320 лет назад, 19 (30) ноября 1700 г., шведы под предводительством короля Карла XII атаковали русское войско. Через полчаса наша оборона была прорвана.
Так началась Битва при Нарве, которую у нас принято называть «Нарвская конфузия».
Конфузия сейчас понимается как что-то вроде полного разгрома, приправленного позором. Однако в начале XVIII в. такое никому бы и в голову не пришло. Пётр I – а именно он пустил в оборот название – в определении был удивительно точен. Конфузия – это беспорядок, неразбериха, замешательство.
«Сущее смятение»
Дело в том, что сражение русскими войсками проиграно не было. Во всяком случае, на вечер того дня. Тогда часть русских войск, например поместная дворянская конница, отступила и сумела переправиться на другой берег реки. Часть пехоты, охваченная паникой, бежала по понтонному мосту, который развалился, обрекая солдат на смерть в ледяной воде. В плен шведам сдались почти все иностранные офицеры, находящиеся на русской службе, – первым среди них был главнокомандующий русским войском герцог Карл Евгений де Круа. Казалось бы – поражение.
Но что творилось у шведов? Тоже ничего хорошего. Да, они сумели прорвать русскую оборону в центре. Однако знаменитые шведские солдаты, заняв оставленный лагерь, дорвались до обоза, в котором была водка. И перепились до беспамятства. Ещё два батальона шведов, приняв друг друга за русских, завязали между собой бой. А несколько русских полков – Преображенский, Семёновский, Лефортовский, а также дивизия генерала Адама Вейде – заняли оборону. Карл XII лично водил пехоту на штурм несколько раз, и всё с нулевым результатом. Вот как пишет участник тех событий, генерал Людвиг Николай Алларт, шотландский дворянин на русской службе: «Ежели бы Русские в ту ночь могли собраться, то весьма могли бы они с малыми 1000 человек всю Шведскую армию побить, ибо Шведские генералы не знали, где их полки обреталися, и у Шведов самое сущее смятение было».
Польза поражения
Словом, конфузия как она есть – со всех сторон. И если бы на следующий день русское командование не капитулировало, то ещё неизвестно, кто торжествовал бы победу. Сражение было не проиграно, а сдано.
Другой, и гораздо более интересный, вопрос: а так ли нужна была царю Петру победа? Известно, что, получив донесение о «конфузии», он не упал духом, сказав лишь: «Шведы наконец научат и нас, как их побеждать». Из этого обычно делают вывод, что царь смирился с поражением, сумел извлечь из него урок, форсировал модернизацию армии, что привело к триумфу Полтавы и конечной победе в Северной войне. По которой Россия получила не только вожделенный выход к морю, но и солидные территории в виде Эстляндии и Лифляндии, а также установила протекторат над Курляндией. То есть, грубо говоря, отжала почти всю Прибалтику. Парадокс, но без Нарвской конфузии результаты войны могли бы оказаться не такими уж значительными. Более того – русская победа при Нарве могла навлечь на Россию большие неприятности, о чём впоследствии писал сам Пётр: «Ежели бы нам, неискусным во всех делах, как воинских, так и политических, тогда над шведами виктория досталась, то в какую беду после оного счастья нас низринуть могло…»
Россия вела ту войну в союзе с Саксонией, Данией и Польшей. А у Августа II, курфюрста Саксонского и короля Польского, были свои интересы. О которых ярче всего сказано в записке советника Августа II, лифляндского дворянина Иоганна Паткуля: «В союзный трактат надлежит внести обязательство царя Петра помогать его королевскому величеству деньгами и войском, очень способным работать в траншеях и гибнуть под выстрелами неприятеля, чем сберегутся войска его королевского величества… Необходимо крепко связать руки этому могущественному союзнику, чтобы он не съел пред нашими глазами обжаренного нами куска, то есть чтобы не овладел Лифляндиею… В случае если он удержит Нарву за собою, надлежит общим судом Англии, Голландии, Дании и Бранденбурга объявить её принадлежностью Лифляндии». Словом, давай-ка, русский дурачок, поставляй нам пушечное мясо, чтобы при дележе добычи получить известную фигуру из трёх пальцев.
Сдав Нарвское сражение, Пётр I сумел избежать ловушки, в которую Россия частенько попадала. Ситуация, когда союзники, напуганные победами русского оружия, ведут двойную игру и оставляют Россию на бобах, к сожалению, повторялась неоднократно. Но не в этот раз. После Нарвы Карл XII отправился «карать зло» в Лифляндию, а также сокрушать саксонцев и поляков, которым было уже не до козней в отношении России. Так Пётр сумел изменить ход всей войны.
