«Паломничество» в Крым
«Сынки, мы всё вам привезём, вы только отсюда не уходите», — взмолилась со слезами пожилая женщина и вдруг стала на колени. Казаки вспоминают: на самом деле, кланяться ей хотели они. Бабушка и её муж привезли на «передовую» защитникам Крыма закрутки, сало и другие продукты, которыми доверху был забит багажник их старенького «Москвича».
«Не волнуйтесь, мы вас не бросим», — казаки кинулись поднимать пенсионерку с колен. В тот момент им стало неловко от того, что они с местными ополченцами на всякий случай заранее обговорили план отхода вглубь полуострова. Всего в километре от их блокпоста были украинские позиции с бронетехникой, и никто не знал, как будет развиваться ситуация...
Февраль 2014 года. После событий в Киеве кубанцы с тревогой следили за судьбой Крыма, ведь он совсем рядом, у жителей Краснодарского края там много родственников. Беспокойство усиливали вести от самих крымчан, рассказывавших о неразберихе и опасности прихода радикалов. Многие говорили, что надеются на помощь с противоположного берега или прямо о ней просили. На Кубани нашлось много желающих защищать Крым, но организованнее всего оказались реестровые казаки. Они стали обращаться к атаману войска, и он принял решение отправить в Крым добровольцев. В конце февраля 2014 года к паромной переправе на Тамани начали стягиваться группы казаков. Среди них был и атаман станицы Варениковской Андрей Агапов. На атамане лежала двойная ответственность. В этом «походе» он отвечал, в том числе и за своего сына Виктора, наотрез отказавшегося оставаться дома, не смотря на протесты матери. Но для начала в Крым ещё нужно было попасть.
«Мы все были одеты по гражданке и старались, чтобы не было видимости группы, — рассказывает Андрей Агапов. — Каждый придумывал свой предлог. Казаки говорили, что едут к родным или знакомым, некоторые представлялись паломниками по святым местам — как раз был большой праздник. Но пограничники всё прекрасно понимали и пытались развернуть нас по домам любыми способами. Около 12 часов они продержали нас в накопителе под разными предлогами. Говорили, что переправа не работает, что льды пошли, ещё что-то. Но мы отвечали, что будем ждать, сколько надо». Они начали переправляться только в районе полуночи, и то с потерями. Часть людей не пропустили из-за разных придирок, а остальным пришлось выложить из сумок все средства самообороны, включая плётки. Пограничники пытались придираться даже по поводу того, что «паломники» везут с собой много продуктов длительного хранения. Но казаки отвечали, что на Украине неспокойно и они боятся увидеть пустые полки в магазинах.
«Сюрпризы» ждали и на берегу. Встречавший добровольцев ночью в Керчи крымский казак сообщил о негласном распоряжении из Киева не предоставлять кубанцам жильё и транспорт. Не удалось арендовать даже один автобус. Всех прибывших пришлось отправлять на такси в единственное подходящее для ночлега место — в храм Андрея Первозванного. Несколько десятков казаков спали там прямо на полу, предварительно выставив охрану. Ночь прошла спокойно, но уже утром народная разведка предупредила о возможном прибытии сторонников Майдана из числа крымских татар.
«Поступила информация, что якобы два-три автобуса с татарами на подъезде к храму и они должны нас „подвинуть“ с этого места, — продолжает Андрей Агапов. — А у нас голые руки, защищаться нечем, поэтому пришлось импровизировать. В храме как раз шёл ремонт, была арматура, и настоятель после службы разрешил нам её использовать. Мы её попилили „болгарками“ на куски по метру длиной, разобрали их и усилили посты по периметру».
Автобусы к храму так и не приехали. Возможно решили не испытывать судьбу, узнав о количестве казаков. Они продолжали пребывать в Керчь в течение всего дня.
