Об объявленных сегодня переменах в российской власти и Конституции АиФ.ru поговорил с известным политологом, директором Института политических исследований Сергеем Марковым.
Виталий Цепляев, АиФ.ru: — Сергей Александрович, зачем правительство так внезапно ушло в отставку? Ведь в только что прозвучавшем послании не было практически никакой критики в его адрес...
Сергей Марков: — На мой взгляд, это связано с желанием не затягивать объявленные президентом перемены, а провести членов правительства через чистилище Государственной думы, о чем Путин ранее сказал в послании.
— Но ведь на принятие поправок в Конституцию потребуется какое-то время?
— Разумеется. И до тех пор нынешние министры могут исполнять свои обязанности.
— Она такова: Путин прекрасно понимает, что России надо уходить от модели чрезвычайного управления. Потребность в таком управлении и, как следствие, в суперпрезидентской республике, дающей президенту огромную личную власть, возникла в результате катастрофы 1990-х годов. Нужно было выводить страну из ситуации хаоса, когда стояла угроза распада страны, ликвидации российского государства. Для этого и понадобилась суперпрезидентская республика, а самому Путину понадобилось долго оставаться у власти.
Но эта ситуация завершилась. Россия вышла из смуты 1990-х годов, твердо встала на ноги, на путь нормального развития. И поэтому сейчас Путин создает более сбалансированную систему власти, которая могла бы корректировать возможные ошибки лидера государства, которым в нашей системе является именно президент Российской Федерации.
Мы видим несколько таких новых балансов. Первое: у следующего президента уже не будет возможности избираться более чем на 2 срока, оговорка «подряд» убирается. Второе: возрастает роль Государственной думы в назначении премьер-министра и — прежде всего — министров. Заметим, кандидатуру премьера всё равно будет предлагать президент, это останется только его прерогативой. Но вот некоторых министров, я думаю, парламент может уже и не утвердить.
Соответственно, Совет Федерации получит возможность согласовывать с президентом кандидатуры руководителей силовых ведомств. В новой конструкции возрастает и роль Госсовета, который до этого вообще не был прописан в Конституции. А теперь с большой вероятностью одновременно с закреплением этого органа в основном законе будут расширены и его полномочия в системе власти. Как именно, пока мы можем только догадываться.
Подчеркну, что это не переход России от президентской к парламентской республике, а переход от суперпрезидентской республики с чрезвычайными полномочиями главы государства к просто президентской. И власть президента во многом будет зависеть от личности того человека, который будет занимать этот пост. Если это будет очень сильная личность, то он будет фактически один руководить страной. Если нет, то с большой вероятностью это будет коллективное руководство в составе пяти человек: президент, премьер-министр, спикеры палат парламента и руководитель Госсовета. Я думаю, что одним из них после 2024 года будет Путин.
— Для чего понадобилась поправка о том, что кандидат в президенты должен прожить не менее 25 лет в России и не иметь в прошлом иностранного гражданства?
— Это просто некое послание американским спецслужбам, чтобы они даже не пытались поставить на этот пост свою марионетку.
— А норма о том, что главы субъектов федерации, члены правительства, депутаты, сенаторы и судьи не могут иметь иностранного гражданства, вида на жительство и иных документов, позволяющих им постоянно проживать на территории другого государства, — это тоже продолжение линии на «национализацию элит»?
— Совершенно верно. Подобные требования уже прописаны в законах, теперь решено закрепить их на высшем уровне: в Конституции. На мой взгляд, конечно, для более эффективной национализации элит нужно предпринять еще один шаг: вывести активы крупнейших корпораций из офшоров. Это пока, к сожалению, не сделано, но, по моим сведениям, такое предложение уже лежит на столе у президента и ждет его решения.
— Президент предложил также разрешить Совету Федерации отстранять судей высших судов. Для чего?
— Отчасти это тоже шаг по укреплению парламента, расширению его полномочий. Но скорее это все же тактическое, а не стратегическое решение. Я вижу здесь попытку решить проблему высокой коррупции в судейском корпусе. Она действительно зашкаливает, и тут требуются решительные меры. Об этом говорит и опыт других государств. Из-за своей несменяемости судейская корпорация местами оказывается какой-то уж слишком могущественной. Мы видим это в Соединенных Штатах, в Польше, Италии и т. д.
— Поправка о том, что российская Конституция имеет приоритет над любыми международными нормами, тоже закрепляет ситуацию, которая де-факто есть в России?
— Да, этот приоритет уже фактически существует, и Конституционный суд сделал в свое время соответствующие разъяснения. Но теперь это предложено облечь в более жесткую, фундаментальную форму. По сути, это тоже такой сигнал сторонникам российского «Майдана».
