120 лет назад, 18 июня 1901 года, родилась великая княжна Анастасия Николаевна, четвертая — младшая — дочь императора Николая II. Ей было отмерено 17 лет земной жизни. Однако и после её трагической гибели на Западе нашлось более 30 авантюристок, которые выдавали себя за спасшуюся дочь последнего русского императора.
«При ней даже раненые пляшут»
Все, кто сталкивался с принцессой Анастасией, отмечали её жизнерадостный характер. В раннем детстве она была очень подвижной. Фрейлина императрицы вспоминала: «Когда приходили княжны, в особенности великая княжна Анастасия Николаевна, начинались страшная возня и шалости. Всюду, где она появляется, загорается неудержимая жизнь и звучит весёлый смех. При ней „даже раненые пляшут“, по собственному её выражению».
А вот что писала подруга императрицы Юлия фон Ден: «Анастасия Николаевна, казалось, была из ртути, а не из плоти и крови. Она была очень, чрезвычайно остроумна и обладала несомненным даром мима. Во всём умела находить забавную сторону и обожала всякого рода розыгрыши. Думаю, из неё вышла бы превосходная комедийная актриса. <…> Она была хорошенькой, лицо у неё было смышлёное, и в глазах светился недюжинный ум».
Живой ум Анастасии отмечал и швейцарец Пьер Жильяр, преподаватель царских детей, занимавшийся с ними иностранными языками. Он писал, что у Анастасии было прекрасное французское произношение. «Она была так весела и так умела разогнать морщины у всякого, кто был не в духе, что некоторые из окружающих стали, вспоминая прозвище, данное её матери при английском дворе, звать её „Солнечный луч“», — писал Жильяр.
«Мой золотой, хороший, дорогой Папа!»
Дети Николая II, по традиции, приступали к занятиям с педагогами в возрасте 8 лет. Обязательными были три иностранных языка: французский, английский и немецкий. Среди основных предметов были история, география, Закон Божий, естественные науки, рисование, грамматика, арифметика. Арифметику великая княжна откровенно недолюбливала, называя ее «свинством». А вот что она любила, так это читать. Ей были по душе произведения Шиллера и Гёте, Мольера, Диккенса и Шарлотты Бронте. Этих зарубежных авторов она читала в оригинале. И, конечно, особое место занимали русский язык и русская литература. В одном из писем принцессы Анастасии к отцу упоминается произведение Тургенева.
В октябре 1914 года она писала: «Мой золотой, хороший, дорогой Папа! Мы только что пообедали. Так что я посылаю тебе мою красивую открытку. Уверена, что тебе понравится… Я уже умылась и должна теперь идти в постель. Кончу это письмо завтра. Приветствую Ваше Императорское Величество! Доброе утро! Иду пить чай. Я спала хорошо без мамы и сестер. Теперь у меня русский урок. Петр Васильевич читает Тургенева „Записки охотника“. Очень интересно. Желаю тебе всего лучшего, 1 000 000 поцелуев. Твоя преданная и любящая дочь, 13-летняя раба Божия Анастасия. Храни тебя Бог».
Императрице, с которой принцесса Анастасия практически не расставалась, она тем не менее тоже писала. Это были короткие записки. Например, такая от 7 мая 1915 года: «Моя дорогая милая Мама! Надеюсь, что ты не слишком устала. Мы постараемся не ссориться, не спорить и не драться, так что ты спи спокойно. Да хранит тебя Бог! Твоя любящая дочь Настенька».
Дворцы отдали под лазареты
Когда разразилась Первая мировая война, Анастасия была подростком, но уже была в силах понять, какое горе обрушилось на Россию. После известия о начале войны жизнерадостная Анастасия проплакала весь день. Вместе с императрицей и сестрами она помогала раненым. Александра Федоровна была одной из руководительниц Российского общества Красного Креста и общин сестер милосердия и занялась организацией дополнительных военных лазаретов и госпиталей. Императрица приспособила под госпитали свои дворцы в Москве и Петрограде. Под патронажем императрицы и великих княжон было 85 военных госпиталей и 10 санитарных поездов. Под госпитали в том числе были переданы и дворцы в Крыму, из-за чего императрица с наследниками перестала выезжать туда на отдых, как это было в мирное время. Александра Федоровна принимала личное участие в лечении и уходе за ранеными солдатами и офицерами. Вместе со старшими дочерьми Татьяной и Ольгой она прошла для этого специальные курсы военных хирургических сестер милосердия. Наставницей императрицы и великих княжон была одна из первых женщин-хирургов России Вера Игнатьевна Гедройц.