Круговая оборона
Обстановка на границе материка с полуостровом стремительно накалялась. Со стороны Украины к нему стягивали бойцов и бронетехнику, ведь организаторы Евромайдана знали о протестных настроениях в этом регионе. Им не хватило считанных часов для того, чтобы взять под контроль въезды в Крым. Но местных ополченцев, успевших сделать это первыми, не хватало, и прибытие сотен казаков оказалось очень кстати.
На Перекопском перешейке, куда попали отец и сын Агаповы, на тот момент дежурили всего пять человек: три ветерана «Беркута» и два ополченца из Армянска. А там нужно было перекрыть участок суши шириной в несколько километров, находящийся между двумя озёрами. Поэтому первым делом казаки с ополченцами начали возводить укрепления. На дороге положили плиты, чтобы можно было ехать только «змейкой» на небольшой скорости, а вдоль неё вырыли стрелковые ячейки с ходами сообщения между ними. Всё делалось экспромтом: для укрепления позиций использовались пустые мешки из-под муки с местной пекарни (в них засыпали глину и песок). Да и защищаться поначалу казаки могли только тем, что сами сделали из подручных средств.
«Первые полтора дня были самыми напряжёнными, — признаётся Андрей Агапов. — Как раз на второй день наши лазутчики сообщили, что к блокпосту выдвигаются несколько автобусов с украинскими радикалами, а у нас в тот момент в руках не было ничего кроме арматуры. Но автобусы остановились возле украинских позиций и дальше не поехали. До референдума ожидать удара можно было с любой стороны, в том числе — с Крыма, поэтому мы держали круговую оборону».
Сидением в окопах дело не ограничивалось. Казаки с ополченцами совершали разведывательные вылазки на сопредельную сторону, используя принадлежащий крымскому «Беркуту» БТР. Идти на такие рискованные шаги заставляли непонятные движения в стане противника. Чувство тревоги прошло только тогда, когда все получили оружие. С ним казакам и ополченцам стало спокойнее охранять блокпост и досматривать проезжающие машины. Проезд для обычных людей не закрывался, и нельзя было допустить провоза в Крым ничего, что могло использоваться для дестабилизации ситуации. Результаты были: во въезжающем транспорте находили оружие и националистическую литературу.
«Местные побаивались к нам присоединяться, но встречали очень хорошо, — говорит Андрей Агапов. — Жители Армянска и Красноперекопска на сто процентов обеспечивали нас продуктами, дровами, привозили много тёплых вещей. Как-то наши поехали на местный рынок кое-что купить по мелочам. А когда стали расплачиваться, продавцы отказались брать деньги, узнав, что это казаки с блокпоста».
Казаки планировали пробыть на полуострове всего пару-тройку суток, но задержались там намного дольше. И с каждым днём за них всё сильнее переживали дома.
«Мама очень волновалась и постоянно звонила, — говорит Виктор Агапов. — Первое время мы с отцом даже не говорили ей, что стоим на блокпосте. В тот момент мы сами гадали: нападут на нас, не нападут. Но все старались не думать о плохом и не нагонять тоску на окружающих. Была хорошая атмосфера. Мы делали всё сообща, друг друга поддерживали, у нас не было никаких разногласий».
В тот момент Виктор был курсантом новороссийской морской академии и мечтал служить в Севастополе. Узнав о поездке казаков в Крым, он заявил, что если отец его не возьмёт, то он сам приедет и будет искать своих. Андрей Агапов понял, что лучше взять сына под присмотр.
Когда ситуация на въездах в Крым стабилизировалась, всех кубанцев с блокпостов начали перевозить в Симферополь для охраны порядка во время референдума 16 марта. Но на Перекопе всё пошло не по плану.
