«Прибыв 3 июля почтовым пароходом в Берген, я увидел нашу прекрасную яхту в гавани. „Заря“ быстро завершила плавание при благоприятном ветре».
Эта запись была сделана в дневнике руководителя Русской полярной экспедиции барона Эдуарда Толля 120 лет назад, в 1900 г. Официальный старт экспедиции состоялся несколько раньше — «Заря» отчалила от невской пристани 21 июня. Однако барон Толль, едва достигнув Норвегии, покинул судно и нагнал его позже. Впоследствии Толль будет покидать «Зарю» и сходить на берег неоднократно — в этом, собственно, и состоит задача исследователя новых земель. Однако ступить на главный, заветный берег — берег загадочной Земли Санникова — барону будет не суждено.
Земля Санникова благодаря одноимённому фильму по мотивам романа Владимира Обручева представляется нам полигоном для романтических приключений. Белокурые онкилоны, золото, мамонты, шаманы и пафос превозмогания. Главный приз — любовь прекрасной экзотической туземки.
Битва за Север
В действительности цена главного приза была неизмеримо выше. К моменту старта экспедиции барона Толля уже почти 400 лет шла самая настоящая гонка крупнейших геополитических держав, выяснявших, кто первым застолбит и поставит себе на службу Северный морской путь — кратчайшую дорогу между Атлантическим и Тихим океанами, сулившую баснословные выгоды в торговле и эксплуатацию богатейших ресурсов всего арктического побережья Евразии.
Старт гонке дали русские. В начале XVI в. московский дипломат Дмитрий Герасимов посетил папу римского Климента VII. Тот похвастался «варвару» путешествием Магеллана — дескать, нашли морской путь в Китай вокруг всего света. На что Герасимов возьми и скажи: «Океан на Севере имеет такое огромное протяжение, что, держась правого берега, до страны Китай из Белого моря можно дойти на кораблях».
В Европе прикинули, что «русский путь» короче чуть ли не втрое. И понеслось. Голландцы, англичане, шведы, норвежцы, а потом уже и американцы с канадцами — все рвались на Север. Но гонку всё-таки выигрывали наши. Поморы давно уже плавали к устью Оби. Семь отрядов Великой Северной экспедиции 1733–1743 гг. ценой многих жизней подтвердили, что путь, в общем, проходим. И что между Азией и Америкой есть пролив — проход в Тихий океан. Дело было за малым — освоить его по-настоящему.
И вот тут вперёд вырвались другие. Шведу Эрику Норденшёльду в 1878 г. удалось за одну навигацию пройти почти весь Севморпуть — он обогнул мыс Челюскин и зазимовал на Чукотке. В 1893 г. мыс Челюскин обогнул норвежец Фритьоф Нансен. Сибирь со всеми её богатствами медленно, но верно уплывала от русских, поскольку уже тогда было известно: кто контролирует морские пути, тот контролирует и побережье. А тут ещё подсуетился и канадский полярный мореплаватель Жозеф Бернье, заявив, что уже в следующей своей экспедиции сделает Землю Санникова опорной базой.
Последний шанс
Тёплый остров посреди Ледовитого океана — так представляли тогда легендарную Землю Санникова — становился главной целью в освоении Севморпути. А уж если там есть каменный уголь, то обладатель острова становится монополистом — к нему на поклон будут ходить все, кто затеет там плавать.
Этим можно объяснить отчаянные нотки в словах остзейского барона и русского патриота Эдуарда Толля: «Я уверен, если мы не возьмёмся за это дело, то не пройдёт и двух-трёх лет, как отнято будет у нас последнее поле действий на Севере — от сибирского берега до Земли Санникова».
Только тогда власти Российской империи поняли, что происходит. И на барона-энтузиаста внезапно посыпались очень большие деньги, административная помощь, внимание прессы, общественности, меценатов и благотворительных организаций.
