Сергей Осипов, «АиФ»: — Владимир Анатольевич, на днях министр обороны сказал, что времена классической войны закончились, генералам надо готовиться к новым. Но разве война во все времена это не одно и то же, хоть армии вооружены копьями, винтовками, хоть управляемыми ракетами?
Владимир Шаманов: — Разумеется, война во все времена была и остаётся, как писал военный теоретик Клаузевиц, продолжением политики насильственными средствами. Но в последние десятилетия характер войн меняется. Таких масштабных боестолкновений, которые были во времена Великой Отечественной войны, не просматривается даже в перспективе. Сейчас мы отмечаем 30-летие вывода войск с Афганистана. Как раз в горах этого государства зарождались ростки современных «малых войн». Самые последние события в Сирии показали, что и военные изменились, и оснащены они не теми видами вооружений, которые были совсем недавно, и возможности современного оружия значительно больше и разрушительнее, чем 10 лет назад. И это я говорю об обычных вооружениях. Но последние шаги американской администрации по выходу из Договора о ракетах средней и меньшей дальности (ДРСМД) заставляют нас очень сильно призадуматься и очень сильно насторожиться.
— У вас есть контакты с российским оборонно-промышленным комплексом. А что конструкторы говорят по поводу парирования угроз по ракетам этих классов?
— Конструкторы такие люди, которые всегда думают на перспективу. Президент, например, поставил задачу по гиперзвуковой ракете средней дальности, а они уже говорят, что она может быть создана в достаточно короткие сроки. Не вдаваясь в подробности, могу заверить, что Комитет по обороне держит руку на пульсе этих и других разработок.
— Вы на военной службе с 1974 по 2016 г. с небольшим эпизодом ухода в гражданский сектор. Как за это время менялись Вооружённые Силы? Вопрос как к человеку, закончившему и военное училище, и Академию Генштаба.
— Военное образование — это всегда особая забота руководителей Министерства обороны и государства. Главная задача, которая ставилась и в дореволюционные времена, в советские, и в последние 15 лет — оно должно готовить человека будущего, чьи знания не утратят актуальность и через 20, и через 30 лет. Моё поколение в наши курсантские годы ещё застало фронтовиков, прошедших через многое, наделенных жизненным опытом. Скажу за себя: с багажом знаний, вынесенных из Рязанского училища ВДВ, я не знал затруднений ни в должности командир взвода в Псковской воздушно-десантной дивизии, ни на месте командир полка в зоне конфликта в Нагорном Карабахе в 90-м году. То же касается и Чеченской кампании.
В 96-м году я поступил в Академию Генерального штаба, 2 года проучился, и там уже были новые подходы в новых условиях российской государственности. Мне приходилось бывать в Америке, Китае, в Великобритании, в Германии, знакомиться с их подходами к военному образованию. Считаю, что наша школа, российская, — лучшая в мире.
— А допустим, был у вас губернаторский период в жизни — там военное образование помогло?
— Военный администратор от дивизионного уровня и выше наряду с военными функциями решает и хозяйственные задачи. Управленческие алгоритмы, они, во многом схожи. Конечно, знания, полученные в Академии, мне помогли. Но я бесконечно благодарен многим государственным деятелям и просто «крепким хозяйственникам» на федеральном и областном уровнях, которые многому меня научили.
Сейчас более 80% военнослужащих по контракту — это люди с высшим, неоконченным высшим и средне-специальным образованием.
— В 1996-м вы командовали группировкой войск в Чечне. Что с тех пор изменилось в возможности Российской армии по ведению локальных конфликтов?
— Изменения колоссальные, тут и говорить нечего! Проделана огромная работа по устранению тех недочётов, которые выявлялись в событиях первой и второй кампании на Кавказе, во время «пятидневной войны» в Южной Осетии. Все эти конфликты не давали нам расслабиться, они постоянно заставляли анализировать недостатки, и ставить новые технические задания предприятиям ОПК. Мы пошли дальше, стали привлекать лучших производителей из частного сегмента производства техники, вооружения, оснащения. Подобная схема взаимодействия прекрасно работает, например, в рамках разработки боевой экипировки «Ратник». Её ещё называют снаряжением солдата будущего. Если коротко, она позволяет оснастить современного военнослужащего, помимо вооружения и средств защиты, ещё и компьютерами, современными средствами связи, приборами наблюдения и даже экзоскелетом, позволяющим без труда переносить на собственном горбу большой вес.
