Это явления действительно масштабные и весомые – обойти их стороной невозможно, поэтому они и станут центральной темой этой заметки. Читатели же, узнав об этой стороне церковной жизни немного больше, смогут увидеть жизненный подвиг самого преподобного Амвросия, и понять, что значит быть православным старцем.
Об общежительном монашестве
Первыми монахами были безбрачные христиане, жившие уединенно на краю селений в молитве и богомыслии, подражая добродетелям Христа. Были и те, кто, следуя совету ап. Павла, принес обет девства. По сути, первые монахи – это те, кто имел своего рода талант к этому неестественному-надъественному образу жизни. Показательно, что женщин-подвижниц в первые времена монашества почти не было, что, видимо, обусловлено большей, чем у мужчин, предрасположенностью от природы к семейной жизни. Однако уже к третьему веку существовали небольшие общины девственниц (всех возрастов), которые находились на особом попечении церковных общин.
Монашество расцвело и заняло свое прочное место в церковной жизни благодаря двум удивительным людям, жившим в IV в Египте. Это Антоний и Пахомий, именуемые Великими – два очень разных человека, но именно они смогли свой опыт христианской уединенной жизни претворить в некую систему, что ли, и это позволило передать этот опыт другим. Антоний стал жить вдалеке от деревень, в пустынном месте, и стал первым, кто позволил селиться вокруг себя желающим, первым, кто стал наставником монахов. Вокруг Антония селились, конечно, не все подряд, а более или менее способные к уединенной молитвенной жизни люди. Центр их жизни – это непрестанная молитва и богомыслие. По сути, община святого Антония была особожительной, где он был духовным наставником над всеми, имел общий надзор. Братия собиралась раз в неделю на общую молитву. Если приходил священник, то причащались Тела и Крови Христа. Во всем остальном была самостоятельность. Каждый монах имел свое жилище, сам одевал и питал себя. Пассивные жизненные установки тут были невозможны. При Антонии не мог поселиться, к примеру, человек, затруднявшийся с выбором жены.
Другое дело монастыри святого Пахомия. Он родоначальник так называемого общежительного, а если точнее, общинножительного, монашества. Пахомий создал достаточно жесткую систему, которая позволила стать монахами обычным людям. Гениальность Пахомия в том, что он с помощью Божьей нашел единственный путь сделать монашество массовым. Предание говорит, что первый устав монастыря Пахомию принес Ангел. Пустынник, будучи достаточно ревностным, возражал: «Не мало ли молитв в твоем правиле?». «Нет, это правило должен выдержать каждый», – отвечал Ангел.
В итоге получилась целостная система для желающих монашеской жизни. В нее входили, во-первых, почти абсолютная изоляция. Какие-либо соблазны, связанные с противоположным полом, таким образом минимизировались. Во-вторых, жизнь в монастырях Пахомия предполагала нестяжание. Все, даже настоятель в имущественном плане равны. Зависть, посягательство на чужое «добро» тем самым становились неактуальны. В-третьих, для монахов были установлены совершенно определенные виды работ, и в зависимости от выполняемой работы все обитатели монастыря делились на отряды. Если кто-то был не столь талантлив к молитве, но желал жить монашеской жизнью, то и для него находилось место в этой общине. В-четвертых, полностью расписанный график жизни и почти абсолютное послушание настоятелю и духовным руководителям ставили последний штрих на закрытости системы к внешним и внутренним возмущениям.
Таким образом, появляется устойчивая тиражируемая система, способная привить к институту монашества даже тех, кто еще не сделал окончательный выбор между мирской жизнью и отшельничеством, кто только тянется к христианскому максимализму (в самом хорошем смысле этого слова). Хотя, конечно, монахами могли стать только те, кто проявил личное свободное произволение и прошел достаточно жесткое испытание. Насилие в христианстве невозможно.
Именно общинножительная система сделала возможным массовое женское монашество. Пахомий Великий помог создать и женские монастыри по несколько тысяч (!) насельниц в каждом.
Однако, на этом пути появляются «издержки». Соблазном для многих может стать не только грех, но и добродетель сверх меры. До наших дней из древних рукописей дошла история, как известному в то время отшельнику именем Макарий захотелось на опыте узнать, как живут в монастырях Пахомия. Он был принят. Привыкнув питаться чуть ли не раз в неделю, а в период перед Пасхой в память о страданиях Христа и реже, Макарий по обыкновению так и кушал в монастыре. Принеся извинения, Пахомий удалил Макария из своей обители. Усредненность в данном случае выше подвигов. Ровный ход жизни большинства важнее.
В монахи большей частью шли из простого народа, и общежительные условия жизни были для них вполне приемлемы. В особожительных монастырях могли поселиться иные люди. К примеру, тогда же в IV - V веке уединенно жил монах именем Арсений. Его так же называют Великим. Имел он мягкую постель. Это соблазняло многих. Как-то некто высказал Арсению: «Что это, мол, все на земле спят, подложив под голову бревно, а ты иначе?». Арсений ответил, что этот брат, будучи бедным простолюдином, всегда спал на бревне и мало от чего отказался в жизни ради монашества. А сам Арсений пришел в эти края издалека и был учителем царских детей. Арсений оставил не только пышные постели, но и все свое состояние, и славу, и власть. Этот случай, показывает, что система отшельников была довольно мягка. В системе общежительной это было бы невозможно.
