И это — дворянское гнездо Воронино? Это здесь провела большую часть жизни внучка генералиссимуса Суворова? Старый мир, в котором предки Сергея Леонтьева жили с середины ХVII в., был разрушен до основания. Но именно с разгрома началось возрождение. И новая жизнь москвичей — Сергея и его жены Елены. Хотя предсказать, во что выльется по-хорошему авантюрная история — восстановление семейной усадьбы, — не мог никто.
Тогда, 15 лет назад, у Леонтьевых и планы-то были другие. Инженеры по образованию (Сергей прежде строил «Бураны»), супруги создавали компанию по обработке камня. Когда возвели заводские корпуса, Сергей спросил у коллег, какой цвет выбрать для покраски. Простой вопрос вылился в захватывающий роман с приключениями и случайностями. Хотя случайно ничего не бывает... Секретарь протянула шефу журнал: «Тут про каких-то Леонтьевых в каком-то Воронине. Давайте, как у дворян, и покрасим — голубым». Вечером Сергей пришёл к отцу: «Ты вроде говорил, что мы из дворян?» — «Да, есть семейный архив...»
Ждала мужа 30 лет
— Достав с антресолей фотографии, мы поняли, что на продажу выставлено наше родовое имение в 16 верстах от Ростова Великого — разбитое на 6 аукционных участков, — вспоминает Сергей Леонтьев. — Выкупил все. И пошёл регистрировать право собственности.
Не тут-то было! «Объект культурного наследия? Бывшая дворянская усадьба? И вдруг уходит в частные руки?! Запретить!»
— Три года (!) он судился за уже выкупленное родовое имение, — рассказывает управляющий Дмитрий Стецкий. — Параллельно изучал историю семьи. Узнал, что в 1919 году усадьбу у предков реквизировали и 40 обозов с книгами, фарфором, предметами интерьера вывезли в Ростовский кремль.
10 лет — раскопки, проектирование, стройки. Усадьба — 25 га. Но всюду — личный контроль. Газа в Воронине нет. Пробурили 48 скважин по 110-120 м, и специальная машина качает из-под земли природное тепло.
Первым восстановили фамильный склеп. Нашли останки многих членов рода. Но прежнее место захоронений определить точно не получалось. А когда разобрали советские постройки и увидели, что на фундаменте склепа стоял домик сторожа (что уж ему там снилось?), Сергею вдруг позвонила местная бабушка Аля: «У меня тут полы просели. Мужики вскрыли, а там написано: «Леонтьева». Оказалось, несколько десятилетий фундаментом сеней в доме бабы Али служил камень... с надгробия вдовы генерал-майора Леонтьева, урождённой графини Зубовой — внучки генералиссимуса Суворова. Можно ли считать такое случайностью?
На документе — 1772 г.: «Воронино принадлежит Леонтьевым» — печать Екатерины II. Но род идёт от крестившегося в ХV в. мурзы Батура. В жёны Леонтьевы брали Волконских, Бестужевых, Троекуровых, Оболенских, Демидовых... А герой войны 1812 года Иван Леонтьев женился на Любови Зубовой (мама — Наталья Суворова, отец — генерал-поручик Николай Зубов). Сына Иван не увидел — простудился во время маневров. Спасти не смогли. Но род продолжился. Последним владельцем усадьбы был Сергей Михайлович Леонтьев. В 1918 году с женой Елизаветой и тремя детьми навсегда покинувший Воронино. В товарном вагоне. Условное осуждение — Сибирь, возвращение в Москву и арест... Спустя 70 лет нынешний владелец усадьбы Сергей узнаёт, что его прадеда, потомка Суворова, расстреляли в 1937 году на Бутовском полигоне. Как и потомка Кутузова.