— С 2007 по 2009 гг вы были начальником Главного управления боевой подготовки. Поэтому вопрос про людей: как сочетается сокращение службы по призыву до года с явной профессионализацией Вооружённых Сил?
— На первоначальном этапе вовсе не сочеталось. Прекрасно помню все эксперименты 90-х годов, которые начались на базе 76-й Псковской дивизии. Учитывая то, что служба была малопривлекательна, они проваливались. Успех в деле перехода на контракт пришёл позднее. Именно тогда начал меняться облик армии, представителей которой мы сейчас уважительно называем «вежливыми людьми». В то время я как раз возглавлял Главное управление боевой подготовки, и вся работа по переходу на контракт была передана от Главного управления кадров к нам.
Сегодня в ряде субъектов федерации можно наблюдать очереди в военкоматах, потому что закон гласит: если ты не служил в армии, тебя ограничивают в целом ряде потенциальных профессиональных возможностей.
Тогда было чётко определено, каким должно быть денежное содержание, какой социальный пакет, как военнослужащие должны обеспечиваться служебным и постоянным жильём и т. д. И в последующем, когда на должность министра обороны пришёл Сергей Шойгу со своей командой, эти успехи были основательно развиты и закреплены.
Сейчас более 80% военнослужащих по контракту — это люди с высшим, неоконченным высшим и средне-специальным образованием. Это настоящие профессионалы, которые знают, куда они пришли, какими должны обладать умениями и навыками. А вот удельный вес военнослужащих по призыву постепенно снижается. Сегодня в ряде субъектов федерации можно наблюдать очереди в военкоматах, потому что закон гласит: если ты не служил в армии, тебя ограничивают в целом ряде потенциальных профессиональных возможностей. На госслужбу ты не можешь поступить, например.
Я благодарю наших военнослужащих за то, что они понимают меру ответственности перед государством и народом. Так держать!
— Если все так хорошо с контрактниками, может, вообще отменить призыв? Это смогла себе позволить такая не очень богатая страна, как Индия.
— Тут всё зависит от целесообразности. Генеральный штаб выстроил определенную идеологию. РВСН, подводный флот, Космические войска — в основном, будут состоять из военнослужащих по контракту. А такие войска, как мои родные ВДВ, более рационально комплектовать на 80% контрактников, на 20%, — призывниками, по 10% в весенний и по 10% осенний призыв. Если через год молодой человек обнаружит в душе склонность подписать контракт — ради бога! А решит уйти «на гражданку» — перейдёт в категорию мобилизационного ресурса. Короче говоря, обороноспособность страны в любом случае окажется в плюсе.
— Что бы вы сказали тем, кто сейчас служит в Вооружённых силах, по поводу близкого Дня защитника Отечества?
— Товарищи! 23 февраля в нашей стране последние 100 с лишним лет — это праздник мужчин, мужества, отваги, чести и героизма. Мне, как председателю Комитета Госдумы по обороне, от себя и коллег-законодателей хотелось бы поблагодарить военнослужащих, которые достойно и эффективно защищают наше Отечество. Как на рубежах нашего государства, так и за его пределами. Сегодня это очень важно для России, в то время, когда против нас ополчилось, образно говоря, полмира. И очень важно, что сегодня граждане спокойно спят, имеют мирное небо над головой, и даёт им уверенность в завтрашнем дне. Я благодарю наших военнослужащих за то, что они понимают меру ответственности перед государством и народом. Так держать! А мы, законодатели, приложим все усилия, чтобы и вы, и ваши семьи были надежно социально защищены и обеспечены всем необходимым. С праздником, дорогие друзья!
| Десять крупнейших армий мира (в млн чел.) | |
| Китай | 2,035 |
| Индия | 1,395 |
| США | 1,348 |
| КНДР | 1,190 |
| Россия | 0,9 |
| Пакистан | 0,634 |
| Республика Корея | 0,630 |
| Иран | 0,523 |
| Турция | 0,510 |
| Вьетнам | 0,482 |
| По данным справочника «The Military Balance 2018». | |
