Одним из любимых развлечений детей пионерского возраста в СССР были так называемые «страшилки». Особенно хорошо эта разновидность «устных ужасов» звучала летом в пионерских лагерях после отбоя. Помимо историй о «чёрной руке» и страшной машине с номерами «ССД» («Смерть советским детям»), часто звучал жуткий рассказ о страшном убийце, который ходит по квартирам, представляясь сотрудником «Мосгаза», и убивает неосторожных детей, если они открывают ему дверь.
В отличие от многих других «страшилок», убийца по прозвищу «Мосгаз» действительно существовал, и пионерские «ужастики» родились на основе подлинной истории, слухи о которой будоражили весь Советский Союз на протяжении многих лет.
Первая жертва
20 декабря 1963 года в Москве, в доме по улице Балтийской, что в районе Сокол, был обнаружен труп 12-летнего Кости Соболева. Мальчик погиб страшно — ему было нанесено несколько ударов топором. Из квартиры исчезли 60 рублей, флакон одеколона «Шипр», пляжные очки и детский свитер.
Для того времени жестокое убийство ребёнка было случаем из ряда вон выходящим. На розыск преступника были брошены лучшие силы уголовного розыска.
В ходе опроса жильцов дома выяснилось, что в тот период времени, когда погиб Костя Соболев, в несколько квартир заходил незнакомый мужчина, представлявшийся сотрудником «Мосгаза», пришедшим для профилактического осмотра газового оборудования.
Лучше всех мужчину запомнил ещё один мальчик — Артём Фролов. Как выяснилось потом, его от смерти спасла чистая случайность. На вопрос незнакомца, один ли он дома, мальчик ответил, что дома бабушка. Это была просто оговорка — бабушка Артёма в тот день находилась в больнице, но мальчик, привыкший, что она всегда дома, от неожиданности сказал дяде неправду. Это был тот случай, когда ложь действительно оказалась во спасение.
На основании рассказа Артёма Фролова был составлен первый фоторобот убийцы. Обратила на себя внимание такая деталь — неизвестный носил ушанку, которая была завязана не на макушке, как было принято у москвичей, а на затылке.
Резня в Иваново
Пока в Москве сыщики сбивались с ног, разыскивая жестокого убийцу мальчика, чрезвычайные события произошли в Иваново. 25 декабря, всего через пять дней после расправы над Костей Соболевым, в «городе невест» произошло сразу два аналогичных убийства.
Человек, представлявшийся сотрудником газового хозяйства, выискивал жертв. На улице Калинина убийца расправился с ровесником Кости Соболева — 12-летним Мишей Кулешовым. Орудием преступления снова стал топор. Добычей неизвестного стали облигации госзайма, пиджак, кофта и две авторучки. Спустя несколько часов на Октябрьской улице ударом топора была убита 74-летняя пенсионерка. Преступник забрал из квартиры карманный фонарик и 70 копеек.
Была в тот день в Иваново и третья жертва, чудом оставшаяся в живых. 15-летняя Галя Петропавловская, к которой в квартиру пришёл «газовщик», была изнасилована и получила девять ударов топором. Преступник похитил 90 рублей, пуховый платок, свитер и кофту.
Выжившая девочка сумела описать преступника. Его портрет совпадал с московским убийцей.
Нелюдь
После чудовищных событий в Иваново дело было взято на контроль министром охраны общественного порядка и заместителем главы правительства. О ходе расследования докладывали главе СССР Никите Хрущёву.
К расследованию привлекли лучших специалистов. Для более точного воссоздания внешности убийцы подключили знаменитого советского скульптора и антрополога Михаила Герасимова.
Несмотря на всё это, предотвратить очередное убийство не удалось. 28 декабря 1963 года в Москве, в квартире на Ленинградском проспекте, погиб 11-летний Саша Лисовец. Сценарий преступления был прежним: визит мужчины под видом сотрудника «Мосгаза», вопрос о том, один ли дома ребёнок, а затем в ход был пущен топор. После первого удара Саша побежал, пытался спрятаться в туалете, но нелюдь догнал и добил ребёнка.