«На Перекоп 12 марта для усиления прислали около 15 действующих бойцов „Беркута“ из Евпатории, — рассказывает Андрей Агапов. — А за нами прибыл автобус, чтобы везти в Симферополь. Мы со всеми попрощались, сдали оружие, загрузились. И тут атаман Таманского отдела Иван Безуглый сообщает, что бойцы „Беркута“ нас не отпускают. Они чуть ли не в ультимативной форме заявили, что если казаки уедут, то и они не хотят оставаться. Многие из них побывали в Киеве на Майдане и после этого были деморализованы. Они находились там без оружия, их забрасывали камнями, коктейлями Молотова. Никто не знал, как пройдёт референдум в Крыму и что будет дальше. В итоге мы решили остаться на Перекопе до конца. Надо было видеть радость на лицах этих „Беркутов“, когда мы вернулись».
«Тысячи людей ликовали»
Остальных кубанцев перевезли в Симферополь. В числе прочих свидетелем референдума стал и атаман из Анапы Андрей Харьков. Ему с товарищами поручили охранять здание Совета министров Крыма, причём оружие в этот раз никому не выдавали. Пока одни люди дежурили, другие после смены отдыхали в зале расположенной неподалеку детской спортшколы. По указанию местных властей туда привезли необходимое количество кроватей. Питанием казаков обеспечивали сотрудницы одной из больниц, хотя еду приносили и местные.
По словам Андрея Харькова, серьёзных инцидентов за время их дежурства у крымского Совмина не было. Хотя однажды им пришлось обратиться за помощью к нынешнему главе Крыма Сергею Аксенову, который на всякий случай дал всем ополченцам номер своего телефона. В один из дней шёл снег с дождём, дул сильный ветер и часть казаков между короткими сменами прятались от ненастья под козырьком у входа в здание украинского театра. Его вахтёрша пожалела их и пригласила погреться внутрь. Она принесла людям стулья, сделала чай, включила телевизор. Но когда всё это увидел заместитель директора театра, он стал ругать женщину за её поступок и грозить увольнением. Вахтёрша испугалась и расплакалась, но казаки за неё заступились. Андрей Харьков позвонил Аксёнову и тот принял меры, после которых замдиректора театра резко сменил гнев на милость.
В день референдума Андрей Харьков стал свидетелем эпизода, который сильно врезался ему в память. Один из его земляков периодически созванивался со своими сёстрами, живущими в разных концах Украины. Родственница с Донбасса вела себя спокойно, а сестра с запада страны кричала в трубку, что в этот самый момент в Симферополе российские танки давят людей.
«Мы наблюдали совершенно иную картину, — говорит Андрей Харьков. — Рядом с нами возле здания Совмина была установлена огромная сцена, с которой сообщали о ходе голосования. И надо было видеть, что началось, когда в районе полуночи огласили первые предварительные результаты голосования и заиграл гимн России. Тысячи людей с российскими флагами ликовали и радовались, некоторые плакали от радости. Я не видел ни одного человека, недовольного тем, что Крым присоединяется к России».
На следующее утро после референдума все кубанцы отправились на автобусах по домам. Они признаются, обратный путь был незабываемым, как, впрочем, и всё, что они тогда пережили. Многие собираются ехать на полуостров, чтобы отметить пятилетие Крымской весны.
Кстати, приведшие к ней события неожиданно повлияли и на семью героев этого рассказа. Три года назад Виктор Агапов познакомился и впоследствии сыграл свадьбу с девушкой, которая переехала с Украины из-за начавшихся там беспорядков. Раньше она жила в Херсонской области недалеко от границы с полуостровом и, возможно, даже пересекалась с будущим мужем на блокпосте, потому что училась в Крыму.
Донбасский пленник. Ополченец о том, как побывал в плену Нацгвардии Украины 
На линии огня. Как живут люди на «Дороге смерти» в Донбассе 
Защитники Донбасса. История добровольцев, сложивших головы на войне 
«Спасибо, что живой». Бывший солдат разыскал мать спасшего его командира 
Одно горе на всех. Как живет Керчь — город, потерявший 21 жизнь 
