65 лет назад, 4 июля 1958 года, в 10 часов утра академик Анатолий Александров написал: «Впервые в стране на турбину без угля и мазута был подан пар».
Запись была сделана в вахтенном журнале пульта управления главной энергетической установкой подводной лодки проекта 627. На головном корабле К-3 «Ленинский комсомол» были пущены оба атомных реактора. Первая отечественная атомарина начала ходовые испытания.
Разработкам помешала... бомба
Более чем за три года до этого, 17 января 1955 года, в эфир вышла радиограмма на английском языке: «Я — „Наутилус“! Иду на атомной энергии! Иду на атомной энергии!» Именно так, громко и пафосно, на весь мир, заявили о своём приоритете в строительстве атомных субмарин США. Их атомарина «Наутилус» была названа не в честь одноимённого моллюска или корабля капитана Немо, а в честь первого подводного судна, построенного американским инженером Робертом Фултоном в 1800 году. Всё вместе должно было символизировать, что именно США должны владеть подводным миром и никакой конкуренции здесь быть не может.
Однако конкурент всё-таки был. СССР, к тому моменту значительно опережавший США в космической программе, стремительно набирал темп и по части атомных судов. Скажем, первым надводным судном с атомной силовой установкой стал советский ледокол «Ленин». Да и в том, что касается атомных субмарин, СССР мог опередить США. Да, постановление «О проектировании и строительстве объекта № 627» появилось в сентябре 1952 года, когда американцы уже прошли стадию проектирования и приступили к строительству своего «Наутилуса». Но Анатолий Александров, вовлечённый Игорем Курчатовым в работы по советской атомной программе, предлагал заняться проектированием подводного атомохода ещё в 1948 году. И, возможно, сумел бы продавить свою идею. Другое дело, что Лаврентий Берия, курировавший атомный проект, настоятельно просил не отвлекаться и сосредоточиться на бомбе. Что бывает с теми, кто не уважает подобные просьбы, Александров знал слишком хорошо. К тому же у него за плечами были не только научные изыскания, но и служба в армии Врангеля во время Гражданской войны, а с таким «прицепом» лучше вести себя смирно...
«Ваше имя войдет в историю»
С другой стороны, спешка в таком деле, как создание атомной субмарины, могла бы пойти во вред. Во всяком случае, советская концепция подводной лодки с атомной силовой установкой получилась гораздо более продвинутой, чем у американцев.
В США пошли по самому простому пути. Их «Наутилус», в общем-то, недалеко ушёл от дизель-электрических субмарин. Строили его по образу и подобию именно тех кораблей. Они же, в свою очередь, несли на себе родовое клеймо всех подводных судов того времени — их строили, подражая формам и обводам надводных кораблей. Это было оправданным техническим решением — так повелось изначально, когда подводные лодки были, скорее, «ныряющими» кораблями, а основные маневры выполняли в надводном положении. Соответственно, напирали на то, чтобы и скорость субмарины была выше, когда она идёт, не погружаясь.
Так что единственное отличие американского «Наутилуса» от субмарин предыдущего поколения заключалась в атомной силовой установке. Назвать его полноценной атомариной — это всё равно, что назвать автомобилем телегу, на которую присобачили двигатель внутреннего сгорания. Формально — да, пожалуй, так оно и есть. Но выглядит это откровенной кустарщиной.
Советские разработчики «проекта 627» изначально пошли по иному пути. Понимая, что атомная силовая установка обеспечивает принципиально другую автономность корабля в подводном плавании, они проектировали именно подводный, а не «ныряющий» корабль. Такой, для которого глубины мирового океана — естественная среда обитания.
Советский кораблестроитель Владимир Перегудов предложил смелое и неординарное решение, ломающее все представления о том, как должно выглядеть подводное судно. Корпус советской атомарины сразу строили, исходя из соображений увеличения скорости и маневренности в положении «под водой». Обтекаемые, каплевидные обводы русской подводной лодки по общим очертаниям напоминали китообразных — животных, наиболее приспособленных к быстрым передвижениям в толще воды. Неудивительно, что «проект 627» и следующий, «проект 627А», получили наименование «Кит».
Впоследствии такие обводы стали характерными для подводных кораблей всего мира — именно русская научная мысль дала образец для подражания зарубежным инженерам и конструкторам. Академик Александров, восхищённый оригинальными решениями Владимира Перегудова, писал своему коллеге: «Ваше имя войдёт в историю техники нашей Родины как имя человека, совершившего крупнейший технический переворот в судостроении, по значению такой же, как переход от парусных кораблей к паровым...»
Это действительно был переворот. Русская атомарина превосходила американские аналоги по всем параметрам. Ну, почти по всем — проблема шума долгое время портила показатели отечественных атомарин. Но в остальном превосходство было налицо. Американцы, имея приоритет в создании подводной лодки с атомной силовой установкой, спешили застолбить важные вехи — например, плавание через Северный полюс. Да, им это удалось. Но практического значения их рывок не имел, поскольку атаковать СССР из Арктики тогдашние атомарины могли только из надводного положения. А вот всплыть в районе полюса американцы так и не смогли.
Это смогли русские. В 1962 году атомная подводная лодка «Ленинский комсомол» всплыла неподалёку от Северного полюса. Экипаж водрузил на торосе флаг СССР. Подводная гонка была выиграна с триумфом.
