Союз с ёлкой. Как встречали Новый год жители новорожденного СССР

Воспоминания о том, как отмечали «главный праздник» в прежние времена, породили на телевидении целый жанр ностальгических новогодних представлений.

Однако всевозможные «Старые песни о главном» не углубляются в историю. Всё начинается с послевоенных лет. Да и первая постановка из этого ностальгического цикла чётко отсылает к кинохиту 1950 г. «Кубанские казаки». Отматывать в более далёкое прошлое считается делом бессмысленным – принято думать, что «большевики запретили Рождество и Новый год» и ёлку восстановили в правах всего за несколько лет до войны.

Полено и фунт зерна. Что дарили на Новый год 150 лет назад? Подробнее

Отбить немецкий дух

Но давайте всё-таки отмотаем ровно на 100 лет назад, в последние дни 1922 г. 30 декабря на свет появился Советский Союз, и многие жители новорождённого государства, готовясь встретить Новый, 1923 год, разглядывали свежие календари – как там с выходными и празд­никами? И удовлетворённо кивали. В графе «Исторические и общественные праздники» список из шести позиций открывало 1 января с пометкой «Новый год». В графе «Местные дни отдыха» уже восемь позиций – и Крещение, и Благовещение, и Преображение… Более того, на Пасху и на Рождество советская власть отводила по два выходных. Большевики до того крепко «запретили» Рождество, что даже в календарях отметили: «7 и 8 января – нерабочие дни».

Ладно, допустим. Но ёлку-то большевики точно запрещали – ведь про это столько написано! Да, ёлки и впрямь попали под запрет. Но было это в годы Первой мировой войны. В России в те годы работал Особый комитет по борьбе с немецким засильем. Даже столицу империи Санкт-Петербург переименовали в Петроград, чтобы «отбить германский дух». А после того как в канун 1915 г. немецкие военнопленные в саратовском госпитале отметили своё Рождество, украсив ёлку, ­разразился чудовищный скандал. Тут же припомнили, что для России этот обычай не просто чуждый, а враждебный, поскольку когда-то был заимствован у нем­цев. И в 1916 г. Священный Синод запретил устанавливать ёлки в публичных местах.

И вот большевики 31 декабря 1917 г. устраивают в бальном зале Петроградского Михайловского артиллерийского училища первую советскую новогоднюю ёлку. А вскоре «пролетарские ёлки» организуют во всех районах Петрограда. Обычай наряжать ёлку на Новый год успел потерять немецкие корни и воспринимался как свой, поэтому и был возрождён. Религиозное содержание праздника не высмеивали, а ненавязчиво выносили за скобки. Например, в 1919 г., когда Владимир Ленин посетил детскую ёлку в Сокольниках, упор делался на хороводы, угощение, игры, песни и раздачу подарков. 

Однако 15 ноября 1922 г. статьёй в газете «Правда» был дан старт другой кампании – «Комсомольское рождество, или Почему бы нам не справлять религиозные праздники». Смысл кампании изложен в директиве ЦК РКСМ, принятой на заседании, о котором и писали в газете: «Празднество должно использовать рождест­венские обычаи, вкладывая в них коммунистическое содержание».

Комсомол, вино и гусь

Замысел, может, и неплох, но уж больно топорно всё проводилось. Спущенные сверху сценарии были обязательны к исполнению по всей стране – доклад «Мифы о религии», постановка пьесы-буффонады «Рождество попа Сергея», заканчивающейся фразой: «Садись, батя, в бочку, на комсомольском рождестве чучелой будешь – попы и черти одного поля ягоды», а также комсомольский карнавал с ряжеными, антирелигиозными частушками под гармошку, петардами и финальной сценой «суда над богами и всеми святыми» под транспарантом «До 1922 г. Мария рожала Иисус­а, а в 1923 г. родила комсомольца».

Сталин, танк и кукуруза: как елочные игрушки отражали историю СССР Подробнее

Добра из этой затеи не вышло. «Широкие массы» с ­ленцой слушали доклад, верующие оскорблялись пьесой-буффонадой, но хуже всего дела обстояли с карнавалом. Хотя в отчётах с мест и писали: «Массы горожан вполне разделяли наши взгляды», на самом деле массы отрывались вместе с комсомольцами только потому, что все эти ряженые с частушками были укоренены в традиции – на Святки куролесили ещё при Иване Грозном. Так что, когда комсомольцы в новом, 1923 г. предложили сделать такие штуки ежегодными, наверху подумали и отказали. 

А вот ёлки никуда не делись. Равно как и обычай отмечать Новый год и Рождество. Благо наступила эпоха НЭПа, и с товарами стало полегче. В январе 1923 г. газета «Труд» сообщала, что работникам «Винсиндиката» было выдано к Новому году по 16 бутылок вина на брата: «Рабочим – более лёгкое и дешёвое, младшим служащим – покрепче, а старшим – совсем крепкое». Немецкий философ и публицист Вальтер Беньямин, приехавший в Москву в конце 1926 г., писал: «1 января, когда Новый год уже наступил, люди вовсю ещё покупают ёлки, украшая дома к русскому Рождеству 7 января. При общей бедности на праздничном столе бывает икра, лососина, гусь…»

Вновь и навсегда 

Если кто решит поискать какой-либо нормативный документ центральной власти о конкретном запрете ёлки, празднования Нового года и Рождества, то будет разочарован – такового не существует! Да, шла жёсткая ­антирелигиозная кампания. В прессе появлялись стихи: «Только тот, кто друг попов, ёлку празд­новать готов. Мы с тобой – враги попам, Рождест­ва не надо нам». Да, в сентябре 1929 г. ввели непрерывную рабочую неделю, «убившую» вообще все празд­ники, кроме Дня Ленина 22 января, Первомая и Дня Октябрьской революции. Казалось, что ёлка как буржуазный пережиток должна быть ликвидирована, а традиция отмечать Новый год окончательно искоренена.

Но на эти же годы выпадает и ожесточённая внутрипартийная борьба. В 1933 г. Сталин на завтраке, устроенном в Кремле для участников первомайского парада, произносит первую из серии своих знаменитых здравиц: «За великий русский народ!» В 1934 г. в школах отменяют преподавание истории классовой борьбы, возвращаясь к преподаванию гражданской истории. Общественная жизнь мало-помалу приводится к знаменателю «национальная по форме, социалистическая по содержанию». И праздник, который большинством граждан СССР по-прежнему воспринимался как «главный», не был забыт. Заметка Петра Постышева в «Правде» от 28 декабря 1935 г. «Давайте организуем к Новому году детям хорошую ёлку» фиксирует: «Какие-то не иначе как «левые» загибщики ославили это детское развлечение как буржуазную затею. Следует этому неправильному осуждению ёлки, которая является прекрасным развлечением для детей, положить конец». Так традиция ёлки, прерванная на короткое время, постепенно вновь стала всенародной. И похоже, навсегда.