совместных «космических» фото россияне и американцы мило улыбаются. Это нормально, ведь по большому счету, на орбите граждане любой страны — посланцы всей Земли. И проект МКС на определенном этапе был действительно выгоден и нам, и США. Но сегодня он по разным причинам, далеким от политики, перспектив уже не имеет. Поэтому Россия и решила уходить с МКС и строить свою «базу» в космосе.
Следующая станция
— Как раз накануне Дня космонавтики Роскосмос утвердил эскизный проект Российской орбитальной станции (РОС). Её особенностью будет работа на полярной орбите, что даст обзор всей площади Земли — в отличие от МКС, с которой видно только 60% земной поверхности. Это будет нашим преимуществом?
— Да, но и проблемой одновременно. Потому что надо будет качественно иначе решать вопрос радиационной защиты космонавтов. Магнитное поле Земли так устроено, что как раз на полюсах у него образуются «окна», через которые легко проникает опасная для здоровья космическая радиация. Из-за этого в тех широтах и можно наблюдать северное сияние.
— В презентации РОС сказано, что «в отличие от МКС новая станция сможет работать в режиме посещения, то есть без постоянного присутствия космонавтов, что позволит значительно экономить ресурсы». То есть новая станция станет чем-то вроде гостевого дома, который часто будет пустовать?
— Вообще-то советская станция «Салют» в таком режиме и летала, и никого это не смущало. Станция «Мир» тоже несколько раз оставалась безлюдной. Но раньше для того, чтобы подготовить станцию к полету в автоматическом режиме, нужно было потратить две недели. А после прилета — еще две недели на расконсервацию. Сейчас все-таки техника более продвинутая, сроки не будут такими долгими. Так что нет ничего страшного в том, что РОС не будет обитаемой постоянно.
— Развертывание РОС на орбите планируется в период с 2027-го по 2032 год. Реалистичная задача, денег на это хватит?
— Задача реалистичная, если только чиновники не начнут искать поводы отложить ее выполнение. А деньги найти можно. Вот у нас только что арестовали активы одного бывшего губернатора аж на 100 трлн рублей. Если борьба с коррупцией и дальше будет такой эффективной, то денег хватит на всё, в том числе и на космос. 
