Сами Оводовы объясняют удивительные события, которые происходят сейчас с их семьей, так: «Просто человек, который мог нужную вещь сделать, оказался женат на человеке, который знал, зачем она нужна».
Оводовы из поселка Менделеево изобрели брайль-ридер: приложение для телефона, которое в мгновение ока переводит шрифт из выпуклых точек, который читают на ощупь, в привычный текст. Почти как онлайн-переводчик — стоит только кнопку нажать! И вот вы уже понимаете, что написано белым по белому, — скопление множества выступающих над поверхностью точек, словно усеивающих небо звезд, по полю листа, проколотого тонким шилом. Искусство, раньше доступное только тем, кто владеет азбукой Брайля, но для зрячих это требует большого усилия: огромная нагрузка на глаза, так как руками «обычные» люди чаще всего читать не могут, у них не развивается такая же высокая чувствительность пальцев, как у тех, кому руки заменяют глаза.
«Я просто хотел помочь своей семье», — говорит программист Илья Оводов. А оказался — в Кремле на встрече с президентом, стал победителем нескольких конкурсов Агентства стратегических инициатив и лауреатом премии губернатора, а также автором программы, которую начали внедрять в учебных заведениях уже 31 региона страны, и несколько сотен людей уже пользуются тем, что создавалось для нужд одной только девочки и тех, кто рядом с ней.
Изобретение назвали Angelina-reader.
Когда Оводовы отправились за своим очередным ребенком в детский дом, они уже точно знали, кого хотят взять в этот раз: «Я знала, что здоровых детей заберут и без нас, на них очередь. И мне показалось, что взять слепого — это не такой уж и плохой план. Я думала, что справлюсь».
Ангелине было 8 лет, когда она попала домой. И дальше все пошло не так, как предполагали Ольга и Илья Оводовы.
«Не зря небо коптишь»
Оба физики, оба увлеченные наукой и заставшие еще те времена, когда с физиками неизменно рифмовались лирики, а слово «романтика» скромно подглядывало из-за плеча. «Мои родители — научные сотрудники, я вырос с представлением, что инженеры — это соль земли. И всегда мечтал, что своим трудом смогу изменить жизнь людей к лучшему. Хотелось ощущения, что не зря небо коптишь. Что можешь кого-то сделать счастливым...» — говорит Илья Оводов.
«Помню, что на втором курсе я застал еще огромную ЭВМ, которая выдавала результаты через принтер, и весь пол был завален рулонами бумаги». Тогда-то и настали времена, в которых для романтики места было не очень много. «После института, в 1993-м, я пришел в НИИ, своего научного руководителя видел всего раза три. За это время он успел мне продать акции „Долби-Дипломат“. Из науки пришлось, как многим тогда, уйти, я занялся автоматизацией предприятий, но в какой-то момент стало уже невмоготу „считать огурцы на складе“. И я постучался в фирму, где разрабатывают системы для компьютерного зрения: „Возьмите меня хоть полы мыть!“ Снова начал читать научные статьи, ставить эксперименты...»
Сейчас Илья —специалист в области компьютерного зрения, фанатик своего дела: «Любимое хобби — работа». Смеется: «Для работы программисту нужны кресло, мышка и много кофе. Я почти все время провожу за компьютером и могу только восторженно наблюдать, придерживая рукой отвисающую челюсть, как жена справляется со всем».
«Со всем» — это с 8 детьми. Пятеро из них — приемные: последняя, Вика, которая дружила с оводовскими девочками, стала жить в семье совсем недавно.
А первый приемный ребенок появился у Оводовых в начале 2000-х. Сначала приглашали «на гостевой режим», просто погреться в домашнем тепле. Тогда еще свои трое детей были маленькими. «Сережа с нами прожил в итоге до свадьбы, сейчас ему 26, хороший работящий парень», — рассказывает Ольга. Следующего ребенка, Арину, забирали уже прицельно — «Свои дети выросли, новых не народилось, дорогу мы помнили» — и семь лет назад взяли ее из детского дома в свой.
«Мне очень хотелось первую дочь назвать Варварой — и сейчас я решила просто поискать в базе данных детей-сирот Варвар... Так, ради любопытства». За одной Варварой Ольга наблюдала почти год. Надеялась, что исчезнет девчонка из базы, заберут. Но нет. Не исчезала. А Ольга уже свыклась, прикипела. Так появилась у Оводовых своя Варвара, у которой не работали ни руки, ни ноги. «Учебники она до сих пор перекладывает зубами, но может уже держать ручку и ложку. Ноги были раньше завязаны узлом». Начали оперироваться, носить ортезы — такие пластиковые сапоги, единственное, что удерживало ее стоя, — сами над огнем их плавить и раздвигать, когда пора было менять размер: Варя пустилась в бурный рост, который никак не совпадал с государственными графиками обеспечения средствами реабилитации. «Первые шаги она сделала в нашем доме в 7 лет. Мы долго выбирали ей первые ботиночки: первые недели Варя стирала с них пыль тряпочкой, носилась с ними как курица с яйцом...» — вспоминает Ольга.
«Когда видишь, как меняются дети, которых берут из детского дома домой, „подсаживаешься“ на эту радость. И тут важно не переоценить свои силы! Но в системе у детей с инвалидностью почти нет шансов ни на лечение, ни на реабилитацию, ни на то, чтобы после вписаться в обычную жизнь».
