5 февраля 1926 года в Латвии советские дипломатические курьеры вступили в бой с вооруженными бандитами.
***
Смена эпох зачастую приводит если не к полному забвению, то как минимум к затушевыванию памяти о героях и подвигах прошлого. Порой некоторые выражения, вызывающие у людей улыбку, изначально имели совсем иной смысл.
«Мы идем сквозь револьверный лай»
«Человек и пароход» — сегодня кажется, что это всегда было чем-то смешным. Любители советской мультипликации обязательно вспомнят реплику почтальона Печкина: «Адмирал Иван Федорович Крузенштерн — человек и пароход!» Но эта шутка середины 1980-х скорее свидетельствует о том, что к тому времени в Советском Союзе уже не только рассказывали байки о престарелых вождях, но и довольно грубо тревожили память людей по-настоящему героических.
Мы идем
сквозь револьверный лай,
чтобы,
умирая,
воплотиться
в пароходы,
в строчки
и в другие долгие дела.
Мне бы жить и жить,
сквозь годы мчась.
Но в конце хочу —
других желаний нету —
встретить я хочу
мой смертный час
так,
как встретил смерть
товарищ Нетте.
Согласитесь, нет ничего смешно в этих пронзительных и жестких строках Владимира Маяковского.
Свое стихотворение поэт озаглавил «Товарищу Нетте, пароходу и человеку». Владимир Владимирович не был сентиментальной барышней, но почувствовал комок в горле, когда увидел корабль, названный именем человека, которого он знал лично. Человека, до конца исполнившего свой долг перед своей идеей и страной.
Комиссар
Теодор Нетте родился в Латвии в семье сапожника. В 18 лет примкнул к революционерам, побывал в тюрьме, во время немецкой оккупации Риги в 1917 году занимался пропагандой среди германских солдат. Во время Гражданской войны был комиссаром батальона латышских стрелков, во время недолгого периода советской власти в Латвии являлся членом революционного трибунала. Затем Теодор вернулся в Советскую Россию, участвовал в боях на Южном фронте.
После того как отгремели бои, настало время заняться мирным трудом. Нетте, владевшего немецким языком, приняли на должность дипломатического курьера Народного комиссариата иностранных дел РСФСР.
Впрочем, профессия дипкурьера в 1920-х годах была далеко не самой мирной. Проигравшие войну белогвардейцы, уехав в эмиграцию, вовсе не считали борьбу завершенной. Террористические акты против советских представителей, включая дипломатов, борцы за «святую Русь-матушку» полагали делом вполне допустимым. Активно действовали против РСФСР (а затем и против СССР) представители иностранных разведок. Это не считая банд уголовников, после Первой мировой войны рыскавших по всей взбаламученной Европе в поисках добычи.
Схватка в купе
В феврале 1926 года Нетте и его коллега Иоганн Махмасталь получили задание доставить в Ригу дипломатическую почту. В поезде, как и положено по инструкции, они вдвоем заняли купе: Нетте на верхней полке, Махмасталь — на нижней. Без происшествий преодолели советскую территорию, пересекли границу... После того как проехали станцию Икскюль, до Риги оставалось менее трех десятков километров.
Внезапно в коридоре послышался шум. Махмасталь, выглянув, услышал крик: «Где дипкурьеры?» Неизвестные вооруженные люди вытащили в коридор торгпреда Печерского, которого, видимо, приняли за курьера. Эта ошибка дала Нетте и Махмасталю несколько дополнительных секунд. Они приготовили к бою свое оружие, но заблокировать дверь им не удалось.
Бандиты, наконец поняв, где находится их цель, бросились в купе. Первым выстрелом преступников был тяжело ранен Махмасталь, но Нетте ответным огнем сразил одного из нападавших. Налетчики не останавливались, продолжая стрелять: Махмасталь получил пулю в руку, а Нетте был убит выстрелом в голову.
Но Иоганн, раненый, оставшийся в одиночестве, стреляя с левой руки, поразил второго бандита. На такие потери неизвестные явно не рассчитывали. Они побежали в тамбур.
«Передам почту только тому, кого знаю лично!»
Махмасталь, каким-то чудом не потерявший сознание, заявил, что не подпустит к дипломатической почте никого, кроме представителя полпредства СССР в Риге.
Когда сотрудник полпредства появился, курьер отрезал: «Я вас не знаю! Передам почту только тому, кого знаю лично!» Махмасталь истекал кровью, время шло на минуты, но ничего другого не оставалось: на вокзал из дипмиссии срочно пригласили сотрудника, который раньше встречался с Иоганном. Только тогда курьер, убедившись, что почта точно у своих, расслабился и потерял сознание.
В тамбуре вагона нашли трупы нападавших, раненных в перестрелке. Ими оказались бандиты из Литвы, братья Габриловичи. Обоих добил третий участник нападения, сумевший затем скрыться. Власти Латвии настаивали на том, что инцидент носит исключительно криминальный характер. Правда, внятно объяснить, за чем, собственно, охотились Габриловичи и что за человек ими руководил, латвийская полиция так и не смогла.
В Советском Союзе полагали, что налет может быть операцией эмигрантского подполья. Однако доказательств данной версии найти не удалось. Тем не менее о подвиге советских курьеров много писали в центральной прессе. Иоганн Махмасталь и Теодор Нетте были награждены орденом Красного Знамени. К сожалению, для Теодора Ивановича награда оказалась посмертной.
«Это — он. Я узнаю его»
Имя погибшего дипкурьера получил пароход, ранее именовавшийся «Тверь». Наименование судов в честь новых героев страны тогда еще не стало делом привычным, что и отразил Маяковский в своем произведении:
Я недаром вздрогнул.
Не загробный вздор.
В порт,
горящий,
как расплавленное лето,
разворачивался
и входил
товарищ «Теодор
Нетте».
Это — он.
Я узнаю его.
В составе советского флота корабли с именем «Теодор Нетте», сменяя друг друга, оставались вплоть до распада СССР. А в новой России погибший дипломатический курьер перестал быть широко почитаемым героем. Вот и не помнят сегодня люди, откуда взялась фраза «человек и пароход».
О Нетте помнят дипломаты, которые приходят на Ваганьковское кладбище в столице к его могиле каждый год 5 февраля, в день памяти дипкурьеров, погибших при исполнении служебных обязанностей. Рядом с могилой товарища Нетте находятся могилы его коллег, так же, как и он, до последнего исполнявших свой служебный долг.