Можно утверждать, что монашество в идеале неотступно связано с искренним желанием служить Богу и подражать Христу Спасителю на протяжении всей жизни. Это желание может быть даром свыше, талантом – и тогда не нужны уставы и рамки. Если желание слабое, как некая тяга, тогда возможно только общежитие с его охранительной системой.
О духовном руководстве
Старчество – удивительное явление в жизни православной Церкви. Оно тесным образом связано с общинножительными монастырями. В основе его лежит так называемое духовное руководство или духовничество – то есть помощь христиан опытных в духовной жизни, в исполнении заповедей Божьих другим братьям и сестрам по вере. Иными словами цель духовного руководства – помочь верующим во Христа созидать свою жизнь, как жизнь христианина, как ученика Христова. Используя аналогию, можно сказать, что духовничество – нечто вроде профессионального наставничества, когда, к примеру, опытный мудрый столяр имеет в подмастерьях ученика, желающего освоить премудрость мастерства.
Трудность духовного руководства заключается в том, что оно теснейшим образом связано с личной глубинной жизнью и самого руководителя, и новоначального. Ведь последний перенимает не просто навык или знания, но сам образ жизни, преобразуя его в свою личную и ответственную жизнь. Духовное руководство невозможно без свободного договора и без отеческой (материнской – если духовный наставник женщина) любви по отношению к ученику.
Многим в качестве аналогии сразу приходят психотерапевты. Безусловно, в духовном руководстве есть элемент психологии и даже психотерапии. Но нужно понять, что психолог и психотерапевт – помогающие профессии. Их цель помочь человеку разобраться в какой-то проблеме, дать необходимые знания и навыки для ее решения, помочь найти внутренние и внешние ресурсы. Безусловно, важен личный контакт и личное участие, но все же, самые глубинные стороны личности остаются вне этого общения. К тому же, если мы говорим о профессиях, то это обязательно предполагает ограниченность взаимодействия пациента и его помощника, хотя бы потому, что у каждого есть своя семья, друзья и т.д. Психология и психотерапия не претендуют на включенность в полноту жизни.
На практике духовное руководство осуществляется большей частью священниками и выражается в следующем. Православная традиция достаточно сложна. Она формировалась на протяжении многих веков и под воздействием многих культур, имея своей целью только одно: помочь христианам найти адекватные формы служения Богу и ближним. Стать православным самому по себе трудно, нужен педагог, помогающий не только освоить азы христианства, но и найти и воплотить те формы, в которых будет выражаться жизнь конкретного человека. Сюда входит все: и азы вероучения, помогающие понять свою веру, и азы нравственности, когда человек учится оценивать свои дела, и азы устройства церкви и обретение в ней своего места; и азы богослужебной жизни и личной молитвы и т.д. Однако, так же как и с детьми, со временем роль духовника ослабевает по мере взросления человека. По мере духовного взросления христианина, через несколько лет, отношения «учитель-ученик» вполне могут перейти в братские и даже дружеские, не нарушая субординации, если духовный наставник –– священник.
О старчестве
Старчество представляет собой особый род духовного наставничества, появившегося в монастырях и окончательно оформившегося в общинножительных обителях.
Тут следует отвлечься и понять отличие монашеской жизни от мирской. Будучи не обременены многими делами и заботами, монахи направили свои силы на то, что называется духовное делание – постоянное внимательное отношение к воплощению в своей жизни того нравственного идеала, что предложил нам Христос. Не так-то просто научиться любить Бога и ближних в меру Христа, отдавшего жизнь на кресте. Не так-то просто прийти к исполнению заповедей Христа не по букве и форме, а по личному искреннему желанию. В конечном итоге православное монашество обратило свое внимание к внутреннему миру человека, где бушуют страсти, то есть грехи, и где цветут добродетели. Именно православным монахам принадлежит заслуга достаточно глубокого изучения и страстей, и добродетелей и выработки целостной системы духовной жизни, во многом сводящейся к противостоянию страстям и исполнению Божьих заповедей.
Так вот, старец – неформальное именование такого монашеского духовника, кто действительно на собственном опыте прошел ступени монашеской жизни и достаточно преуспел в духовной жизни, в подражании Христу. Старцы не назначаются, это бессмысленно. Они избираются братией монастыря, знающей о духовной пользе на опыте.
В общежительных монастырях старец – опытный и авторитетнейший духовник для большинства монахов. Но для некоторых, имеющих особое произволение к духовному совершенству он может стать именно старцем и с формальной точки зрения – тем, кому вверяется вся их жизнь, и без совета с которым не делается фактически ничего. Вне общинножительных монастырей, такой вид духовничества с полным послушанием бессмысленен, поскольку предполагает постоянные глубокие доверительные личные отношения наставника и ученика.
Преподобный Амвросий Оптинский, с имени которого мы начали эту заметку, был одним из истинных старцев Русской Церкви. Его самоотверженное служение братии очень крупного по тем временам Оптинского монастыря, его любовь к людям, воплощенная в непрерывавшихся ни днем ни ночью беседах с приходящими и молитвах о них, стало воистину примером духовнического и старческого служения для многих поколений священников и монахов. Лев Николаевич Толстой в своем отзыве об Амвросии Оптинском выразил саму суть старчества: «Этот отец Амвросий совсем святой человек. Поговорил с ним, и как-то легко и отрадно стало у меня на душе. Вот когда с таким человеком говоришь, то чувствуешь близость Бога».
