Часть вторая
О чувашских брендах
— В Москве в последнее время довольно активно начали продавать чувашское пиво. Пиво — это прекрасно, но других чувашских брендов, которые были бы известны всей стране, не так уж много.
— Мы сейчас как раз над этим работаем. Если взять пищевой блок, кроме пива, есть «АККОНД» — это кондитерские изделия, из мясных изделий у нас есть исконно чувашский продукт шăрттан. Его подавали самым дорогим гостям, готовили на свадьбу, проводы сыновей в армию. В настоящее время шăрттан остается популярным мясным деликатесом и известен далеко за пределами республики. Или хмель. Для чувашского народа он имеет символическое значение, является образом традиционного богатства нашего народа, а хмельная лоза с шишками даже изображена на гербе республики. И связано это с тем, что на территории края издавна широкое распространение получило хмелеводство. В настоящее время мы являемся основным хмелепроизводящим регионом России. На нас приходится более 90% валового сбора хмеля.
Наш хмель пользуется спросом не только в России, но в странах СНГ (Азербайджан, Киргизия, Казахстан, Таджикистан), пиво — в Армении и Казахстане. Перспективным направлением с точки зрения развития агротуризма является посещение хмельников, коллекций хмелепивоваренных предприятий и музеев пива.
Кроме того, мы сейчас занимается формированием так называемого чувашского национального прилавка. Делаем некий набор продуктов, которые относятся к национальным блюдам нашего региона. Потом мы договариваемся с торговыми сетями о так называемом «магазине в магазине», чтобы в больших гипермаркетах появлялись прилавки с чувашскими товарами.
Конечно, кроме кухни у нас есть и другие фишки. Например, наш уникальный для России Научно-технический музей истории трактора и Чебоксарский тракторный завод. Это один из трех тракторных гигантов в мире, который умеет производить большие карьерные трактора. Или наш «Химпром», электротехника. Мы понимаем потребности нашей промышленности, и конечно, стараемся им помогать через целевую поддержку тех или иных направлений.
Предмет нашей особой гордости, и это, я считаю, наш особый бренд — уроженец Чувашии, третий космонавт планеты Андриян Николаев. На его малой родине в селе Шоршелы создан мемориальный комплекс, куда входит и музей космонавтики.
— А есть какие-то программы для инвесторов?
— Российские регионы за крупных инвесторов борются. Поэтому льготные условия в целом есть у всех, где-то больше, где-то меньше. На сегодняшний день крупный инвестор, прежде чем зайти и начать свой проект, привлекает консультанта. Консультант путем изучения так называемых верховых показателей очень быстро определяет возможные регионы, где можно вести тот или иной бизнес-проект. По этим верховым показателям Чувашия всегда очень хорошо выглядела. У нас хорошая научно-образовательная база, промышленный потенциал. И мы много прилагаем усилий на то, чтобы быть удобными для бизнеса. Задача — подхватить каждую бизнес-идею, оценить ее перспективы развития и выстроить план ее продвижения через поддержку на каждом этапе теми инструментами, которые нужны.
Важно понимать, что состояние бизнес-среды в регионе является вопросом стратегического значения. Невозможно добиться необходимых темпов экономического роста без решения задачи по изменению инвестиционного ландшафта. Именно капитальные вложения в экономику создают мощный импульс для движения вперед и качественного развития, чем мы и занимаемся. Но новым окном возможностей для нас является развитие индустриальных парков, территорий опережающего социально-экономического развития. Это позволит создать такие условия, при которых инвестор мог бы зайти на готовую площадку со всей необходимой инфраструктурой. В ближайшей перспективе ожидаем решения правительства России по созданию особой экономической зоны промышленно-производственного типа на территории Чебоксарской агломерации, где будет установлен специальный налоговый режим, включающий в себя льготы по налогам на прибыль, имущество и транспорт.
— Какие крупные или вообще новые, очень важные для республики инфраструктурные проекты начинаете реализовывать?
— Крупных бизнес-проектов у нас на сегодняшний день уже полтора десятка — это миллиардные проекты, в том числе по строительству новых заводов, элеваторов, и т. д. Естественно, мы запускаем проекты и в области водоснабжения, обеспечении устойчивой связи, транспорта и дорожного хозяйства.
