В 2020 году эта история потрясла всю страну. 17-летняя девочка-маугли сбежала от державшей ее взаперти матери. Aif.ru узнал, как она живет сейчас.
Всю жизнь Яна находилась, можно сказать, в плену у своей матери. Она ни разу не была ни у терапевта, ни у хирурга, ни у гинеколога; ни дня не училась в школе, у нее не было документов, удостоверяющих личность, ей не делали ни одной прививки. Ее жизнь изменилась 12 февраля 2020 году, когда она попала в семью приемной мамы 52 детей из подмосковного Подольска Лилианы Романовой.
С 2002 года Лилиана берет к себе детей с тяжелыми жизненными историями по договору о приемной семье или под опеку. Яна попала к ней 12 февраля 2020 года. Лилиана видела многое, а с подобным столкнулась впервые:
«Ей многому пришлось учиться. Например, она не понимала, что можно выйти на улицу и погулять, — вспоминает Лилиана. — Она была совершенно социально не адаптирована, она не умеет и не знает, как жить. Не умеет обращаться за помощью. Да и откуда ей это знать, если не научили?»
История Яны
Мама Яны — приезжая из Латвии. Предположительно, она сбежала с новорожденной дочерью из роддома. У женщины было три мечты: открыть швейный цех, получить русское гражданство и купить квартиру.
Точно неизвестно, по каким причинам она не делала дочке документы. Яна рассказала Лилиане, что каждый год в гости приезжала бабушка, учила внучку читать и неизменно спрашивала об этом, на что получала один и тот же ответ: «Я скоро куплю квартиру и все ей сделаю». Так девочка и росла — фактически в полной изоляции.
«Яна рассказывала нам: „Я впервые вышла на улицу одна в десять лет. Ребята во дворе надо мной только посмеялись“, — рассказывает Лилиана Романова. — Иногда она спрашивала у мамы: „Почему я не хожу в школу?“, на что слышала один и тот же ответ: „У тебя нет документов“».
Первого пункта своей жизненной цели мама добилась — она открыла небольшую швейную фирму. Как-то она вернулась с работы злая и стала орать на Яну. Испугавшись, та выбежала в подъезд и гуляла до ночи. А когда вернулась, мама ругалась еще сильнее, а затем стала запирать квартиру на ключ, когда уходила. Живущая в полной изоляции девочка была уверена, что все так живут.
Девочка рассказывала: в 14 лет мама стала брать ее на работу в швейный цех (сотрудницам она представляла ее как дочку, которая окончила десять классов):
«У меня был полный рабочий день в цеху, где я выполняла работу за трех мастериц, — говорила Яна журналистам. — Однажды у меня разболелся зуб, я просила увезти меня в больницу, на что мать твердила свое: „Без документов тебя не примут“.»
Девочка утверждала, что ей нельзя было общаться с другими детьми, но все же мама дала ей мобильный телефон с интернетом. В социальной сети Яна зарегистрировалась на свой страх и риск. Об этом Яна тоже упоминала в беседе с журналистами:
«Я увидела, что есть совсем другая жизнь. Это стало для меня полным открытием! Я даже новую подругу нашла и рассказала ей обо всем. А она пришла в ужас: „Беги!“»
Решиться было сложно. И все же 21 января 2020 года вместе с матерью Яна отправилась в швейный цех. Дождавшись, пока мать отвернется, девочка сбежала. По картам в интернете она посмотрела, где находится ближайшее отделение полиции. По совету онлайн-подруги, она рассказала полицейским все о себе. Девочку направили в Подольскую городскую детскую больницу, а затем — в семью Лилианы.
Ребенок-маугли?
«Она прожила у нас около года...» — вздыхает Лилиана и добавляет, что только в большой семье Яна начала таять. Впервые она ездила в Москву, ходила в зоопарк, с другими ребятами ездила на шашлыки. Когда ей исполнилось 18 лет, сдала экзамены за первый класс (начальную школу она «закончила» почти в 19 лет).
«Было видно, что девочка совершенно не адаптирована. Ее мозг — чистая страница. Нужно помочь наполнить его знаниями. Ей нужно было пожить в спокойной домашней обстановке», — говорит Романова.
И все же оказалось, что девочке не всегда комфортно было находиться в большой семье, когда вокруг много других ребят. К громкому веселью она просто не привыкла и часто хотела остаться в одиночестве. После шумихи в СМИ, осенью 2021 года, она получила двухкомнатную квартиру на Львовской. И почему-то сразу же предпочла туда переехать.
«Фотографии этой квартиры она скинула мне. Мы ей предложили: „Давай поможем тебе убраться? Что нам стоит?“ Яна сказала: „Нет, ничего не надо. Я сама разгребу завалы“, — говорит Лилиана. — Я сначала радовалась, думала, какая она молодец, адаптировалась...»
Самостоятельная жизнь
Вскоре она поняла, что общение с приемной дочерью сходит на нет. Чем больше Яна жила одна, тем меньше она звонила. Случайно Лилиана узнала, что Яна устроилась работать в один из магазинов интернет-доставки и ей заплатили там 3 тыс. за месяц.
«Яна сначала не понимала, почему так случилось. А потом звонит мне, говорит: „Я поняла, как у них все устроено. Нужно самой брать заказы“, — объясняет Лилиана. — На следующий месяц у нее вышло 35 тыс. Она приходила к нам в гости, хвасталась. А затем там недостача была, и ничего ей не заплатили».
Яна сменила работу и на связь стала выходить еще реже. Последний раз Лилиана видела ее, когда вместе со своими детьми встречала Новый, 2022 год.
«Она отмечала с нами, было здорово и весело. Я думала, что она останется с ночевкой, поболтаем утром, но нет... она ушла к себе той же ночью», — вспоминает Романова.
С тех пор связь становилась все более эпизодической. В 2023 году на адрес Лилианы стали приходить справки из банков на имя Яны с требованием оплатить микрозайм или отдать кредит. Два месяца назад даже пришла повестка в суд.
«Я сфотографировала повестку и отправила ей. Сообщение висит непрочитанным. Она поменяла все номера! Я не понимаю, что с ней происходит, — недоумевает Лилиана. — Яна не прописана у меня, может, она просто контактный адрес указала?..»
Осенью, устав от ожиданий и волнений, Лилиана попросила сына, который тоже живет на Львовской, узнать, как у нее дела. Парень месяцами ходил к ее темным окнам, звонил в квартиру, но ответа не получал.
«Я думала уже подавать в розыск, и тут сын написал: «Я встретил Яну на улице! Спросил у нее, как дела. А она в ответ: „Я работаю, у меня все прекрасно, помощь мне не нужна“, — рассказывает Лилиана. — Сказав это, она развернулась и ушла. Вот и все».
Комментарий психолога Эльвиры Ждановой:
«В первый год жизни ребенок впитывает много информации о мире. Пока ему не стукнуло три года, он набирает социальные связи, учится общаться. И если в самом раннем возрасте мозг не обучили взаимодействовать с другими людьми, это сделать уже невозможно.
Говоря по-научному, пока ребенок растет, мозг обрастает нейронами, новыми связями. Каждому возрастному периоду соответствует свой этап. И если чего-то не произошло, то момент упущен навсегда. Очень жалко, что так получилось в истории с Яной. Надеюсь, все у нее будет хорошо».
