Тайные базы нацистов за северным полярным кругом давно бередят воображение любителей истории. Что этим базам только не приписывают. Что там было спрятано «золото Рейха» накануне падения Берлина, что там разрабатывалось таинственное оружие нацистов.
А сегодня мы можем сказать, что базы действительно существовали. И немцы занимались там вполне прагматичными вещами.
Какими, рассказывает aif.ru.
Затерянная станция на Земле Александры
В сентябре 1951 года команда советского ледокола «Семен Дежнев», проходившего через пролив между островами Земля Георга и Земля Александры, обнаружила остатки нацистской базы. Довольно полно находку описал военный журналист Сергей Ковалев в своей книге «Арктические тени Третьего рейха».
Ковалев писал, что экспедиция обнаружила пять блиндажей, рассчитанных на 30 человек, метеоплощадку и антенную мачту. В жилом бункере было семь комнат, включая спальни, столовую, кухню и кладовую. Четверть сооружения была спрятана в грунт, а остальная часть для маскировки была покрашена масляной краской белого цвета. Станция была незаметна с воды и находилась примерно в полукилометре от берега. Вокруг нее были окопы, а также остатки оружия — минометы и пулеметы. Недалеко от бункера исследователи нашли моторную лодку и мощный радиопередатчик под тентом.
Находка вызвала сенсацию и подогрела интерес к немецким арктическим базам. Сразу вспомнились свидетельства очевидцев, которые утверждали, что видели во льдах нацистскую станцию и аэродром на Земле Александры, а также подскальную базу подлодок.
Но никаких следов столь обширного военного комплекса найти пока не удалось. Зато исследователи теперь знают, чем же немцы занимались на базе на Земле Александры. Чтобы это понять, следует вернуться на 80 лет назад и разобраться в специфике ведения боевых действий в те годы.
Наука как топливо войны
После окончания Первой мировой войны технический прогресс шагал вперед невиданными ранее темпами. Только-только оперившаяся авиация ставила рекорды дальности, высоты и скорости полета. Прогресс авиации требовал все более точных и оперативных метеопрогнозов. По всей планете росла мировая сеть метеостанций, чьему развитию помогал бурный прогресс радиосвязи.
С началом Второй мировой войны потребность воюющих сторон в точных метеосводках стала еще более острой. В 1939 году выполнявшие боевое задание линкоры «Шарнхорст» и «Гнейзенау» смогли скрыться от флота Великобритании в штормовом шквале. Помогла им немецкая метеослужба, которая точно предсказала перемещение циклона. Благодаря этому они успешно проникли в Атлантику, где начали наводить ужас на судоходство союзников.
Активным районом военных действий была Северная Атлантика, а с началом Великой Отечественной войны — и Северный Ледовитый океан. И у нацистов была одна большая проблема. Дело в том, что в этом районе у них практически не было метеорологических баз, которые могли бы делать погодные сводки. Сначала в Берлине пытались решить проблему, отправляя в эти районы специальные траулеры с командами из метеорологов. Однако союзники обладали в этом районе подавляющим перевесом в надводных кораблях. Нацистские траулеры один за другим становились их добычей.
Тогда в Берлине прияли другое решение — надо создавать за Северным полярным кругом метеорологические базы. Тайные базы, потому что в ином случае они бы становились легкой добычей для союзников.
Первый блин комом
28 августа 1941 года к выходу в море в оккупированной немцами Норвегии готовилось экспедиционное судно «Бускё». Коллаборационистское правительство Квислинга давно мечтало о присоединении к Норвегии Гренландии. На «Бускё» на остров должна была отправиться экспедиционная партия «охотников», которые должны были заняться разведкой. Но прямо перед отплытием на борт явился немецкий куратор операции — оберштурмфюрер СС Герман Краузе. Он доставил на борт еще одного участника экспедиции — снабжённого радиостанцией, метеорологическими приборами и оружием 25-летнего норвежского нациста Якоба Бредли. Его тоже нужно было доставить в Гренландию, откуда он должен был следить за погодой и отправлять в Берлин шифрованные метеорологические сводки. Когда капитан судна попробовал протестовать против внезапного изменения планов, Краузе жестко отреагировал: «Учтите, у нас длинные руки, у нас есть подводные лодки и самолёты, а ваши семьи остаются здесь, на берегу».
Однако операция была отвратительно подготовлена. Бредли был отобран случайно, а его подготовка в качестве радиста и метеоролога длилась всего пять дней. Неудивительно, что после высадки в Гренландии 4 сентября он даже не стал распаковывать оборудование. А уже через неделю «Бускё» был обнаружен и захвачен в гренландских фьордах американском судном береговой охраны. После допроса экипаж вывел американцев на место высадки «метеоролога». Бредли был схвачен, доставлен в Бостон, и американские газеты обсасывали новость о «тайной метеорологической станции Рейха» в Гренландии аж до 7 декабря 1941 года — нападения японцев на Перл-Харбор.
Так провалилась первая попытка нацистов оборудовать в Гренландии метеостанцию. Однако это было только начало.
