Про командира танкового взвода Суетолога товарищи шутят, что ему и ребенка поручить можно: накормит, оденет, воспитает, обучит и возьмет с собой в бой.
Выпускник Омского автобронетанкового инженерного института сейчас участвует в спецоперации на территории Запорожья, перед этим пройдя Донбасс. Суетолог — именно тот человек-легенда, которому удалось умыкнуть украинский танк прямо с поля боя. История многим виделась очередной народной байкой, но оказалась чистой правдой.
Корреспондент aif. ru пообщался с танкистом и выяснил подробности.
— Все товарищи хором говорят, что ты танк угнал у украинцев. Как до такого дошло?
— Командир батальона прибыл на точку и сказал, что появилась задача. К украинцам приехали четыре танка, и они кошмарили нашу пехоту, применяя при этом нашу тактику — танковую карусель. Это постоянное огневое воздействие на противника, когда два танка попарно работают и меняются, что увеличивает время боя и поражение. Командир дивизии поставил задачу уничтожить эти танки. Я сходил и посмотрел, где они выкатываются, пообщался с нашей пехотой. Прикинул, где мне лучше поражать цель, приметил один огородик, вешку поставил и вернулся обратно. Сел на танк, и поехали. Пришлось простоять ночь, но противника не было. Я отъехал, но на следующий день приехал на два часа раньше. И начал ждать. И тут один из них выкатывается. Сразу же пехота докладывает, что танк противника подъезжает. «Понял, — говорю, — наблюдаю». В тепловизор вижу, что танк перемещается в мою сторону. Жду, пока он остановится, уже прицелился. И — лови, мой друг! — два кумулятивных снаряда, один бронебойный. У него башня подлетела. А я в тот же момент откатил, чтобы меня не «срисовали». Доложил командиру.
На следующее утро он мне сообщил, что у командира полка есть специфическая задача: «Надо угнать танк».
— А что, так можно было?
— Нет! Я бы сказал, что на передней линии это невозможно. Но этот танк находился в буферной зоне, между нами и противником.
— Не проще его там добить и не усложнять задачу?
— А зачем его уничтожать? Если можно его забрать и, например, на запчасти разобрать...
— То есть танки у нас и на той стороне пока одинаковые?
— Да, польские. Т-72А, у них там своя модификация, и некоторые запчасти подходят. Если забрать его, то можно даже использовать как огневое средство. Мы вошли во взаимодействие с артиллеристами, с саперами. Последних я взял с собой, и командир батальона тоже пошел с нами. Предыстория появления танка противника в буферной зоне тоже была. Он поехал — и потерялся.
— В смысле потерялся?
— Подъехал к нашим рубежам. Обзор у танка маленький, и его, по-видимому, никто не корректировал. Просто ему поставили задачу поехать туда-то и нанести там огневое поражение. Командир танка вылез, чтобы оценить обстановку, и направился в лесополку. Но перепутал — и зашел к нашим. Они его и взяли. А танк остался. Механик и наводчик вскоре смекнули, что командир не туда пошел, вылезли — и побежали к своим. А те приняли их за наших солдат — и уничтожили огнем из стрелкового оружия. От плененного командира танка мы уже знали о том, что на машине потекла трансмиссия, она не запустится и не уедет, и мы там останемся. Принял решение взять с собой еще один танк и тросы, чтобы его тянуть.
Под прикрытием огня артиллерии подползли с саперами к танку, посмотрели, что мин нет. Я в механку залез, «сюрпризов» там тоже не нашел.
— А что там могло быть?
— Могли гранату под педаль поставить — и все. Я нажму, соскочит — и взрыв. После осмотра отошли назад и вызвали «коробку». Она подъезжает, я ее быстро разворачиваю, подгоняю к украинскому танку. Параллельно изо всех стволов стреляет артиллерия, чтобы украинцы голову не подняли и не заметили, что тут вообще происходит. Развели, в общем, суматоху. Забежал я за танк, один трос скинул, зацепил за другую машину, которую собирались буксировать — и тут началась стрелкотня. До противника дошло, что здесь происходит, что мы танк у них угоняем! Я тянусь ко второму тросу — а они уже по нему стреляют из стрелкового. Работают по нам РПГ, АГС. Я понимаю, что нужно попытаться вытянуть танк на одном тросе, выбегаю с другой стороны, кричу механику: «Давай тяни, он на одном тросе!» Он оттащил танк на наши рубежи метров 40 — и спрятался за деревьями. Там подцепили второй трос, запрыгнули — и уехали оттуда. Затрофеили танк!
