170 лет назад, 18 (30) ноября 1853 года, русская эскадра под командованием Нахимова разгромила турецкий флот в гавани Синопа.
Командующий турецкой эскадрой вице-адмирал Осман-паша до конца жизни вспоминал «кошмар русских кораблей», которые возникли на рейде из-за завесы тумана и дождя, успев незамеченными пройти зону обстрела большей части береговых батарей.
Так выглядел пролог к знаменитому Синопскому сражению. Само оно чуть было не началось раньше времени и по ошибке — многим показалось, что сигнал на мачте русского флагмана означает приказ «Открыть огонь». Однако это был всего лишь сигнал, возвещавший полдень, — адмирал Нахимов хладнокровно придерживался морских обычаев даже перед битвой. Первый выстрел раздался без всяких сигналов — огонь открыл турецкий фрегат «Ауни Аллах». Через полчаса «Ауни Аллах», не выдержав ответного огня, вышел из боя и выбросился на берег. Это была ещё не самая паршивая судьба — турецкие фрегаты, корветы и пароходы горели, взрывались, тонули... Бой, начавшийся в 12.30, фактически был закончен уже в 16.00 — значительная часть парусного флота Османской империи перестала существовать.
Узнав об этом, Николай I адресовал победителю Нахимову следующие слова: «Истреблением турецкой эскадры при Синопе вы украсили летопись русского флота новою победою, которая навсегда останется памятною в морской истории». Император был прав — спустя почти полтора столетия победа в Синопском сражении станет одним из Дней воинской славы России.
Наша ошибка и их разрушенный план
Ещё через несколько дней, 3 декабря, он написал: «Думаю, что большим действиям флота конец и отдых...» И сильно ошибся. Как раз в тот момент правительство Османской империи, деморализованное Синопом, было близко к панике. И нужно было продемонстрировать решительность в наступлении. Появись русские корабли на рейде Константинополя, и война, ещё не получившая названия Крымская, могла быть задавлена в зародыше. Османская империя была готова закончить конфликт чуть ли не на любых условиях России.
По сути, атака Нахимова может считаться классическим упреждающим ударом. К середине ноября 1853 года в Синопской бухте было собрано до трёх четвертей парусного флота Турции. А несколько раньше, как только англо-французский флот появился в Босфоре, в Синоп зачастил посол Великобритании Стрэтфорд де Редклифф — только в июле 1853 года он побывал в этом заштатном городишке трижды.
Известно, что база в Синопе обеспечивает бесперебойное функционирование кратчайших морских коммуникаций в Крым и на Кавказ. Известно и то, что Англия активно поддерживает горцев Шамиля и передаёт им оружие через Турцию. При этом сами турки спят и видят, как бы использовать пароходный флот союзников для переброски войск к не очень хорошо укреплённым опорным пунктам России на западном побережье Кавказа. Если одновременно с этим союзники нанесут удар по Одессе и Севастополю, то России придётся очень плохо...
Напомним: в ходе Синопского сражения Нахимов не только уничтожил турецкую эскадру, но и все береговые батареи. А горящие турецкие корабли, выбросившиеся на берег, устроили пожар, который уничтожил порт. Синоп перестал представлять собой опорную базу. Всё нужно было строить заново. Один удар разрушил планы войны, что лелеяли в Англии. Такое не прощается.
«Русские варвары» и турецкая культура
Против России в западной прессе была развёрнута информационная кампания, которая в конечном итоге стала поводом для Великобритании и Франции к вступлению в войну (в марте 1854 года) на стороне Османской империи.
Для начала Западом никакого Синопского сражения не признавалось. Говорилось только и исключительно о «Синопской резне». Современник событий генерал Евгений Богданович писал: «Позорная оргия лжи дошла до того, что английские и французские газеты серьёзно уверяли, будто русский морской офицер, овладев турецким фрегатом, дорубил оставшегося последнего турка, отрезал и съел кусок его мяса, за что получил в награду орден Св. Георгия!»
Ни слова о том, что война уже шла и что объявила её Турция. Ни слова о том, что военно-морская база вообще-то вполне законная цель. И, разумеется, ни слова о том, что львиная доля турецких потерь в живой силе приходилась не на моряков. Среди уничтоженных кораблей было два вооружённых транспорта, до отказа набитых десантом, который намеревались перебросить под Сухум и Поти.
А что такое турецкий десант и что он может устроить, русские знали отлично. За месяц до Синопского сражения турки выбросили десант в трёх верстах от русского поста Св. Николая. «При взятии крепости турки неистовствовали страшным образом, — докладывали морскому министру, великому князю Константину. — Они распяли таможенного чиновника; священнику отпилили голову; лекаря запытали, допрашивая, куда он спрятал деньги, перерезали женщин и детей и, наконец, у одной беременной женщины вырезали живого ребёнка...»
Запад на эти преступления смотрел сквозь пальцы. А вот вымышленные «зверства русских», напротив, смаковал с удовольствием. Британский дипломат Дэвид Уркварт на страницах издания Morning Advertiser и вовсе настаивал, что пора уже Европе защитить от «русских варваров богатую, хотя и несколько своеобразную, турецкую культуру».
Вместо послесловия: А что же сами «русские варвары»?
Всё как всегда. Скажем, Нахимов, сильно рискуя, в какой-то момент просто остановил бой, хотя имел полное право его продолжать: «Неприятельские суда были в бедственном состоянии. Я велел прекратить по ним огонь, хотя они и не спускали флагов. Как оказалось — из-за панического страха, которым были объяты экипажи».
Уже после боя русские случайно обнаружили своего главного противника — вице-адмирала Осман-пашу. Он не мог двигаться: в бою ему раздробило ногу. Как же поступили его подчинённые? «По рассказу Осман-паши, команда турецкого фрегата в ходе боя ограбила его, после чего бежала на берег, оставив раненого на произвол судьбы. Все окружающие выказывают ему живое участие, он тронут до слёз и делает приветствие по-турецки, прикасаясь рукой к своему лбу...» Победители, эти «русские варвары», в который раз стали пожарными и санитарами: «Отправляя людей, лейтенант Короваев через переводчика объявил им, что здоровые под начальством доктора должны озаботиться помещением своих раненых товарищей в городской госпиталь. Восторгу турок не было предела!»
