Бренд — Великая революция

Если брать аналогии из сферы монументальной пропаганды, то ближе всего здесь памятник Петру Великому в Москве, который справедливо окрестили «Пучеглазый в бигуди».

И когда было объявлено, что в Музее современной истории России откроется круглый стол на тему «100 лет Великой российской революции: осмысление во имя консолидации», многие заранее замерли в ужасе.

Всё-таки магия чисел — вещь действительно опасная. А в совокупности с инерцией мышления — опасная вдвойне. Потому что глаз привычно выделяет два слова — «Революция» и «100 лет». И воображение моментально дорисовывает картину. Вполне безрадостную, с преобладанием таких терминов, как «зверства», «кровь», «террор», «уничтожение цвета нации» и обязательным «осудить, не забывать и не прощать» в финале. О том, что всё будет примерно так, говорил жизненный опыт последних 25 лет. Все эти годы между понятиями «революция» и «национальная катастрофа» ставили знак равенства. А от частого повторения эта формулировка почти приобрела статус исторической правды. Во всяком случае, для тех, кто не привык думать самостоятельно.

Короче говоря, реакция была привычная, как учили когда-то в школе на занятиях по гражданской обороне: «При сигнале «Вспышка слева!» ложиться на землю лицом вниз ногами к взрыву». И тем отраднее было понять, что никакой вспышки на этот раз не было. Для этого следовало всего лишь внимательно прочитать название мероприятия. Итак, ещё раз: «100 лет Великой российской революции: осмысление во имя консолидации».

Дьявол, как известно, в деталях. В данном случае — в терминах. Вот примерная эволюция понятий, о которых идёт речь. Давным-давно это называлось «Великая Октябрьская Социалистическая революция». С ней в паре, этакой серенькой незначительной мышкой, шла «Февральская Буржуазная». Потом события тех лет стали называться переворотом и кровавой смутой. Совсем недавно накал страстей поутих, и в мэйнстрим вышло безликое «Революция 1917 г.». А теперь внимание. Власть официально утверждает термин «Великая российская революция».

Октябрьская революция 1917 года. Хроника событий

Подробнее

Это важно. Это как минимум говорит о том, что хотя бы там, «наверху», произошло реальное примирение между условными белыми и красными. Забавная деталь — академик Александр Чубарьян, директор Института всеобщей истории РАН, своё выступление на этом мероприятии начал со слов: «Французский посол сказал мне, что им понадобилось сто лет, пока их революция нормально вошла в учебники истории. Трудно примирить Робеспьера и короля…» Трудно, но можно. Видимо, нечто похожее происходит сейчас и у нас. Помимо всего прочего, это значит, что Россия — вполне европейская держава, где действуют те же самые исторические законы. Но это так, к слову.

Впрочем, данный вопрос тоже затрагивался. В частности, меня порадовала следующая формула: «Следует, наконец, ничего не стесняясь, внятно сказать о том, что Русская революция заставила Запад принять новые правила игры. Русские навязали всему миру своё понимание реальности, и мир был вынужден с ними согласиться».

Это было неожиданно и хлёстко. И очень многим понравилось. Хвалить власть как-то не принято. Однако в данном случае с удовольствием признаю — те, кто в рамках подготовки к столетнему юбилею организовал это мероприятие, являются игроками высшей лиги, у которых есть чему поучиться.

Дело в том, что наша революция как-то незаметно отошла на периферию актуальности. Любопытный момент. Ещё в шестидесятые годы прошлого века не было никаких сомнений в том, кто является самым известным революционером планеты. Конечно, Владимир Ленин. Своего рода символ Абсолютного Добра с кулаками, который одной рукой поднимает многометровое бревно, а другой очищает Землю от буржуазной скверны и несправедливости. Но потом случилось так, что с этого завидного места нашего Ленина властно подвинул Эрнесто Гевара де ла Серна, которого запросто называют Команданте Че. С исторической точки зрения, это было неверно и несправедливо. С человеческой — попросту обидно. Но тогдашняя власть об этом не задумывалась вообще никак. В результате Ленин побледнел и отошёл в тень. Его незаслуженно оттеснили явные однодневки, возможно, более яркие, но катастрофически мелкие. Можно сказать — ничтожные.

А вместе с ним отошла в тень и наша революция, которой стоит гордиться.

Именно так. Те, кто не посетил этот круглый стол, ещё неоднократно услышат о том, что русская революция — законный повод для гордости.

Верная дорога Ленина. История путешествия в «пломбированном вагоне»

Подробнее

Революция — важнейшее событие XX века. Нам ещё предстоит осмыслить всё её величие. Россия предложила и навязала миру новый глобальный проект. В результате революции был создан СССР, который открыл эпоху великих достижений, мужества и героизма. Революция не была случайна. Русские запустили великий проект левой, социалистической альтернативы, в рамках и по лекалам которого была создана целая обойма современных государств, в том числе и Евросоюз. Русская революция может и обязательно должна стать модной. Стать своего рода брендом.

Это говорю не я. И не какой-нибудь левак-маргинал. Это говорит министр культуры Владимир Мединский. А значит, именно это станет мэйнстримом отношения к событиям столетней давности. Не «платить и каяться», а «изучать и гордиться».

Пока же в качестве конкретики предлагается пять пунктов:

1. Признание преемственности исторического развития от Российской империи к СССР и Российской Федерации.

2. Осознание трагизма общественного раскола, вызванного событиями 1917 г. и Гражданской войны.

3. Уважение памяти к героям как красных, так и белых.

4. Осуждение идеологии революционного террора.

5. Понимание недопустимости ставки на помощь зарубежных «союзников» во внутриполитической борьбе.

Что тут сказать? Разве только к героям красных и белых я бы добавил ещё и зелёных, то есть анархистов. Да ещё бы вспомнил, что террор начали вовсе не революционеры. Возможно, я такой не один, и к этому мнению прислушаются. Всё-таки впереди ещё два года, и проект обещает быть масштабным.

Но главное уже сделано. Революцию вывели из запретных и неудобных тем. Революцию хотят сделать модной.

Мнение автора может не совпадать с позицией редакции