Для меня князь Даниил Московский — это отнюдь не персонаж исторических книг. Может быть, все другие князья такие, но не он. Так или иначе, я связан с московским Даниловым монастырём более 20 лет, из которых 15 проработал в нём. Для братии монастыря, для прихожан, да и для меня князь Даниил — не только основатель, но и настоящий, живой хозяин монастыря. Данилова обитель — это его вотчина и поныне.
Вероятно, это непросто понять со стороны. Но для людей верующих, для христиан тут нет ничего необычного. Помните, что Бог христиан — не есть Бог мёртвых, но Бог живых. Это означает, что, почитая святых, молитвенно обращаясь к ним, христиане имеют живое и настоящее общение с ними. В том числе и со святым князем Даниилом Московским.
Предания и древние рукописи говорят о князе Данииле как о справедливом и добром хозяине, милосердном благотворителе, храбром воине, защитнике своих граждан, миротворце среди князей. Говорят о его глубокой и неформальной вере во Христа, о том, что он строил церкви и основал первый в Москве монастырь, в котором, кстати, и принял перед смертью иноческий постриг. Делом жизни князя стало укрепление Москвы и начало объединения русских земель. Со времён Ивана III Даниил Московский почитается как святой и считается покровителем московских князей.
Я сужу о князе Данииле не только по известиям прошлого (а они, кстати, достойны того, чтобы их изучить), но и по тому, что видел сам, в жизни Данилова монастыря, о чём знаю от братии и прихожан. Я уверен, что сам князь Даниил участвовал и участвует в судьбе своей монашеской обители, её насельников и прихожан. Сегодня роль и значение Даниловской обители для возрождения православия в Москве после большевистских гонений трудно переоценить. Невозможно и представить Первопрестольную без своего духовного и административного центра.
Кстати, велика была духовная роль монастыря и для первых послереволюционных лет. Именно сюда, под покров князя Даниила, во время большевистских гонений и разорения храмов съехались многие известные и авторитетные в народе епископы и монахи, отстаивающие православие. До сих пор церковные историки говорят о «даниловцах» — непримиримых борцах с обновленчеством, отвергавших компромисс между церковью и советской безбожной властью. Почти все они пострадали от рук большевиков, многие погибли. Для христиан в те годы позиция «даниловцев» и их вера стали твёрдым основанием для исповедничества и сохранения своей веры. Православные москвичи уверены, что только благодаря князю Даниилу монастырь не закрывали аж до 1929 года. В чреде закрытых обителей Данилов был последним.
Думаю, не просто так монастырь не был разрушен большевиками. В нём долгие годы пребывал детский спецприёмник для беспризорных и малолетних преступников. Несмотря на суровое название, это учреждение спасло многих и многих детей. Помню рассказы очень стареньких уже сотрудниц спецприёмника, вспоминавших, как в голодные годы им сдавали детей даже собственные родители. Каждому принятому полагалась не только еда и одежда, но и внимание, обучение, ремесло. Думаю, что даже так, пусть и в виде стен и корпусов, монастырь шёл стопами своего основателя.
Трудно поверить в случайность и того обстоятельства, что именно Данилов монастырь стал первым открытым в Москве после советских гонений и разорения храмов. В начале 80-х годов, в преддверии Перестройки, советское правительство утвердило план празднования 1000-летия Крещения Руси, главным пунктом которого стало возрождение Данилова монастыря и постройка на его территории патриаршей резиденции. Это даже было внесено в план «пятилетки»! К 1988 году монастырь восстановили полностью, с тех пор в нём идёт своим чередом монашеская жизнь, ежедневно совершаются богослужения.
Получается, что первый в Москве монастырь был не только последним из закрытых, но и стал первым возрождённым и первым по своему церковно-административному и духовному значению.
Пожалуй, трудно переоценить и роль Данилова монастыря в церковной просветительской, молодёжной и социальной жизни Москвы. К примеру, именно при монастыре открывается первый в Москве общедоступный православный лекторий, имевший неизменный успех и проводившийся даже на площадках Политехнического музея и московского Дома журналиста. При Даниловом долгое время работал уникальный проект — православный телефон доверия, потерявший свою актуальность лишь недавно из-за налаженной миссионерской работы при храмах. 
Я убеждён, что святой князь Даниил благословляет такую работу и покровительствует ей. Я это вижу в совершенно уникальной системе организации жизни и управления в Даниловом монастыре. Я бы даже сказал, что монастырь исполнен мирного духа, в нём умеют уважать, доверять, знают, что такое справедливость, мера, ответственность, регулярная, постоянно индексируемая оплата труда сотрудников. Всё дело в самой системе жизни, так или иначе перекликающейся со всем тем, что мы знаем о святом князе Данииле. Жизнь обители и её учреждений не вертикальная, не жёсткая, не разделяющая, не самостийная. Она объединяющая, воспитывающая, взращивающая, дающая простор для делегирования ответственности.
Только так можно объяснить, что именно при Даниловом монастыре вот уже 15 лет действует Патриарший центр духовного развития детей и молодёжи, объединивший просветительские, образовательные и социальные инициативы. Молодёжный центр при монастыре имеет слаженную команду из 30 сотрудников! Более 1000 юношей и девушек принимают участие в программах этого центра ежегодно.
Именно школой Данилова монастыря и покровительством князя Даниила, человека, прославившегося не только милосердием, но и щедрой благотворительностью, можно объяснить, что прихожане Даниловой обители смогли создать уникальное по своей природе, не имеющее аналогов общественное волонтёрское движение «Даниловцы», объединяющее около 700 человек и окормляющее около 20-ти больниц и сиротских учреждений. За 6 лет это движение заняло своё достойное место среди авторитетных московских благотворительных организаций, прославив тем самым имя своего небесного покровителя.
И последнее, что я хочу сказать. Данилов монастырь стал домом не только для монахов, но и для многих простых людей — прихожан и работников. Может быть, даже большее впечатление, чем братия обители, на меня произвели некоторые сотрудники монастыря. Мне очень хочется сказать о почивших уже редакторе монастырского издательства Елене Николаевне Барламовой и регенте будничного хора Людмиле Васильевне Юрасовой. Это почти невозможно объяснить, но общение с ними дало мне живой и настоящий пример веры в Бога и доверия святому князю Даниилу как доброму другу и помощнику.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
