Каждое новое поколение историков и беллетристов пишет свои биографии корсиканца, но связанных с ним тайн не становится меньше.
«Он миру чужд был, все в нем было тайной».
М. Ю. Лермонтов
Главная загадка Наполеона: как мог никому неизвестный провинциал в короткий срок так стремительно взлететь, что в тридцать лет стал первым лицом в величайшей стране Европы? Рациональными доводами эту немыслимую для просвещенного XVIII века карьеру не объяснить. Не иначе тут задействованы какие-то сверхъестественные силы.
Талант ясно видеть
Еще будучи курсантом военной школы, юный Бонапарт сделал запись в своей учебной тетради: «Святая Елена. Маленький остров. 1815 год». Чем еще, как не предвидением будущего, объяснить этот точный знак судьбы, выхваченный за 38 лет до ссылки побежденного императора!
Склонный к глубокой задумчивости, Наполеон говорил о себе: «У меня было внутреннее чувство того, что меня ожидает… Мой великий талант ясно видеть – это перпендикуляр, который короче кривой».
Знание того, что случится, определяло нечеловеческую храбрость этого невысокого, субтильного юноши, сентиментального, как женщина, боявшегося сквозняков, склонного к слезам и обморокам. Зато когда приходилось идти под шквальный огонь, как на мосту через реку возле селения Арколе, Наполеон первым кидался на огневой рубеж, где, как писал современник, летящие пули сталкивались друг с другом. А этот везунчик с боевым стягом в руках не получил даже царапины.
Уже на закате карьеры, во время затяжного и бесславного боя под Лейпцигом император остановился в роще, нещадно обстреливаемой вражеской артиллерией. Напрасно адъютанты и телохранители уговаривали его как можно скорей покинуть это злосчастное место, где уже почти не оставалось ни одного целого дерева. Уставший не только от боя, но от жизни полководец в прострации сел на пень, явно намереваясь таким образом свести счеты с жизнью. Вся земля вокруг него оказалась перепаханной снарядами. И только пенек с Бонапартом остался заговоренным островком безопасности в огненном море смерти.
24 декабря 1800 года на Наполеона, первого консула Франции, готовилось покушение с помощью «адской машины». Когда прогремел взрыв и мостовая покрылась трупами и ранеными, оказалось, что он по ошибке сел не в свою карету, и та проскочила «адскую машину» за десять секунд до взрыва.
«Кто-то толкает меня к цели»
Наполеон, конечно же, знал о своей феноменальной способности уходить от опасности за секунды до непоправимого. Он писал Жозефине Богарне: «Привыкнув с семнадцати лет к пулям на полях сражений и зная всю беспомощность предохранения от них, я предоставил себя во власть моей судьбы… Вы боитесь, что меня убьют на войне? Я чувствую, что кто-то толкает меня к цели, которую я и сам не знаю. Как только я достигну ее и стану бесполезен, атома будет достаточно, чтобы меня уничтожить. Но до того все человеческие усилия ничего со мной не сделают – неважно где, в Париже или в армии».
Бонапарт порой словно бравировал своим фатализмом. В сражении под Арсеном снаряд упал перед самой колонной, люди шарахнулись назад. А император шпорами заставил лошадь приблизиться к дымящемуся снаряду и решительно остановил ее прямо над ним. Последовал взрыв, лошадь рухнула с распоротым брюхом. Через несколько секунд сквозь клубы гари и пыли появился невредимый Наполеон, пересел на другую лошадь и спокойно поскакал на позиции.
Этот человек внушал окружающим не просто почтение, но любовь, доходящую до суеверного обожания. Бежав с острова Эльба и высадившись на южном побережье Франции, разжалованный император, безоружный и беззащитный, двинулся на север, смело подходя к соединениям солдат, специально посланным для его пленения. Он решительно шел навстречу направленным в него ружьям и властно вопрошал: «Ну, кто первым выстрелит в своего императора?» Восхищенные солдаты, побросав ружья, кидались обнимать своего кумира.
«Очи колдуна, пронизывающие голову» – так охарактеризовал силу внушения Наполеона философ Ипполит Тэн. Примерно ту же мысль, но еще более экспрессивно выразил бельгийский солдат, служивший императору проводником в битве при Ватерлоо: «Если бы даже лицо его было циферблатом часов, духу не хватило бы взглянуть, который час».
Бонапарт поражал окружающих своей нечеловеческой выносливостью. Он мог работать без отдыха по восемнадцать часов, не зная усталости точно так же, как в бою не знал страха. Дух, говорил император, не может уставать – утомляются лишь душа и тело.
Судьба, которая постоянно куда-то звала Наполеона, в конце концов осенью 1815 года привела его на пустынный остров Святой Елены. Произошло это точно в предсказанный им срок. Здесь спустя шесть лет закончил свои дни несостоявшийся властелин мира, то ли отравленный, то ли не захотевший продолжать бесцельное существование.
Кем он был, нам так и не суждено узнать.
