800 лет назад, 30 мая 1220 г. (по датировке Татищева и Карамзина), родился мальчик. Его окрестили с именем Александр. При жизни он удостоится прозвища Храбрый, сразу после смерти его назовут «Солнце Земли Русской».
И только спустя лет 200 к нему окончательно пристанет определение Невский.
А на исходе 2008 г. Александр Ярославич стал победителем в проекте «Имя Россия», что лишний раз подтвердило его статус: это не просто самый узнаваемый князь эпохи Древней Руси. Это — исторический символ страны и государства. Что особенно важно, таковым его признал народ.
Битвы — не главное?
И вот тут есть один интересный момент. Тот проект был далеко не первым случаем, когда русский народ либо сам утверждал имя Александра Невского в качестве символа, либо выражал полное и безоговорочное согласие с выбором властей. Другое дело, что наши предки, покажи мы им современный образ Александра Невского, нас бы не поняли или поняли бы не вполне.
Потому что кто таков нынешний Александр Невский? Какими деяниями прославлен, что первое возникает в нашей памяти, когда мы слышим его имя? Правильно, победил шведов на Неве и разгромил войско Ливонского ордена на Чудском озере. Соответственно, это прежде всего князь-воин. Каноническое изображение — кадр из фильма Сергея Эйзенштейна «Александр Невский», где князя блистательно сыграл Николай Черкасов.
Такого Невского можно смело показывать русскому человеку XVIII в. и последующих столетий. Понимание будет полное. По той простой причине, что этот образ был утверждён Петром I как единственный возможный. Царь-плотник, переместив мощи святого благоверного князя в Санкт-Петербург, издал особый указ, которым запрещалось изображать Александра Невского на иконах в образе монаха или князя, одетого в облачение московских царей. Только воин, и никак иначе.
А ведь до петровского указа Александр Невский был в памяти народа и в церковном почитании именно таким — либо монахом с особыми заслугами перед православием, либо мудрым правителем. И для того и для другого имелись более чем веские основания.
Атака православия
Александр Невский действительно незадолго до смерти принял схиму под именем Алексий. Предсмертный постриг — обычай, на Руси к тому моменту не новый. Но всё же редкий. А вот после поступка Невского он стал гораздо более распространённым. Особенно среди государей московского дома, потомков самого младшего сына Александра — князя Даниила. Все московские великие князья, а потом и цари, за редким исключением, принимали перед смертью схиму. Это воспринималось как свидетельство истинного смирения и благочестия — государи тем самым признавали, что на них висит очень много прегрешений и им приходится очищать себя перед смертью таким вот образом.
Кроме этого возвышенного поступка за князем числится ещё несколько дел, каждое из которых Церковь почитает как подвиг во имя веры. Прежде всего благодаря личному обаянию князя, который обратился с соответствующей просьбой к хану Берке, в Сарае, политической столице Золотой Орды, в 1261 г. была создана православная епархия. Бесценный инструмент, который гарантировал православное влияние в стане противника, был идеальной базой для шпионажа, а также обеспечивал миссионерскую деятельность. Пусть не сразу, пусть потом, но многие татарские вельможи переходили на русскую службу именно благодаря проповедям сарайских священнослужителей.
Это была своеобразная «атака православия».
А десятью годами ранее Невскому пришлось православие оборонять. Известна переписка Невского с римским папой Иннокентием IV и визит к Александру папских послов, кардиналов Галда и Гемонта. Собственно, суть переписки сводилась к тому, что папа склонял князя к перемене веры. И давил при этом на все болевые точки. Дескать, отец князя вроде как дал слово перейти в католичество, а значит, сыну надлежит исполнить волю родителя. Была обещана также вся мощь крестоносного войска в борьбе против татар, королевская корона и «всемирная слава под сенью Римского престола». Соблазн был велик. Многие до сих пор считают, что князь, ответивший папским послам: «От вас учения не приемлем», совершил чудовищную ошибку: так рухнул возможный союз европейских государей против Орды. Однако князь знал, что делал, — принятие условий папы означало, что Русь добровольно отказалась бы от своей идентичности, а русские стали бы расходным материалом в битвах с монголами. Всё вместе привело бы к исчезновению государства, народа и даже языка в течение двух-трёх поколений.
Спасение народа
Среди желающих сделать русский народ расходным материалом в войнах были, разумеется, и монголы. Кроме обычной дани Орда требовала ещё и «налог кровью». Молодыми мужчинами, которых забирали на военную службу. И Русь уже испытала это на себе — несколько наших полков штурмовали Пекин в составе армии Хубилай-хана. Домой не вернулся никто.
Если бы так продолжалось хотя бы полвека, то Русь была бы вычеркнута из реальности. Но тут вмешался Александр. Когда в 1262 г. был объявлен набор русских в войско монголов, на этот раз для экспедиции в Персию, князь сам поехал в Орду. Провёл там более полугода. И добился своего. Хан Берке навсегда освободил русских от «налога кровью».
Словом, князь дважды спас русский народ от исчезновения. Вообще его правление — это оборона и сбережение того, что осталось после монгольского нашествия. Главный ресурс, конечно, люди — их нужно было сберегать в первую очередь.
Но за всё приходится платить. Насколько же велика была цена, заплаченная Александром Невским за сохранение Руси? Иные говорят, что непомерна. Якобы, именно он с чудовищной жестокостью подчинил Орде так и не покорённый Батыем Новгород. Смакуются подробности: «Овому носа урезаша, а иному очи выимаша». Дескать, вот он, «заступник земли Русской», — пресмыкаясь перед степняками, режет носы и выкалывает глаза вольным новгородцам!
В реальности так жестоко были наказаны немногие. И вовсе не за то, что боролись с монголами. Новгородцы подбили на мятеж против княжеской власти сына Александра Невского, его первенца Василия. Князь мятеж подавил, сына отправил в Суздаль, а дальше действительно: «Дружину его казни: овому носа урезаша, а иному очи выимаша, кто Василья на зло повел».
Кстати, и современники, и следующие поколения считали, что князь поступил довольно гуманно. Да и самих новгородцев этот эпизод не смущал. В XV в. состоялось масштабное идеологическое сражение между Новгородом и Москвой. Священнослужители двух центров Руси боролись за право вписать Александра Невского в свою историю как святого и безусловно положительного персонажа. Новгород изо всех сил тянул князя к себе — он же защищал город от шведов и немцев! Москва — к себе: здесь же правили его прямые потомки!
А победила в итоге Русь. Александру Невскому удалось главное — сберечь и «перезагрузить» государство. Он очертил те границы — географические, идеологические и политические, — в рамках которых уже через 150 лет было создано национальное государство и где народ осознал себя единым целым.