Младшие дочери — Мария и Анастасия — были слишком юны, чтобы ухаживать за фронтовиками. Но они не желали оставаться в стороне, поэтому сопровождали императрицу и сестер в госпиталь. Анастасия старалась отвлечь раненых от грустных мыслей. Здесь очень пригодился ее артистический талант. Она развлекала бойцов театрализованными выступлениями, писала под диктовку письма родным для тех, кто физически не мог это сделать. Сохранились письма Анастасии, где она очень тепло отзывается об этом времени: «Надеюсь, все наши раненые в конечном итоге остались живы. Почти всех потом увезли из Царского села. <…> Сейчас я в спальне, пишу на столе, а на нем стоят фотографии нашего любимого госпиталя. Знаешь, это было чудесное время, когда мы посещали госпиталь. Мы часто вспоминаем об этом».
Охранников поменяли — они симпатизировали узникам
Своим природным обаянием Анастасия расположила к себе даже охранников Ипатьевского дома — последнего прибежища царской семьи, в подвале которого все они были зверски убиты. Симпатии охраны к царским узникам были замечены, и накануне расправы вся команда была заменена на новых людей, которым предстояло стать палачами.
Предчувствовала ли сама Анастасия трагический конец? Судя по всему, да. Известно, что ее младший брат, цесаревич Алексей, незадолго до смерти произнес: «Если будут убивать, то хоть бы не мучили». Он словно заглянул в будущее. Их мучили. Княжон в подвале добивали штыками.
За месяц до чудовищного убийства принцесса Анастасия отметила свой 17-й день рождения. Подруга семьи Юлия фон Ден, которой удалось спастись, писала в своих воспоминаниях: «Не могу себе даже представить, что нашлись нелюди, которые стреляли и наносили удары штыком этим беспомощным созданиям в Екатеринбургском доме смерти. Не только их красота, но и их приветливость должны были бы послужить им защитой».
30 женщин выдавали себя за спасшуюся принцессу Анастасию
После убийства принцессы Анастасии в общей сложности 30 женщин пытались объявить себя «чудом спасшейся великой княжной». Большинство из них были авантюристками, но встречались и психически нездоровые люди. «Эпидемия» ложных Анастасий стала возможной благодаря потворству зарубежных журналистов. Для них интервью с очередной авантюристкой было возможностью поднять тираж. Дольше других общественности морочила голову самозванка Анна Андерсон. Журналистов почему-то не смущало, что Анна разговаривала исключительно на немецком: она не владела ни русским языком, ни английским, ни французским. Она не была знакома с православным богослужением. Вся история зиждилась на рассказе Анны о том, что во время расстрела она чудом не пострадала и из подвала ее вытащил некий солдат.
Жирная точка в спекуляциях на тему «спасшейся Анастасии» была поставлена после того, как участники расправы над царской семьей, уже будучи в преклонных годах, рассказали подробности того, как добивали штыками великих княжон.
В первые дни и месяцы после убийства царской семьи большевики предпочли скрыть факт убийства вместе с Николаем II его жены и детей. Они врали, что Александра Федоровна с дочерьми и сыном «в надежном месте». Врали, понимая, как чудовищно будет выглядеть это преступление со стороны. 
«Народ будет поклоняться им как святым»
Вместе с царской семьей погиб и знаменитый доктор Евгений Боткин, который сознательно не покинул узников. Его дочь Татьяна спаслась. Она осела во Франции, где написала книгу воспоминаний. В ее мемуарах есть упоминание разговора, который произошел среди членов комиссии Временного правительства по расследованию виновности царской семьи. Один из них поинтересовался, почему так и не опубликованы письма императрицы и великих княжон, изъятые при обыске. «Что вы говорите, — сказал другой, — вся переписка находится здесь, в моем столе, но, если мы ее опубликуем, народ будет поклоняться им как святым». Эти слова оказались пророческими. Русская православная церковь в 2000 году причислила царскую семью к лику святых как страстотерпцев. Незадолго до мученической гибели старшая дочь Николая II, великая княжна Ольга, передала из заточения на волю письмо: «Отец просит передать всем тем, кто ему остался предан, и тем, на кого они могут иметь влияние, чтобы они не мстили за него, так как он всех простил и за всех молится, и чтобы не мстили за себя, и чтобы помнили, что то зло, которое сейчас в мире, будет еще сильней, но что не зло победит зло, а только любовь…»