Надо сказать, что всем этим он распорядился с умом. Прежде всего занялся кадровым вопросом — именно так в экспедицию попал будущий адмирал и Верховный правитель России, а тогда флотский лейтенант Александр Колчак. Ему будет суждено вернуться и рассказать о результатах экспедиции. Пока же он придумал нанять матросами поморов и не прогадал — помора Семёна Евстифеева барон Толль признал лучшим матросом.
Экспедицию готовили на совесть. О том, как заботился барон о личном составе, говорит один трогательный эпизод из его дневника: «Собаки повредили себе лапы, и одну из них пришлось взять на нарты, так как она не могла бежать. Я распорядился сшить собакам сапожки из парусины».
Не было даже привычной для нашего Отечества коррупции, когда поставщики продуктов гонятся за наживой, сбагривая откровенное гнильё. Нет — в этот раз всё было по высшему разряду, в чём убедились почти три четверти века спустя. В 1974 г. специальный отряд Минпищепрома СССР отправился в залив Гафнера, что на Таймыре. Согласно дневникам барона, там был сделан пищевой склад: «Ящик с 48 банками консервированных щей, запаянный ящик с 6 кг сухарей, запаянный железный ящик с 6 кг овсянки, запаянный ящик, содержащий около 1,6 кг сахару, 4 кг шоколада, 7 плиток и 1 кирпичик чаю».
Склад, так и не востребованный давней экспедицией, вскрыли. И вот что вышло: «За ужином попробовали сухари 1900 г. Они оказались прекрасными. Каша тоже оказалась прекрасной: со своей законной, чуть заметной горчинкой, тающая во рту, точно хорошая шоколадная конфета».
Промедление смерти
Корабль — бывший норвежский тюленебой «Харальд Прекрасноволосый», переименованный в «Зарю», — выше всех похвал. Команда отборная. Питание налажено. Приборы закуплены лучшие. Чего же не хватало барону?
Времени. Надо было успеть воспользоваться последним шансом, иначе Севморпуть перехватят другие. Но у спешки есть оборотная сторона. Вот что писал об этом лейтенант Колчак: «Одной из слабых сторон нашей экспедиции была крайняя сиюминутность её. Мы всё время торопились как на пожар, в очень многих случаях приходилось поступать, даже не думая о выборе: скорее, скорее. Эта черта, насколько я знаю, погубила многие экспедиции...»
Впрочем, поначалу «Заре» и её команде везло. Казалось даже, что цель близка. Так, на островах Новосибирского архипелага — Котельном и Новой Сибири — штатному геологу экспедиции Константину Воллосовичу удалось обнаружить угленосные отложения. Это был крупный успех. Если каменный уголь есть здесь, то почему бы ему не быть на той самой Земле Санникова? Тем более что она вроде бы совсем рядом. Во всяком случае, тот самый Яков Санников, по имени которого и названа таинственная земля, уверял в 1810 году, что с острова Котельный он сам наблюдал «высокие каменные горы и обширные леса к северу».
Триумф «неудачника»
Барон Толль решился на отчаянный поступок. Оставив «Зарю», он задумал рывок на Землю Санникова. Потому что ещё чуть-чуть, и всё — победа! 5 июня 1902 г. маленький отряд из четырёх человек — самого Толля, астронома Фридриха Зееберга и промышленников Василия Горохова и Николая Дьяконова — отправился в поход. Больше их не видели.
В феврале 1920 г. на допросе в Иркутском ревкоме Колчак вспоминал тот момент: «Шансов было очень мало, но барон Толль был человеком, верившим в свою звезду, он пошёл на это предприятие...» Эдуард Толль погиб, так и не найдя загадочного острова. Видимо, по той причине, что он к тому моменту уже исчезал, — такое бывает с островами Ледовитого океана, состоящими из подводных ледяных гор, на вершины которых нанесло почву. Острова тают в теплеющей год от года морской воде. Неудача?
Вот что писал по этому поводу адмирал Степан Макаров: «Все полярные экспедиции в смысле достижения цели были неудачны, но если мы что-нибудь знаем о Ледовитом океане, то благодаря этим неудачным экспедициям». Это самое знание и подарило нынешней России Северный морской путь.
