Удивительно нечуткими были наши предки. Не так любили, не так познавали мир, не так боролись со злом. Пока истинно цивилизованные народы сокрушали фашизм утонченно, Красная армия все делала неправильно.
«Брошены в бой»
Об этом решил еще раз напомнить президент Украины Владимир Зеленский. 6 ноября в своем Telegram-канале он разместил следующую запись:
«Жизнь человека — высшая ценность. Это аксиома. Это норма для любого государства, если оно действительно государство, а не бездушная машина, для которой человек — просто горючее. Ресурс. Маленькое насекомое, гибели которого «могучее» государство не заметит. А если речь идет не об одном, а о 500 тысячах жизней?
Разве может она не заметить полмиллиона человек? ЛЮДЕЙ! Чьего-то мужа или брата. Чьего-то отца… Чьего-то сына... Может. Машине безразлично. Она готова с легкостью оплатить такую страшную цену, потому что есть прихоть руководства: освободить Киев к годовщине Октябрьской революции… И в официальных данных о потерях в битве за Днепр будет указано 417 тысяч погибших. Но, согласно исследованиям и подсчетам ряда историков, это количество как минимум вдвое больше и достигает почти миллиона человек. В боях за Киев полегло до 240 тысяч солдат и офицеров. „В боях погибает множество мобилизованных в Украине освобожденных граждан. Они воюют в домашней одежде, без всякой подготовки, как штрафные. На них смотрят как на виноватых. Один генерал смотрел на них в бою и плакал“. Это запись из дневника великого украинского режиссера Александра Довженко, который в годы войны был фронтовым корреспондентом. Мобилизованные через полевые военкоматы, взятые на воинский учет, чтобы не ухудшать статистику потерь, даже не одетые в форму и крайне плохо вооруженные, сотни тысяч наших предков были брошены в бой за освобождение Киева. На верную смерть. Мы никогда не забудем, какой ценой 6 ноября 1943 года столица Украины была освобождена от нацистских оккупантов. Освобождение Киева — это история безграничного равнодушия и жестокости „великих“ руководителей и безграничного подвига великих бойцов, освободивших город от нацистов».
Как освобождали и сколько потеряли?
Тут не сразу и поймешь, какое место в истории Украины занимает событие, произошедшее 6 ноября 1943 года.
3 ноября 1943 года войска 1-го Украинского фронта нанесли удар с Лютежского плацдарма. Уже концу первого дня передовые части были в киевском пригороде Пуще-Водице. Несмотря на яростные контратаки гитлеровцев, к 5 ноября положение оккупантов стало угрожающим, и, опасаясь «котла», они начали покидать город. К утру 6 ноября Киев был освобождён. Впоследствии, несмотря на масштабную контрнаступательную операцию немцев, Красная армия город уже не отдала.
Киев, освобожденный после двух лет оккупации, понес тяжелые потери. Но, в отличие от многих других городов, он все-таки не был превращен в сплошную груду руин. Гитлеровцы сдавать столицу Украинской ССР не собирались, а потому тактику «выжженной земли» применить просто не успели, настолько стремительным был бросок советских частей.
Потери Красной армии во время Киевской операции составили не более 30 тысяч человек убитыми и ранеными, из которых безвозвратные — менее 6500 человек. Жертвы, о которых говорит Зеленский, касаются событий всей битвы за Днепр — сражения, продолжавшегося в течение четырех месяцев на фронте протяженностью в 750 км.
Значение этой битвы было ничуть не меньшим, чем Сталинграда и Курской дуги. Гитлер рассчитывал создать на берегах Днепра неприступный «Восточный вал», сохранив за собой большую часть завоеванных территорий. Отступая, немцы уничтожали все, что не могли вывезти, включая железные дороги. Измотанным в боях советским частям приходилось двигаться вперед, не считаясь с потерями, чтобы не дать гитлеровцам реализовать свои планы в полной мере.
Борьба за днепровские плацдармы стала ключевым моментом. Несмотря на большие потери, Красной армии удалось вцепиться мертвой хваткой в правый берег Днепра, что в конечном счете и решило исход дела.