Из квартиры не было похищено ничего — преступник не смог взломать дверь в комнату, где стоял шкаф с ценностями.
О подобных преступлениях в СССР сообщать было не принято, но по Москве, а затем и по другим городам поползли страшные слухи. Родители находились на грани паники.
Преступника выдал телевизор
Давление на оперативников оказывалось сильнейшее. Впрочем, и без него милиционеры понимали, что каждый новый день безрезультатного розыска может стоить жизни ещё кому-то.
8 января 1964 года в Москве, в районе Марьиной Рощи, произошло очередное убийство. В квартире на улице Шереметьевской погибла 46-летняя Мария Ермакова. Преступник нанёс ей около 20 ударов топором. Из квартиры были украдены пять мотков пряжи, три пары носков, кошелёк, 30 рублей, настольные часы «Мир» и телевизор «Старт-3».
Милиционеры установили, что перед убийством квартиры обходил человек, представлявшийся сотрудником ЖЭКа. Описание внешности не оставляло сомнений — это разыскиваемый «Мосгаз».
На сей раз убийца «наследил» основательно — многие видели мужчину, который нёс по улице завёрнутый в простыню телевизор, а затем уехал на грузовой машине.
Сыщики установили номер машины, нашли водителя и узнали, где именно он высадил мужчину с телевизором. Одна из женщин, проживавших на улице Щепкина, недалеко от места, где вышел подозреваемый, заявила, что человек на фотороботе похож на того, который проживает у её соседки. Мужчина, которого соседка представила как мужа племянницы, действительно привёз откуда-то телевизор и тут же продал его одному из жильцов дома.
Оперативники вышли на покупателя и установили, что телевизор действительно тот самый, что был украден у убитой Марии Ермаковой.
Арест в Казани
В квартире, где проживал подозреваемый, была устроена засада. Однако вместо преступника появилась та самая племянница, чьим мужем якобы являлся подозреваемый.
Дело принимало совершенно неожиданный оборот, однако срочная проверка, проведённая по приказу председателя КГБ Владимира Семичастного, показала, что такого сотрудника в рядах чекистов нет.
Дмитриеву отправили в следственный изолятор. На допросах она показала, что Ионесян ждёт её в Казани, и они должны встретиться на вокзале.
Операцию по задержанию убийцы проводил глава милиции Татарской АССР. 12 января 1964 года вокзал в Казани был буквально напичкан сотрудниками в штатском, дабы не дать Ионесяну ни единого шанса сбежать. В качестве приманки на поезде из Москвы должна была прибыть загримированная под Дмитриеву опытная сотрудница Московского уголовного розыска.
Но всё прошло гладко — Ионесяна задержали на перроне без каких бы то ни было эксцессов.
«Уклонист» из консерватории
Владимир Ионесян родился в Тбилиси, в армянской семье, в августе 1937 года. Родители всячески баловали сына и поощряли его занятие музыкой — у Ионесяна были хорошие вокальные данные. Окончив музыкальное училище, Ионесян стал мечтать о большой карьере и поступил в Тбилисскую консерваторию. Однако со второго курса он ушёл, по словам убийцы, «из-за нервной болезни».
В 1959 году молодому человеку пришла повестка в армию, однако он при помощи родителей попытался уклониться от службы. Эта попытка завершилась судом, на котором Ионесяна приговорили к двум с половиной годам лишения свободы.
Наказание уклонист отбывал в Гори, в лагере облегчённого типа, работая культоргом. Когда он вышел на свободу, его снова попытались призвать в армию, но на сей раз медики признали его негодным.
К тому времени в тюрьме оказался отец Ионесяна, осуждённый на длительный срок за торговые махинации.
