Сенатор Ольга Ковитиди предложила зафиксировать в Уголовном кодексе ответственность за склонение женщины к искусственному прерыванию беременности. В двух субъектах РФ за подобное уже предусмотрена административная ответственность. Кроме того, в нескольких регионах частные клиники добровольно отказались от таких хирургических вмешательств. Надо ли государству регулировать вопрос абортов и ужесточать меры? Или оставить всё как есть?
За
Алексей Журавлёв, депутат ГД, первый зампред Комитета по обороне:
Лично я не вижу смысла даже обсуждать вопрос, нужно или не нужно ужесточать меры борьбы с абортами. Не секрет, что в какой-то момент многие стали воспринимать аборт как простую и легкодоступную медицинскую манипуляцию, к которой можно прибегнуть в любой момент. Наша задача — изменить это отношение.
Прерывание беременности — это по сути своей убийство. Но если уж женщина приняла такое решение, то и плата за него должна быть высокой. Плата не только в моральном плане — женщина всё равно, как правило, рано или поздно осознаёт, что натворила, но и буквально — в материальном. То есть платить за прерывание беременности при отсутствии для этого веских медицинских показаний она должна из собственного кармана, а не перекладывать это на плечи государства. Эта процедура не должна входить в пакет ОМС. Сейчас такое предложение уже рассматривается депутатами.
Другой вопрос, что, как мне кажется, женщине, рискнувшей пойти на аборт, необходимо перед операцией обеспечить общение с психологом. Не все ведь до конца понимают последствия этого шага, не у всех есть возможность поделиться, посоветоваться с близкими. Именно специалист должен донести для пациентки важную мысль: если прервать человеческую жизнь (а аборт стоит воспринимать именно как прерывание жизни), можно потом самой себе не простить этого до самой смерти.
Против
Анна Марченко, акушер-гинеколог, главный врач семейной клиники «Доктор АННА»:
Уже не раз в обществе поднималась тема запрета и ограничения абортов. В частности, выведение их из системы ОМС — это тоже ограничительная мера. Но до сих пор не принято ни одной подобной инициативы. Почему? Потому что это негуманный способ, который ни к чему хорошему не приведёт.
Стимулировать рождаемость надо не запретами и ограничениями, а поощрительными мерами, иначе мы рискуем получить увеличение смертности среди трудоспособных женщин детородного возраста. Кроме желания женщины прервать беременность есть ещё и чёткие медицинские показания: нарушения развития плода, хромосомные аномалии, внематочная беременность, внутриутробная гибель плода (такая операция делается на любом сроке, а не только до 12 недель), а также целый ряд опасных заболеваний, угрожающих как плоду, так и матери. Если беременность нежелательная и женщина категорически не хочет становиться матерью, она всё равно найдёт способ прервать её. Это могут быть нелегальные клиники, народные методы и т. д. То есть то, что может привести к серьёзным проблемам со здоровьем и даже смерти. К тому же ни один метод контрацепции не даёт 100%-ной гарантии того, что беременность не наступит. Поэтому уверена: вне зависимости от причин, по которым принимается такое решение, женщин нельзя лишать права прервать беременность с минимальным риском для здоровья.
Позиция церкви
Макарий (Маркиш), иеромонах, клирик Иваново-Вознесенской епархии:
Что значит запрет абортов? Нельзя попадать в плен к словам. Введение любых запретов — это лишь констатация новых знаний, полученных человечеством. Скажем, сейчас запрещено переходить дорогу на красный свет. А во времена Антона Павловича Чехова, всего 120 лет назад, никаких цветов с транспортом не связывали. Потому что не было тогда необходимости так регулировать движение. Или в 1940—1960‑х годах в США полицейские измеряли степень опьянения водителя следующим образом: может человек держаться крепко за руль? Пусть тогда едет домой. Вываливается из машины, если открываешь дверь? Такому не разрешали двигаться дальше. Сейчас же и скорости на дорогах другие, и число машин тоже — потому такой способ замера алкоголя в крови водителя не работает.
Конечно, люди и сейчас ездят на красный свет и садятся пьяными за руль. Но общество с этим ведёт борьбу. То же касается и абортов. Советская Россия стала первым государством на планете Земля, где были легализованы аборты. Но ведь в то время не знали, что жизнь зарождается в момент полового акта между мужчиной и женщиной, когда клетки двух людей сливаются в зиготу. А теперь мы это знаем. И потому надо на законодательном уровне запретить убийство детей в материнских утробах.
Только так, путём введения на уровне закона запретительных мер, можно и нужно оформить право нерождённых детей на существование.
В развитие темы
Анна Кузнецова, вице-спикер Госдумы:
Помимо абортов, которые проводятся в клиниках, есть и другой способ прерывания беременности — медикаментозные аборты. Аналитические исследования фармкомпаний говорят о том, что общий объём потребления препаратов для медикаментозных абортов в 2022 году составил 1,4 млн упаковок. С их учётом количество абортов в нашей стране за год может составить 1 млн 800 тыс. Для сравнения: по предварительным данным Росстата за 2022 год, в России родилось 1 млн 306 тыс. 162 младенца. Цифры звучат угрожающе!
При этом отсутствуют официальные данные, которые говорят о том, у скольких женщин после прерывания беременности, в том числе и при помощи фармпрепаратов, были выявлены осложнения и какие. В последнее время специалисты всё чаще стали говорить о необходимости исключения из различного рода документов понятия «безопасный аборт», так как оно является «недостоверным и вводящим в заблуждение». Ведь даже к приёму самых безобидных лекарств есть противопоказания. Но всё это не очень интересует тех, кто старается заработать на производстве и продаже абортивных препаратов.
Президент неоднократно отмечал, что для России «сохранение жизни и здоровья граждан является главным приоритетом». Именно поэтому внесение препаратов для прерывания беременности в перечень средств, подлежащих предметно-количественному учёту, — мера правильная.
Проголосовать вы можете здесь