И в 2018 году Оводовы пошли за следующим ребенком. Анжела, в крещении Ангелина, домашнее имя Геля. Та, в честь кого изобретатель Оводов вскоре назовет свое произведение. Angelina braille-reader.
Двоичный выбор
«Я хотела взять слепого ребенка и жить с этим. Но это был двоичный выбор, — вспоминает Ольга Оводова, популярный педагог, автор собственных образовательных программ, преподающая математику за рамками школьной программы и встраивающая ее в жизнь. — Мы понимали, что, скорее всего, незрячая дочь будет стоить нам карьеры, профессионального роста. А работать хотелось ужасно! Но тут ведь живой маленький человек, уж подвину я как-нибудь свои профессиональные амбиции, решила я... Тем более что было очевидно, что Гелю кроме нас забрать некому: про нее по ТВ рассказывала Диана Гурцкая, с ней пели целые „Бурановские бабушки“, ее трехлетнюю видел миллион человек — и никто за ней не пришел. Поэтому Гелю взяли мы».
«Пока мы принимали решение, я ловил себя на смутном ощущении, что как будто еще можно „соскочить с этого поезда“, не усложнять себе жизнь. Но эта чаша никак не хотела мимо нас проходить... — вспоминает Илья. — И ее можно было только или сознательно оттолкнуть, или принять. И мы понимали, что если примем, то жизнь будет, конечно, трудной. Но если оттолкнуть, то уж точно будет серой».
А жизнь оказалась — цветной... «Бремя мое легко», помните, из Евангелия?
«Мы ждали этого всю жизнь»
Во-первых, 8-летняя Геля была не такой слепой, как все думали.
«Ее медкарта была полна одинаковых заключений. Почерк, год, все разное, а текст один: всю жизнь в детском доме ей писали, что прогноз неблагоприятный, лечение не показано». На Геле, различающей лишь свет и тьму (и сейчас это кажется символичным: словно главное она могла узреть в отличие от многих), казенные медики поставили крест.
Но Оводовы решили все-таки разобраться. И показали ее ведущему специалисту в стране по ретинопатии недоношенных. Он предложил операцию, которая должна была бы не дать исчезнуть хотя бы этому свету и этой тьме. После операции Геля начала различать предметы.
У нее появилось контурное зрение. То, чего не обещало даже светило! «Это было просто невероятно. Я не могла поверить и решила провести эксперимент: нарисовала крест во весь лист А4 — и она обвела его пальчиком...»
Сейчас Ангелина читает плоские буквы, набранные 60-м кеглем, и учится в школе (по Брайлю, учебники для слабовидящих так крупно не печатают).
А во-вторых... эта девочка не стоила Оводовым карьеры. И даже как раз наоборот.
«В свободное от работы время я участвовал в соревнованиях, решал задачки, и как-то рассказал жене, что смог обучить компьютер отличать вершины айсбергов от кораблей, которые со спутника выглядят одинаковыми серыми точками с булавочную головку». Тогда Ольга и предположила, что в таком случае муж мог бы научить искусственный интеллект и распознавать выпуклое белое на плоском белом, чтобы домашние, друзья и учителя могли как читать написанное (то есть буквально наколотое) Гелей, так и зачитывать нужные тексты ей.
Angelina braille reader, созданная российским разработчиком в свободное от работы время у себя дома в подмосковном поселке Менделеево для нужд своей семьи, оказалась первой такой программой в мире.
«Мы не лаптем щи хлебаем! Вы знаете, что поселок Менделеево — это центр мира? — смеется Илья. — Эталон времени хранится именно в нашем институте!»
Секунда, единица измерения времени. Секунды стал занимать перевод брайлевского шрифта, который обычно, долго ломая глаза, распутывают даже те, кто знает этот «шифр». Фотографируешь «месиво точек» на телефон, загружаешь фото в приложение — и получаешь строчки обычного текста. «Я обучил нейронную сетку распознаванию брайлевской азбуки сначала на китайских наработках, а затем ввел в программу „Мойдодыра“ точками... и вдруг она мне выдает: „Вдруг из маминой из спальни...“»
Илья Оводов, который работает в эпицентре «революции», бурно развивающейся области компьютерного зрения, говорит, что специалисты по машинному обучению имеет дело больше с реальным миром, чем с миром машин: «Их поведение можно предсказать, а вот ответ реального мира на твои действия всегда неожиданен».
В тот день, когда Оводовы поставили чужую сироту Гелю выше собственной спокойной жизни и любимой работы, их дальнейшая слава уже была где-то предрешена. «Недавно на всероссийской конференции я услышал от учителей: „Мы ждали этой программы всю жизнь“», — радостно говорит Илья Оводов, который собирается «наконец на старости лет защищать диссертацию» по «Ангелине» и приносит в семью средства от премий за изобретение. И снова откидывается в свое кресло и придвигает ближе чашку с кофе: ему еще по ночам «докручивать» Брайль-ридер, чтобы все больше и больше людей могли им пользоваться по всей России.
Сама же Ангелина, конечно, не будет видеть лучше благодаря изобретению отца. Но мы — мы можем начать видеть лучше. И не только буквы.