Брат Елизаветы погиб на броненосце «Суворов» от рук японцев. Сына убили басмачи. А сама она 30 лет ждала любимого мужа. Не дождалась. Но, несмотря на все лишения, сохранила архив дворян Леонтьевых. С уникальными предметами Зубовых и Суворовых: метрикой дочери полководца, дневником внучки. И даже... волосами самого генералиссимуса. В 1799 году, перед его очередным походом, дочь попросила: «Оставь что-нибудь на память, папенька...» Он срезал с головы локон. В следующем году его не стало. Можно сомневаться в подлинности экспоната. А можно прочесть расписку Исторического музея 1942 года о том, что для выставки «приняты у гражданки Е. А. Леонтьевой волосы А. В. Суворова».
Романсы, балы и штрафы
В советское время в усадьбе устроили машинно-тракторную станцию, в 1960-е открыли пионерлагерь «Дружба». Это его голубые корпуса (что было, тем и красили) в журнале привлекли внимание секретаря Сергея. Шесть лет, с 1998 года, усадьба была бесхозной. Растаскивались кирпичи и металл, снимались с печей изразцы... В 2014 году здесь открылся частный музей-усадьба. Спустя год туристы уже смогли жить в гостевых домах.
Прежде Воронино позволяло дворянам Леонтьевым содержать московские особняки (поля засевались, лес продавался, коровы доились, а в оранжерее спели апельсины и ананасы). Теперь все доходы от московского бизнеса Сергей и Елена вкладывают в усадьбу — в 200 верстах от столицы.
— Часто думаю: может, зря мы в это ввязались? — улыбается Елена. — Но... На тот свет ничего не возьмёшь. А желаний в жизни уже не осталось: что хотели — осуществили. Дети обеспечены. Внуки растут... В Москве мне один проект может принести доход с шестью нулями. А здесь я порой стою на воротах, проверяя билеты. Или продаю ростовский специалитет — цикорий. Сергей водит экскурсии. Друзья-бизнесмены волонтёрят. И нам всем это интересно.
К сожалению, пока в России восстановление дворянских усадеб — личное дело потомков. Владельцы уже и ассоциацию создали — чтобы власти обратили на них внимание. Обратили. Поговорили. Но помощи пока нет. От местных чиновников — в основном штрафы да отписки. Вот, скажем, в 1975 году Воронинские пруды признали памятниками природы Ярославской области наряду с озером Неро и... рекой Волга. В 1990-е к прудам приписали парк.
— Получилось, в усадьбе две особо охраняемые природные территории, — объясняет Сергей. — Хотя каскад прудов вырыт предками, ими же высажен парк. При этом мы не имеем права убрать упавшее дерево — надо писать запрос: разрешите... Нельзя даже косить траву! А когда-то в «охраняемые» пруды сливалась канализация пионерлагеря и там купались дети.
Дороги — просто старая песня о главном! Чтобы засыпать ямы, потребовался депутатский запрос в прокуратуру. Заасфальтировал Леонтьев площадку для автобусов перед усадьбой — на своей земле. А проверяющий выписал штраф: не согласовано! Ломайте! Про 4 км грунтовки от Ростова местные власти и знать не хотят: 16 вёрст оборачиваются крюком в полтора часа — через Петровск. Да и рейс из Воронина в Петровск — раз в неделю. В базарный день.
Но туристам всего этого не расскажешь. Они приезжают гулять по старинным аллеям. Купаться в пруду и ловить рыбу. Навернуть борща с каре ягнёнка, выращенного в усадьбе. Посмотреть собачьи бега. Воронино — единственное место в стране, где знакомят с русской псовой борзой. Балы, вечера романсов, сыроварение, модные квесты и мастер-классы... Мало восстановить усадьбу. Чтобы она жила, нужно хотя бы 20 тыс. туристов в год. Пока до этой планки Леонтьевым далеко. Колокольню восстанавливают. Партерный парк перед господским домом запланировали. Но воссоздание оранжереи и скотного двора отложили.
— Бизнес уже не тот, что раньше, — сетует Сергей. — Сохранить бы, что сделали. Надеяться-то можем только на себя.