Кроме того, мы запускаем инфраструктурные объекты, которые нужны для реализации конкретных инвестпроектов. Ну, в частности, мы сейчас выиграли конкурс по созданию пока трех (надеюсь, будет и четвёртый к сентябрю) частных технопарков. На эти цели на следующий год мы 1,5 млрд. рублей предусмотрели с тем, чтобы бизнес мог развивать производственные площадки.
Уже сегодня нами сформирован инвестиционный портфель на более чем 450 инвестиционных проектов во всех сферах экономики на сумму порядка 300 млрд. рублей.
О Волге
— Чувашия — волжский регион, а с Волгой сейчас происходит много нехороших вещей. В некоторых регионах нет рыбы, качество воды сильно упало. Что делать?
— Состояние Волги давно уже ни для кого не секрет. Очень сильно на ее флору и фауну повлияли различные гидроэнергетические проекты. И с точки зрения прикладного использования реки мы фиксируем, что качество воды ухудшается. Проблему эту одними силами Чувашии не решить. Мы не единственный регион, который находится на Волге, использует ее воду для своих нужд.
— Некоторое время назад считалось, что самая чистая Волга — именно ваша. Так ли это?
— Мы стараемся, чтобы так и было. У нас отдельным пунктом благоустройства инфраструктуры значится водоснабжение и водоотведение. Львиная доля средств, которая выделена президентом на решение инфраструктурных проблем, пойдет именно на эти цели. В том числе на обеспечение чистоты сбросов как в саму Волгу, так и в те водоемы, которые втекают в Волгу. И нам надо сделать это в ближайшие 2-3 года, чтобы сохранить чистоту реки, чтобы она не загрязнялась.
О коронавирусе
— Как Чувашия выходит из нынешнего коронакризиса? Сильно ли он по ней ударил?
— Я думаю, так же, как и по всей стране. Сложности были абсолютно идентичные. Президент в начале пандемии принял несколько ключевых решений — о поддержке людей, бизнеса, социальной сферы. Но не менее важно, что дал руководителям регионов особые полномочия. Благодаря этому удалось, на мой взгляд, находить такие балансы ограничений и возможности развиваться, что у нас в прошлом году не так сильно упала экономика, не так сильно упали доходы. Постепенно выравнивается ситуация с безработицей. Если на пике, в августе 2020 года, она достигала порядка 30 тысяч зарегистрированных безработных, то на данный момент около 6 с половиной тысяч. То есть снижение, как мы видим, в шесть раз.
Коронавирус пока никуда не ушел, поэтому ситуация по-прежнему напряженная. И мы видим, что вирус стал более коварный, помолодел очень сильно. Поэтому мне кажется, что самый эффективный выход — это прививка. По своим знакомым знаю, что даже те, кто заболел после прививки, даже если им больше 60 лет, болезнь перенесли легко. В то же время, мы видим, что там, где низкий уровень вакцинации, и смертность больше, и людей больше заболевает. Это все прямая взаимосвязь.
— А вы смотрите, что делают другие?
— Конечно, смотрим.
— В некоторых территориях ряда регионов показатели вакцинации превышают 80%. Сообщается, что врачам просто платят за прививки. Сколько прививок сделал, столько рублей ты получил...
— Я считаю, что это абсолютно неэффективный метод — платить врачам за прививки. Есть масса историй, когда по бумагам люди привиты, а на самом деле не привиты, и это стимулирует соответствующее поведение. Это очень опасные вещи.
— Как дела обстоит с больницами? Коронавирус выявил проблемы?
— Здесь у нас тоже нет новых выводов по сравнению с другими регионами. То, что были закрыты все инфекционные отделения и инфекционные корпуса в больницах, это, конечно, сильнее всего повлияло на ситуацию. Во-первых, не было невозможности оказать квалифицированную помощь, во-вторых, под коронавирусных больных приходилось отдавать ту или иную больницу, а из-за этого у нас отсутствовала возможность оказывать плановую медицинскую помощь на той территории, за которую она до этого отвечала. Это была главная проблема, и она пока еще остается. Но сейчас уже проще. Мы научились и спасать людей в кризисной ситуации, и одновременно оказывать плановую помощь.
