Весь нынешний год проходит под знаком события, однозначных оценок которому так и не дано: 30-летие распада Советского Союза.
О последствиях крушения СССР мы поговорили с писателем, лауреатом премии Правительства РФ в области СМИ, Большой литературной премии России Александром Лапиным.
В поисках нового человека
Людмила Прохорова, «АиФ»: — Александр Алексеевич, дискуссии о том, чего больше принёс развал СССР — пользы или вреда, ведутся не первый год. Что скажете вы? Ведь эта тема звучит и в вашей журналистской работе, и в романах.
Александр Лапин: — Да, действительно, дискуссии идут. Одни сегодня рассматривают распад Советского Союза как трагедию, которая обернулась тяжёлыми потерями для нашего народа. Другие смотрят на случившееся как на освобождение от коммунистического ига. Обе эти точки зрения требуют осмысления в историческом аспекте. Пока не поймём, что произошло в XX в., не сможем идти вперёд как общество и как народ.
— Каковы же главные итоги того периода?
— Для меня XX в. — это время, когда было запущено три проекта по созданию нового человека.
Первый — масонский. Напомню, что все министры Временного правительства были членами тайных лож, но позже в России их потеснили.
Нас больше интересует второй проект — создание советского человека. Он стартовал в 1917-м и продолжался 70 лет. А попутно низверг третий — затеянный Гитлером, последователи которого принялись ковать своего человека — арийского.
Большевикам нужно было расчистить место, чтобы никто не мешал. Люди, «испорченные» культурой и буржуазным образованием, не подходили. Требовалось вылепить нового человека. Как этого добиться? Путём образования и воспитания? Но Церковь и за тысячу лет не особо преуспела с такими методами.
— Для этого понадобились совсем другие подходы...
— Конечно. Требовалось зачистить страну от людей мыслящих, которые могли оказать сопротивление. После того как в ходе репрессий была истреблена и царская, и революционная элита, началось создание новой, советской. А пока народ нужно было запугать настолько, чтобы он согласился с неестественным порядком. Людей уничтожали даже не за преступления, а за мысли — ты враг, если способен думать иначе.
Помимо выработки тотального страха одних настраивали против других — например, крестьян против кулаков. Это породило новую волну деградации. В итоге даже деревня перестала быть оплотом нравственности.
Сюда же можно добавить стремление новой власти уничтожить семью, обобществить женщин и многое другое. Последней точкой стало уничтожение храмов.
Эпоха одичания
— Как такое вообще стало возможно в патриархальной, православной стране?
— Я считаю, что первая половина XX в. стала периодом одичания человечества. Перед этим — в XIX столетии — был настоящий расцвет. Здесь вам и наше великое искусство с литературой, и подъём христианских чувств. В ходу были идеи Толстого о непротивлении злу. Достоевский писал о том, что красота спасёт мир и ничто в этом мире не стоит слезинки ребёнка...
Однако вскоре грянула Первая мировая. Большая война привела к деградации всех народов, которые в ней участвовали. Когда миллионы учатся убивать, грабить и насиловать — это неизбежно низвергает в духовную пропасть. А Россия только-только пережила революцию 1905–1907 гг. и ещё не успела отмыться от крови. Исконно крестьянская страна и без того была не слишком окультуренной. «Прослойка» интеллигенции — тоненькая. Рабочий класс — мизерный. А здесь за одной трагедией следует другая. Где уж тут думать о моральных высотах.
Кто встал у руля
— Хорошо, народу было не до моральных высот. А его руководителям?
— Давайте посмотрим, какие люди пошли воплощать великий проект. Сейчас я работаю над романом «Секс и бомба Лаврентия Берии» и помимо главного героя касаюсь личности Сталина. Сегодня одни говорят про них: негодяи, кровопийцы, садисты... Другие возражают: эти люди построили новую страну. Я же хочу посмотреть с позиции не идеологии, а истории.
В нашем прошлом были не менее кровожадные личности. Иван Грозный варил людей в котлах, но его особо никто не проклинает. О Петре I уже не говорю: он у нас и вовсе Великий. «Россию поднял на дыбы», прорубил окно в Европу. Но вспомните историю, как его первая жена Лопухина уже после ссылки в суздальский монастырь полюбила майора Глебова. И император велел посадить несчастного на кол. А бывшую супругу заставил смотреть, как он 14 часов умирал. Однако мы чудовищем его не считаем. И не мерим сталинскими мерками. Хотя перед ним тоже стояла задача модернизировать страну. И решал он её похожими методами.
У других народов есть свои примеры. Чингисхану сегодня не предъявляют претензий за то, что вырезал целые города, в том числе русские. Он строил империю. И в Монголии ему ставят памятники. Или китайцы не поднимают вопрос, сколько людей Мао погубил в годы «культурной революции». Они прагматично посчитали: от его действий получились условные 70% пользы и 30% вреда. Нормально!
Нам же подавай самую высокую планку. И если советские руководители до неё не дотянули — уже чудовища. Но давайте сравним их не с предшественниками, а с современниками. Сталина мы считаем кровожадным. Гитлера — вне всяких сомнений. А венгерский Хорти, итальянский Муссолини, испанский Франко или румынский Антонеску чем-то лучше? А продвинутые лидеры Запада, устроившие огненный смерч в мирном Дрездене (о Хиросиме с Нагасаки уже не говорю)? Или их ярчайший представитель Черчилль? Не успели мы закончить войну, этот «образцовый» руководитель уже разрабатывал план «Немыслимое», предполагавший объединение с немцами для атаки на Советский Союз. Порядочности и нравственности не было ни у кого.
— Что вы считаете главным достижением наших руководителей?
— Не буду говорить о построенном ими великом государстве: оно рухнуло под собственной тяжестью, не выдержав испытаний жизнью. Или о грандиозной промышленности: её растащили по кускам олигархи, и она тоже развалилась. Казалось бы, ничего не осталось от их наследия... Но есть одна вещь, позволяющая нам существовать как народу и двигаться дальше, — атомная бомба. Именно её создание мы сегодня должны поставить в заслугу Сталину и Берии. Созданием атомного оружия они обеспечили прогресс, подарили нашему народу 75 лет мирного существования.
— Но почему им не удалось завершить задуманное? Новый человек так и не появился!
— После смерти Сталина произошла деградация руководящего состава. Фанатика создания нового человека сменили временщики, которые любили жизнь и особым рвением не отличались.
В стране не было системы передачи власти (кстати, как и сегодня). По подобию царской России она переходила либо после смерти, либо в результате заговора и убийства предыдущего правителя. Прорывался к ней не лучший менеджер, а самый хитрый из плеяды приспешников.
Но главное, что у нас было и остаётся, — время для нормальной жизни и для духовного развития русского народа. А оно должно продолжаться, несмотря ни на что.