— А что потом с ним было? Разобрали?
— Нет, насколько мне известно от моих однокурсников, сначала танк отправили в Крым, а потом он оказался на экспертизе в Санкт-Петербурге. Там им занялись ученые и преподаватели. Было принято решение транспортировать его в Москву, и танк стоит там как трофей.
— От того, что Украина получит «Леопарды», тебе тревожно? Ты же наверняка этими машинами интересовался?
— Да нет. Каждый танк имеет свою пушку определенного калибра, и каждый снаряд может воздействовать прямым или иным образом на технику. То есть при попадании точно так же зарабатывается контузия у экипажа; в танке отлетают блоки — микросхемы. В меня неоднократно попадали из ПТУР — и у меня блоки слетали...
— Это ты к тому, что разницы нет?
— Кто первый попал, тот и выиграл, да. У меня была ситуация, когда я стоял на дежурной точке, и на меня выходит командир батальона по связи и говорит: «Там танк противника — и надо его уничтожить. Один на один выедешь с ним?» Спрашиваю: «Будешь наблюдать с “птички”?» Отвечает, что да. Я в течение двух минут доехал до точки. В тепловизор наблюдаю его башню. Три осколочных снаряда — и три попадания в цель! Украинский экипаж был ошарашен тем, что так быстро подъехали и накрыли танк.
— Так они не погибли?
— Нет. После моей стрельбы мы зафиксировали на видео, что они вылезли и ушли. Танк критических повреждений не получил, потому что кумулятивный снаряд я уже потратил, прикрывая перед этим отход пехоты.
— Если танк получил повреждения, «совместимые с жизнью», то они его бросают или стараются утянуть обратно?
— Есть эвакуационные группы, и танк пытаются эвакуировать и отвезти на сборный пункт, где его ремонтируют или можно задонорить.
— Ну хоть в этот момент, когда они выдвинулись за танком, вы их можете наказать?
— Да, минометчики пристреливаются и ожидают их. Противник подъезжает для эвакуации на тяжелой технике, а наша артиллерия уже готова к стрельбе.
— Это как приманка получается?
— Да! Либо они по-другому делают. Технику минируют. Под гусеницы мины кладут, «сюрпризы» под педали и сиденья, обкладывают противопехотными минами, чтобы не подошли. Такими вот пакостями занимаются.
— Пока до танка доползешь, чтобы заминировать, так и головы можно лишиться. Не сильно ли рискованно?
— У каждого — своя кухня. Этим занимаются другие подразделения. Танки наносят огневое поражение, а минируют технику и районы саперы.
— Тактика украинцев меняется? Может, чувствуется западный инструктаж? Или у вас учатся?
— У пехоты — да, чувствуется, они работают малыми группами и очень хорошо организованы. До десяти человек пытаются провести разведку боем, чтобы развить дальнейшее наступление. Прощупывают, выясняют, где у нас какая брешь. А танкисты пытаются перенять у нас навыки, как наносить огневое поражение, как быстро попадать, учатся стрельбе танка с закрытых огневых позиций. Это очень классный прием. Танк стоит за семь километров, это бронированная цель, и ему свойственно попадать прямо в окоп противнику.
— Мобилизованные ребята у вас есть?
— У меня пять экипажей мобилизованных. Я их полностью обучил. Сначала прошли теорию, потом — практику, в дальнейшем у нас началась стрельба на полигоне. Изучали все военные дисциплины, тактику, топографию, связь; они знают, что такое техническая подготовка, контрольный осмотр и так далее. Командиры взводов мне помогали и старые контрактники.
Вскоре мобилизованные со штатными экипажами пошли со мной в бой и показали себя бесстрашными. Наше наступление развило успех, командование похвалило ребят. Был случай, когда один штатный экипаж подорвался на противотанковой мине. И эту машину нужно было вытаскивать, чтобы ее не уничтожили из артиллерии. Мы вытягивали танк другим танком, а не бронированной ремонтно-эвакуационной машиной. Только он подъехал, прилетает из миномета — и в командира танка попадает осколок. Еще параллельно по нему стреляют из опорного пункта противника. Попадание в ноги, в тазобедренную область. Мобилизованные ребята быстро среагировали, закинули командира на танк. Один побежал, отцепил, и они объехали оперативно, оказали сразу первую медицинскую помощь. Наш товарищ сейчас идет на поправку. Все поданы на медали. Ребята очень классные, взрослые, семейные уже. Настоящие мужики!