Страх и ненависть во льдах
Всего в течение 1941–1945 годов немцы создали за северным полярным кругом по меньшей мере 12 метеорологических баз в Гренландии, на Шпицбергене, Земле Франца Иосифа. Их созданием занимались Кригсмарине (нацистский флот) и Люфтваффе (авиация), а также Абвер (разведка). Причем каждое немецкое ведомство действовало самостоятельно — нескоординированость и вечное противостояние ведомств очень мешали немцам во время войны и в других делах.
С наибольшим размахом к задаче подошли немецкие моряки, ведь они зависели от метеосводок едва ли не больше всех. Только в Гренландию они отправили четыре экспедиции, целью которых было тайно высадиться на острове, оборудовать там метеорологическую базу, следить за погодой и отправлять шифровки в рейх. Базы эти не были тайной для союзников — они были на стороже после захвата Бредли. Гренландские власти организовали санный патруль, который мог даже зимой обходить дальние заброшенные бухточки. Несколько раз бойцы патруля выходил на немецкие базы, и в ледяной пустыне вспыхивали перестрелки. Каждый раз после обнаружения немцы быстро сворачивали свои базы и эвакуировали персонал, опасаясь бомбежек союзников. Перед атакой авиации их станции были беззащитны. Кроме того, однажды американскому патрульному кораблю удалось перехватить у берегов Гренландии траулер «Кединген», который собирался развернуть очередную нацистскую базу.
Персонал нацистских баз существовал в суровых условиях полярного севера. Руководитель операции «Хольцауге» в Гренландии Герман Риттер вспоминал, что недостатка в припасах не было, но северная атмосфера так угнетала его людей, что они начали налегать на спиртное. Риттер был вынужден уничтожить весь запас крепкого алкоголя, чтобы его подчиненные просто не спились. Единственным развлечением оставалась охота.
Участники другой операции «Контрабандист» по пути к месту высадки потеряли часть оборудования, включая почти все пиломатериалы для строительства домов. В результате селиться им пришлось прямо во льдах. По воспоминаниям переживших войну участников экспедиции, в условиях круглосуточной тьмы полярной ночи, при средней температуре на поверхности −26 градусов, они чувствовали себя заживо похороненными в этих ледяных норах. Температура внутри жилых палаток, оборудованных в расширенных участках пещерных ходов, редко превышала +5 градусов.
Иногда между нацистами вспыхивали ссоры. Самая известная произошла на небольшой базе на острове Медвежий в Баренцевом море. Туда немцы закинул бывшего старшего сержанта РККА Ивана Пашкурова (оперативный псевдоним Йозеф Балкин) и норвежского коллаборациониста Лейфа Утне (Людвиг Киберг).
Пашкуров попал в немецкий плен еще летом 1941 года, три года провел в лагерях, где благодаря знанию немецкого был переводчиком лагерной администрации, а в 1944 году принял предложение вступить во власовскую РОА. А Утне был уроженцем норвежского поселка Киберг на границе с СССР. После начала немецкого вторжения в Норвегию жители поселка почти в полном составе ушли в СССР. В годы Великой Отечественной из них был организован добровольческий партизанский отряд, который был заброшен обратно в Норвегию. Утне состоял в этом отряде, однажды был схвачен и сдал всех своих товарищей. В результате его предательства было убито или казнено 50 человек, включая его родного дядю.
Оба коллаборациониста прошли подготовку в Абвере и были заброшены на Медвежий. В суровых условиях отношения между двумя предателями быстро портились. В итоге Пашкуров однажды вышел в эфир и передал, что Утне погиб. За «Йозефом Балкиным» отправилась подводная лодка, которая эвакуировала его.
Уже после войны, которую он благополучно пережил, Пашкуров написал воспоминания. В них он рассказывал, что Утне регулярно напивался, размахивая при этом пистолетом и угрожая убить напарника: «Говорить с ним было не о чем. Изначальная антипатия переросла в чистую, лютую ненависть. Пистолет Людвига, как дамоклов меч, постоянно висел над моей головой». Однажды они оба пошли рыбачить, но лодка, по рассказу Пашкурова, перевернулась. Выплыл только один. Правда это или Утне был убит в ходе ссоры, уже не узнать.
Последние пленные нацисты
Метеорологические станции немцы организовывали до самого конца войны. Интересно, что последними пленными немцами оказалась группа Вильгельма Деге, которая оборудовала метеорологическую станцию «Хаудеген» на Нордостландете — самом северном острове архипелага Шпицберген.
О конце войны немцы узнали из передачи советской метеостанции из Одессы, которая первой вышла в эфир с нешифрованной международной сводкой. После этого немцы перестали таиться и начали передавать данные с «Хаудегена» открытым текстом в международную метеорологическую сеть. Они также просили забрать их. Но удаленность Нордостландета сыграла с ними злую шутку — норвежский корабль забрал их только в сентябре 1945 года.
Война закончилась, но остатки многочисленных немецких станций так и остаются во льдах за Северным полярным кругом, продолжая рождать множество удивительных гипотез о том, что же нацисты там искали.