Цена вопроса
Писатель-фронтовик Юрий Бондарев в своей повести «Батальоны просят огня» рассказал о трагедии плацдармов. О том, как погибали советские солдаты, даже не зная, что их удар носит отвлекающий характер. А на вопрос о том, что морально, а что нет на войне, каждый может ответить сам.
В идеальном мире мудрые отцы-командиры наверняка могли бы действовать безошибочно, сократив потери до минимума. Но если представить, что, экономя силы и жалея бойцов, советские полководцы позволили бы вермахту создать тот самый пресловутый «Восточный вал»? Тогда цена форсирования Днепра могла бы вырасти многократно. Или река и вовсе превратилась бы в новую границу, а мир, появившийся после мая 1945 года, никогда бы не возник.
В какую цену можно оценить каждый день, прожитый теми, кто оставался в оккупации? Сколько бы женщин, стариков и детей погибло, если бы советские генералы превратились бы в рефлексирующих, а не действующих людей? Потери советских войск в победной для нас битве за Москву были значительно выше, чем у немцев. Но значит ли это, что гипотетическая сдача советской столицы была бы предпочительнее?
Один российский телеканал несколько лет тому назад решился провести опрос на тему сдачи Ленинграда немцам с целью сокращения числа жертв и нарвался на огромные неприятности, которые представители либеральных кругов поспешили объявить «гонениями на свободу мысли». Опустим тот момент, что сами сражавшиеся за Ленинград бойцы за такие предложения «свободолюбивых» мыслителей поставили бы к стенке. В действительности авторы опроса не могли не знать, что Гитлер не собирался сохранять ни город, ни его население. И потому все эти рассуждения не более чем спекуляция на прошлом с прицелом на будущее.
Идеология уничтожения
С конца 1980-х на нашу землю пришла тенденция, появившаяся на Западе: умаление заслуг Красной армии и Советского Союза в целом в победе над гитлеровской Германией.
Тезисы весьма незамысловатые: побеждали русские, забрасывая трупами, командующие были кровавыми мясниками, а сам режим по жестокости ничем не отличался от гитлеровского. Все это делалось для того, чтобы показать, что ведущее место Советского Союза в мировой системе, завоеванное по праву победителя, незаслуженное.
Режимы, возникшие на руинах СССР, по своей сути были антисоветскими, и компоненту создания новой истории войны переняли совершенно сознательно. Потому что общая победа — это то, что объединяет все народы большой страны, и с этим фактором необходимо было расправиться как можно скорее. Такая практика исподволь продвигалась и продвигается и в России, но со временем ей научились ставить заслоны. Причем на борьбу против пересмотра истории войны народ поначалу поднимался самостоятельно, предлагая именитым режиссерам пойти куда подальше с их «утомленной правдой» о Великой Отечественной. В бывших же республиках СССР (за исключением, пожалуй, Белоруссии) «новая правда о войне» стала доминирующей частью новой идеологии.
Если день освобождения Минска от гитлеровцев сегодня отмечается как День независимости республики, то день освобождения Киева c подачи властей превратился чуть ли не в траурную дату. Тональность выступления Зеленского не оставляет сомнений в том, что он освобождением огорчен. Освобождали не те и не так.
Другой Киев
Кстати, в своем выступлении украинский президент умудрился не указать, кто же освободил Киев. Американцы, британцы, французы? Или, может, банды националистов? В форме, стилизованной под одеяние бандеровцев, сейчас стоят в почетном карауле украинские вояки в Музее освобождения Киева.
И тут впору задать другой вопрос: а действительно, стоило ли освобождать Киев? Заслуживал ли город принесенных жертв? И стали бы умирать советские бойцы за столицу Украины, имей они возможность заглянуть в будущее?
Правда состоит в том, что освобождала Красная армия другой Киев. Настоящий советский город-труженик, город достойных людей, в котором нацистам уготована одна участь: петля на шее. А то, что потомки опозорили предков, не вина павших. Как не виноват дедушка-фронтовик в том, что его внук Володя Зеленский докатился до своего сегодняшнего состояния.
