Но памятник поставили, и Галимзянов приходит иногда полюбоваться на себя в бронзе. Скульптор запечатлел, правда, не только Асгата-абы, но и верного помощника мецената - лошадь с телегой, полной ребятишек. Галимзянов - известный в Татарстане человек. Но внешность имеет совершенно не меценатскую. Человек он рабочий: пыльные ботинки, немаркая рубашка, сплющенная кепчонка из кожзаменителя. На себя он неохотно тратит деньги. Правда, по случаю встречи с журналистом надел парадный костюм. Ордена на нём висели вкривь и вкось, одевался мой герой явно впопыхах. Свободного времени у пожилого человека мало.
- Не люблю я пустых разговоров, - говорил мне Асгат-абы за чашкой чая. - Чтобы всё успеть, встаю в полтретьего утра.
Подсчитать, сколько за свою жизнь Галимзянов заработал денег, сложно. Невозможно сейчас и учесть, сколько тысяч он раздал просто так: нуждающимся старикам, сиротам из детского дома, людям, неожиданно попавшим в беду. Не поддаётся счёту количество телевизоров, шубок и пальтишек, башмаков и игрушек, которые он купил и передал в приюты, интернаты, дома малюток, инвалидов, престарелых. Одних только автобусов Асгат Галимзянович Галимзянов купил и подарил 73 штуки. Каждая машина стоит не менее 430 тысяч рублей. Получается, что один только «автобусный парк» мецената тянет, по меньшей мере, на миллион долларов!
Смотрите под ноги
Откуда у возчика пищеторга, человека, не имеющего даже среднего образования, такие деньжищи? Этот вопрос мучил многих. В советские времена под Асгата-абы «копало» даже КГБ, выискивая подвох и корысть в поведении, не укладывающемся в стандарт. А дело вот как было.
Много лет назад молодого милиционера Галимзянова уволили из органов за то, что его поведение никак не вязалось со званием стража правопорядка. Подобрав пьяного на улице, например, он не спешил оформить нарушителя в вытрезвитель, а брал горемычного под микитки и провожал до дома, спасая от позора и прочих неприятностей. Уволенного вскоре взяли «водителем кобылы» в райпо, развозить продукты по торговым точкам. Жил и живёт наш герой до сих пор в домишке без удобств, недалеко от центрального рынка. Кобыла и рынок - вот два основополагающих звена того богатства, что сколотил Галимзянов своими руками. Но без сметливой головы, конечно, не обошлось.
Сочных пищевых отходов на рынке - тонны. Торговцы не знают, как утилизировать помятые арбузы и дыни, подгнившие овощи и фрукты. Возчик Асгат всё это добро забирал и вёз к своей хибарке, где на подворье ждали трапезы прожорливые хрюшки. Сдав потом выращенную свинину государству, возчик большую часть денег перечислил детскому дому.
Но на Галимзянова стали жаловаться соседи: тут и «нетрудовые доходы», и свиньи в центре города. Упрямый возчик спрятал свиноферму в специально выкопанный подвал под гаражом. Каждую ночь он тихонечко вывозил навоз на свалку, запрягая в тележку собаку, поскольку кобыла конспирацию нарушала - слишком звонко цокала подковами.
- Деньги всегда лежат под ногами. Но многим лень их взять, - любит рассуждать Асгат Галимзянович. - Судите сами. В любой деревне есть пруд или речка. Купите гусят, кормить птицу можно очень дешёво: косите для неё крапиву, добавьте отрубей - и через четыре месяца вы получите прибыль. Даже школьники с такой работой справятся. Ну? - агитирует меня заняться делом старик.
Сам Галимзянов не перестаёт удивлять своей предприимчивостью. Заприметил он у железнодорожной насыпи заброшенный барак, выкупил развалины у организации, которая не чаяла, как их снести. С сыном и братом Галимзянов из этого сделали ферму и стали брать у колхоза на откорм до 300 бычков. Траву, крапиву, бурьян на подстилку находили для своих питомцев даже у стен казанского кремля, без устали махая косой по газонам, овражкам и пустырям. Трудно себе представить колхоз в центре татарской столицы, но так именно и было, как только государство разрешило свободное предпринимательство.
Капитал в тазу
Представьте, деньги у семьи Галимзяновых ни разу не сгорели в банке. Потому что хранили они их в… тазу. Пластмассовом. Как только там накапливалась сумма, с которой не стыдно было идти к сиротам, деньги превращались в конфеты, ящики с апельсинами, ползунки или микроавтобус. Из заработанного семья оставляла на собственные нужды минимум: на питание, одежду и развитие производства. Из излишеств позволили себе однажды «Волгу», но поняли, что ездить-то на ней некуда. «Газик» для работы куда полезнее, «Волгу» подарили очередному детдому.
Сейчас Асгату Галимзянову 73, и ферму тянуть ему не под силу. Сын и брат, к сожалению, умерли. Но Галимзянов продолжает копить на автобусы. В этом году куплены и переданы в дар социальным учреждениям Татарстана два микроавтобуса «Газель».
- Сейчас коплю на вертолёт! - то ли в шутку, то ли всерьёз сообщил мне меценат. И вынул из кармана полиэтиленовый мешок, набитый смятыми купюрами.
И ведь накопит! Знаете, как сегодня этот пожилой человек зарабатывает для сирот деньги? Он взял в аренду у города огромный пустырь между рынком и железной дорогой, где когда-то была свалка. Расчистил, заасфальтировал, огородил. Теперь это золотое дно - стоянка для фур, приезжающих на тот самый колхозный рынок с товаром. Асгат-абы берёт за постой 100 рублей с грузовика в сутки и гарантирует, что ни одна картофелина не пропадёт, поскольку сам охраняет участок с четырьмя огромными собаками.
Мечта
Асгат Галимзянов награждён многими орденами и медалями, общается с главой Татарстана на «ты». Кстати, бронзовый памятник меценату поставил на свои деньги у стен кремля именно Минтимер Шаймиев. Казалось бы, все должны обожать чудаковатого мецената, он - символ бескорыстия, упорства в своём стремлении делать добро. Но, оказывается, есть и те, кто ненавидит и завидует. По просьбе земляков из своей родной деревни Булым-Булыхчи Галимзянов восстановил пруд, пробурив несколько глубочайших скважин. Положил на улицах асфальт, помог со строительством мечети, водопровода, выстроил богадельню для старух. Но кое-кому во всём этом померещилось, что Галимзянов решил показать местечковой власти, что он-де главнее. Пруд уничтожили, ссыпав туда удобрения.
Старик тяжело переживал эту подлость. И всё-таки он не верит, что чувство благодарности - самое короткое чувство на земле. Сейчас он вынашивает идею собрать всех тех, кому он помогал, тех, кто помнит о нём в армянском Спитаке, детей моряков с подлодки «Курск», беженцев из Чили времён хунты Пиночета… Вот бы посмотреть, какими стали эти дети, поговорить по душам. Может быть, они тоже помогают тем, кому плохо, кто нуждается. Как хорошо бы мы жили, если б желание творить добро стало заразительным, как детский смех.