Сам молодой человек, пытаясь устроиться в жизни, женился на выпускнице консерватории, но так и не смог найти работу, которая бы его устраивала. Стремясь легко заработать, Ионесян оказался замешан в краже, и ему грозил новый срок. Спасли мольбы жены, которая умоляла не лишать мужа свободы — у пары к тому времени родился сын. Ионесяну в итоге дали пять лет условно.
Чтобы порвать с прошлым, семья переехала в Оренбург, где Ионесян устроился на работу концертмейстером в театр музыкальной комедии.
Любовь из балета
Но ему не давали покоя амбиции — Ионесян считал себя человеком недооценённым. Новый поворот в его жизни начался после того, как в театре появилась переехавшая с мужем-художником из Казани балерина Алевтина Дмитриева.
Между Ионесяном и балериной возник роман, который, однако, едва не прервался по причине того, что руководство театра сочло Дмитриеву слабо подготовленной и решило уволить с работы.
Ионесян предложил любовнице уехать в Иваново, где жил его знакомый, который якобы мог помочь Дмитриевой с дальнейшей карьерой.
Ради неё он готов был бросить жену, спасшую его от тюрьмы, и сына, но молодую девушку Ионесян не слишком привлекал.
И тогда мужчина рассказал Дмитриевой, что он на самом деле является агентом КГБ и может помочь стать примой Большого театра.
Три буквы «КГБ» в СССР имели поистине магическую силу — балерина согласилась.
В Иваново, однако, из затеи Ионесяна ничего не вышло, и, продолжая врать напропалую, он заявил любовнице, что в Москве его ждёт наследство, которое завещал проживавший в Германии дедушка.
Жажда наживы, жажда признания или жажда убийства?
Пара переехала в Москву и поселилась на съёмной квартире. Однако здесь дело тоже быстро зашло в тупик — Дмитриеву на работу не брали, а денег на жизнь катастрофически не хватало. И тогда Ионесян решился, что добудет деньги грабежом.
В ГУМе он купил туристический топорик и стал ходить по квартирам, представляясь сотрудником «Мосгаза». В ту пору такой визит не вызывал ни настороженности, ни подозрений. Нападения Ионесян заранее не планировал. Выбирал квартиры, где оставались в одиночестве дети или пенсионеры, хватал то, что лежало на видном месте.
Появление денег Дмитриевой он объяснял тем, что получил повышение по службе и премию, переезды с места на место — срочными заданиями, которые грозят опасностью, небогатую одежду — требованиями конспирации. Балерина, очарованная магией аббревиатуры «КГБ», верила во всё.
Антрополог Михаил Герасимов полагал, что главной причиной, толкнувшей Ионесяна на преступления, была не жажда наживы, а желание самоутвердиться и добиться всеобщего признания.
Разобраться до конца в причинах его злодеяний просто не успели. В СССР в тот период ещё не было понятия «серийный маньяк-убийца», поэтому преступления Ионесяна проще всего было объяснить тягой к обогащению, превратившей его из человека в зверя.
Стереть с лица земли
К тому же торопило высшее руководство. По одной из версий, Никита Хрущёв, лично приезжавший посмотреть на Ионесяна, отдал команду стереть убийцу детей с лица земли в течение двух недель.
Дело, несмотря на то, что его не освещали подробно в прессе, получило широкий резонанс. Звучали требования публично повесить убийцу, как поступали после войны с изменниками Родины.
В ЦК КПСС выбрали другой вариант — провести суд быстро, опубликовав в центральной прессе лишь приговор.
Ионесян подал прошение о помиловании, однако миловать его никто не собирался. В 23 часа 31 января 1964 года приговор был приведён в исполнение.
Но, как часто бывает в таких случаях, в смерть убийцы поверили далеко не все. И ещё долго родители строго говорили своим чадам: «Дверь никому не открывай, а то ходит по квартирам страшный дядя из «Мосгаза» и убивает маленьких детей…»
