На русской земле известность французской крепости Бастилия была обеспечена, прежде всего, романами Александра Дюма. А также, пожалуй, фразой героя Сергея Юрского из фильма «Любовь и голуби»: «День взятия Бастилии впустую прошел!»
История «бастиды»
Национальный праздник Франции, отмечаемый по сей день, к реальной истории имеет отношения меньше, чем выстрел «Авроры» и взятие Зимнего дворца к истории русской. Символизм здесь явно перевешивает фактическую значимость случившегося.
Название Бастилия происходит от слова «бастида», так во Франции в XII-XIV столетиях называли небольшие укрепления или городские сторожевые башни. Будущая Бастилия начинала свою историю как одна из сторожевых башен Парижа. Когда очередное перемирие времен Столетней войны между Англией и Францией заканчивалось, король Карл V поручил прево Парижа Гуго Обрио заняться укреплением города.
22 апреля 1370 года Обрио заложил первый камень в основание новой крепости. У парижских ворот Святого Антония к двум башням были пристроены еще шесть, объединенные толстыми стенами. Изначально крепость именовалась бастилией Святого Антония по аналогии с воротами и расположенным вокруг аббатством. Но в конечном счете бастилия стала Бастилией с большой буквы.
«Lettre de cachet»
В XV-XVII веках Бастилия считалась местом заточения особо опасных государственных преступников, представлявших угрозу непосредственно монарху.
Заключение в Бастилии начиналось обычно с «Lettre de cachet». В переводе с французского это означает «письмо с печатью». Подразумевается документ с королевской печатью, обращенный к коменданту Бастилии. «Пишу вам, чтобы сообщить о помещении в мой замок Бастилию ниженазванного ... и его содержании там до моего нового приказа», — гласил текст. Лицо, доставленное к коменданту Бастилии с подобным предписанием, отправлялось в камеру. Как долго находился там арестант, определялось исключительно королевской волей. Это-то и сделало крепость символом произвола времен абсолютизма.
К концу XVIII века крепость серьезно обветшала и потеряла свое оборонительное значение. Она становилась помехой на пути дальнейшего развития Парижа. В 1784 году парижский архитектор Корбе представил королю Людовику XVI план сноса Бастилии. Согласно ему, прилегающие к крепости кварталы должны были быть полностью переустроены, а на месте крепости должна была появиться королевская площадь, названная в честь действующего монарха. Но в итоге процесс пошел по совершенно иному сценарию.
Июльская жара
12 июля 1789 года парижский адвокат Камиль Демулен в Пале-Рояле произнёс пламенную речь в связи с отставкой популярного в народе министра финансов Жака Неккера. Демулен призывал возмущённых парижан взяться за оружие и силой заставить короля прислушаться к мнению народа.
Призыв оказался весьма эффективным — к утру 14 июля повстанцы захватили оружейные склады в Доме инвалидов, получив несколько десятков тысяч ружей. Вооружённые революционеры двинулись по направлению к Бастилии.
У похода на Бастилию было несколько причин. Наиболее практичные предполагали получить там порох и боеприпасы для вновь созданной революционной милиции. Другие считали необходимым освободить содержавшихся там «узников короля».
Комендант крепости маркиз де Лонэ был ярым сторонником старых порядков, и не чувствовал того, что ситуация изменилась. Делегации восставших он отказал в выдаче пуль и пороха.
Маркиз без головы
К середине дня у стен Бастилии собрались около 50 тыс. человек, которые были настроены весьма решительно. В распоряжении коменданта Бастилии были 82 инвалида (так тогда называли вышедших в отставку ветеранов военной службы, вне зависимости от наличия у них рук и ног), 32 швейцарских гвардейца и 13 пушек.
Несмотря на это, при попытке проникновения в крепость де Лонэ отдал приказ расстрелять «чернь». В результате погибло несколько десятков человек, однако толпу это только разозлило.
Через некоторое время повстанцы прорвались внутрь, и маркиз решил взорвать пороховые погреба. Однако с факелом в руке его скрутили собственные подчиненные.
В пять вечера гарнизон официально сдал Бастилию повстанцам. Вот только красивой истории с освобождением «узников короля» не вышло — к тому времени в крепости сидели четыре фальшивомонетчика, два психически больных и один убийца-уголовник.
Все, что было в Бастилии, подверглось разграблению. В довершение всего казнили маркиза де Лонэ — его обезглавили, голову надели на пику, с которой прошлись по Парижу, распевая победные песни. 
Сто лет на размышление
Власти Парижа приняли решение о разрушении крепости «на общественных началах». То есть каждый желающий мог заняться крушением символа самодержавия. Это сработало — пусть процесс и растянулся на два года, но от Бастилии не осталось и следа.
На то, чтобы определить именно этот эпизод символом изменений политических порядков во Франции, понадобилось еще почти сто лет — лишь в 1880 году День взятия Бастилии стал национальным праздником.
Но, по крайней мере, здесь французы последовательны — отменять его они не собираются, вне зависимости от того, что происходит вокруг.
