«На ошибках учатся», — гласит пословица. «Умные учатся на чужих ошибках, а дураки на своих», — уточняет ее более развернутый вариант.
Эхо Северной войны
Но в жизни чаще бывает, что на ошибках не учатся вообще. Ни отдельные люди, ни целые страны.
С 1700 по 1721 год Швеция вела изнурительную войну против России. В течение этого времени шведы несколько раз могли добиться мира, однако вновь и вновь делали попытки переломить ситуацию военным путем. Лишь после того, как русские десанты принялись проводить рейды на ближних подступах к Стокгольму, Швеция все-таки решила подписать мирный договор. Ништадтский мир 1721 года закреплял за Россией существенные территориальные приобретения, обеспечившие выход страны к Балтийскому морю.
Полтора десятилетия шведы зализывали раны, наполняли казну, а затем решили: военное поражение от России было случайностью, и неплохо бы все «переиграть», указав московитам их место.
Реваншисты
Инициатором реванша стала так называемая «партия шляп», опиравшаяся на поддержку молодых дворян, промышленников и крупных торговцев.
Шведы активно поддерживали турок, вступивших в 1735 году в войну с Россией. В Константинополь был послан шведский майор Малькольм Синклер, который вел переговоры о заключении военного союза. Но на обратном пути Синклера перехватили два русских офицера, получившие секретный приказ от фельдмаршала Миниха, и нейтрализовали посланника. О спецоперации стало известно в Стокгольме, разразился международный скандал. Россия объявила, что военные — капитан Кутлер и поручик Левицкий — действовали самостоятельно, отправив обоих в Сибирь. Для «партии шляп» гибель Синклера стала поводом для развертывания усиленной агитации за войну.
Шведов активно поддерживала Франция, заинтересованная в том, чтобы связать Россию конфликтом на фоне надвигающейся военной борьбы за австрийское наследство.
Обольстители царевны
И шведы, и французы рассчитывали на помощь изнутри. Симпатии значительной части российского общества были не на стороне императрицы Анны Иоанновны, а на стороне находившейся в опале царевны Елизаветы, дочери Петра Великого.
В Петербурге шведский посол Эрик фон Нолькен навещал царевну, намекая на то, что его страна готова оказать ей помощь в завоевании трона в обмен на возвращение земель, отобранных у Швеции ее отцом. Елизавета Петровна была приветлива с послом, радушно принимала его, но от подписания каких-либо бумаг отказывалась.
Еще более активно Елизавету обрабатывал французский посол маркиз де ла Шетарди. Восхваляя красоту и ум царевны, он заводил разговоры о прелестях Москвы и старых русских обычаев, о восхищении русскими традициями. В более тесном кругу Шетарди говорил Елизавете, что Франция готова помочь ей занять отцовский престол. Как и швед, француз был убежден, что царевна податлива, политикой не интересуется и будет посвящать время балам и развлечениям, а влияние России на европейские процессы при ней резко сократится.
Петр Петрович начинает и выигрывает
Если тайные беседы с Елизаветой удавалось скрывать, то саму подготовку Швеции к войне с Россией — нет. В Петербурге прекрасно видели воинственный настрой Стокгольма и потихоньку принимали встречные меры.
Когда в августе 1741 года русскому послу в Швеции было объявлено о начале военных действий из-за вмешательства во внутренние шведские дела (да, россиян уже тогда обвиняли в подобном), дипломат с трудом удержался от того, чтобы не пожать плечами: война так война.
Главнокомандующий русской армией Петр Петрович Ласси получил приказ действовать. 3 сентября русские войска штурмом взяли пограничную крепость Вильманстранд.
Шведы, которыми командовал граф Карл Эмиль Левенгаупт, в этот момент только начинали сборы в поход. К границе с Россией они подошли только к началу октября и уперлись в русские подразделения. До серьезных столкновений дело не дошло, и обе стороны решили отправиться на зимние квартиры.
Вот это поворот!
В Стокгольме с надеждой ждали вестей из Петербурга, и в декабре произошло то, чего так хотели шведские политики: Елизавета Петровна совершила переворот, заняв трон.
Новая императрица заключила перемирие, и в войне настала пауза. Шведы потирали руки, ожидая возвращения земель. Но вместо этого в феврале 1742 года царица объявила о продолжении боевых действий.
«Но как же так?» — изумились в Стокгольме. «А вот так», — хмыкнули в ответ в Петербурге.
Ласси со своими молодцами устроил охоту за шведской армией на территории Финляндии. Города сдавались один за другим: Фредриксхамн, Борго, Нейшлот, Тавастгус. В августе русские догнали шведов у Гельсингфорса (ныне — Хельсинки), заперев противника с моря. 26 августа Гельсингфорс был занят русскими солдатами.
Шведы получили право уйти из Финляндии, сдав всю артиллерию.
«Пророссийский кандидат» в обмен на земли
Сложилась максимально нелепая ситуация. Шведы стали уклоняться от боя с русскими не только на суше, но и на море. Русский флот под командованием Николая Головина рвался к встрече с противником, но шведский адмирал Эдвард Таубе при виде русских кораблей тут же менял курс. Вспомнив старый опыт, Головин начал подготовку к высадке десанта под Стокгольмом. В Швеции поняли, что еще немного — и придется учиться играть на балалайках и танцевать с дрессированными медведями. Поэтому мирные переговоры шли на условиях России.
Елизавета Петровна согласилась вернуть шведам большую часть захваченных земель, если они утвердят в качестве наследника престола «пророссийского кандидата»: принца Адольфа-Фредрика. В Стокгольме решили, что это меньшее из зол, и в августе 1743 года был подписан Абоский мир. Адольф-Фредрик стал наследником шведского престола, а Россия получила подтверждение своих прежних завоеваний плюс крепости Нейшлот, Вильманстранд и Фридрихсгам.
Во всем виноват Левенгаупт
Всю ответственность за провал реванша возложили на Левенгаупта. Шведский главнокомандующий был приговорен к смертной казни. Ему удалось бежать из тюрьмы, но власти назначили высокую награду за голову опального полководца. Левенгаупта схватили и казнили за несколько дней до подписания мирного договора.
Ставка России на Адольфа Фредрика не оправдалась. Придя к власти в 1751 году, он начал проводить антироссийскую политику. Правда, до новой войны при нем не дошло. Монарх, будучи обжорой, в 1771 году умер от переедания.
Как уже говорилось выше, ошибки никого и ничему не учат. Шведы еще дважды в последующие несколько десятилетий попытаются отыграться, пока окончательно не потеряют Финляндию. Но это отдельная история.
