В чём виноват Чубайс?
«К этому моменту скрытая приватизация шла уже несколько лет, — вспоминает историк и политолог Сергей Станкевич, а тогда советник президента Б. Ельцина. — Предприятия переписывали на себя их директора, причём забирали готовую продукцию, доходы от её продажи и основные фонды. А обременения — например, детсады и школы — оставляли государству. Но это были серые схемы, надо было ввести процесс в законное русло».
«В 1991 г. Верховный совет РСФСР принял закон “Об именных приватизационных счетах и вкладах”, — рассказывает экономист Андрей Бунич. — С чёткой и продуманной схемой, аналоги которой были потом реализованы в бывших соцстранах. На каждого гражданина открывались именные приватизационные счета на 14 тыс. руб. К этим счетам были привязаны именные приватизационные чеки. Счета можно было использовать для приобретения акций, недвижимости, автомобиля. Но тут появился Чубайс, который заявил, что бесплатная приватизация — ерунда, её надо проводить за деньги».
Нужно было сменить руководителя Госкомимущества потому, что группе влиятельных депутатов и министров прежняя схема мешала «прихватизировать» госсобственность. «Но не прошло и года, как Чубайс “вдруг” предложил вернуться к идее бесплатной приватизации, проталкивая подготовленный в спешке указ Ельцина, — вспоминает Бунич. — Спешка спешкой, но всё необходимое для замаскированной под реформу аферы в указе было: безымянные чеки, чековые фонды, фактическое отстранение трудовых коллективов от приватизации и преимущества для директоров. Ваучерная приватизация “по-чубайсовски” стала родовой травмой нашей рыночной экономики, миной под право частной собственности, лишающей её законности».
«Хопёр» и другие
«По Чубайсу» вся постсоветская экономика оценивалась в 100 млрд долл., или 1 трлн 400 млрд руб. Цифру дала последняя оценка балансовой стоимости советских предприятий, которую проводили ещё в 1984 г. От этой суммы взяли 35% — такую долю госсобственности решили передать народу — поделили на всё население страны и получили номинал ваучера 10 тыс. руб. «Вот такой простой арифметический расчёт. Это были достаточно условные цифры», — считает Станкевич. Ваучер можно было продать на чёрном рынке, вложить в чековый фонд или обменять на акции предприятий. 34% россиян, согласно статистике, выбрали первый путь — продажу, хотя обещанной Чубайсом стоимости двух «Волг» приватизационный чек так никогда и не достиг: сначала за него давали 40 долл., затем — 10 и 5. 25% граждан отдали чеки в разнообразные фонды — «Хопёр», «Тибет» и т. д. Те вкладывали их в акции предприятий, брали под их залог кредиты, и акции в результате доставались заинтересованным лицам. Схем было много, но конец один — фонды банкротились и оставляли тех, кто им доверился, ни с чем.
Сколотить состояние на приватизации, по мнению экспертов, удалось только «красным директорам», представителям партийной элиты и оргпреступности. «В первую очередь приспособились те, кто имел опыт работы в теневой экономике, — считает С. Станкевич. — Скупка ваучеров была их любимым занятием. Властям надо было практически в ежедневном режиме следить за работой организаций, имеющих отношение к приватизации, но этого никто не делал».
Не было и необходимых законов, поэтому чековые фонды и прочие участники приватизации действовали бесконтрольно и безнаказанно. «Правовой вакуум характеризуется тем, что закон о приватизации был принят в 1997 г., тогда как она завершилась 30 марта 1994 года!» — отмечает А. Бунич.
В этих условиях россияне, которые всё-таки вложили свои ваучеры в российские предприятия, став их акционерами (а таких оказалось около 15%), были фактически бесправны. Акции у них принудительно выкупали или же их стоимость «размывали» с помощью выпуска дополнительных бумаг. Особенно часто использовали такие методы выдавливания мелких акционеров сырьевые и перерабатывающие компании. На сегодня из числа вложивших ваучеры в предприятия акционерами остаются всего 3-4%.
«Три ваучера наша семья обменяла на акции фонда, потом прогоревшего, а три других — на акции “Газпрома”, — рассказал “АиФ” Сергей Жаворонков, старший эксперт Института им. Гайдара. — На пике, в 2008 г., наш пакет стоил 1,5 млн руб., теперь несколько меньше. Дивиденды платят маленькие (7,8 руб. за акцию. — Ред.), но сами акции представляют значительную ценность. Пусть пока полежат».
Ваучеры были тем куском, который кинули народу с барского стола. Основная приватизация проходила без участия граждан, но с таким же огромным количеством нарушений (см. «Кстати»). Только ставки в той игре были гораздо выше.
Как проходили залоговые аукционы
Из доклада Счётной палаты «Анализ процессов приватизации государственной собственности в Российской Федерации за период 1993‑2003 годы».
Консорциум коммерческих банков в составе «Империал», Инкомбанк, Онэксимбанк, Столичный банк сбережений, «Менатеп» и АКБ «Международная финансовая компания» «фактически кредитовал государство государственными же деньгами. Минфин России предварительно размещал на счетах банков... средства в сумме, практически равной кредиту, а затем эти деньги передавались Правительству РФ в качестве кредита под залог акций наиболее привлекательных предприятий. В результате банки, “кредитовавшие” государство, смогли непосредственно либо через аффилированных лиц стать собственниками находившихся у них в залоге пакетов акций государственных предприятий».
P.S.: Можно ли помочь тем, кто вложил свой ваучер в «Тибет», «Хопёр-Инвест» и другие чековые фонды? «Добиться компенсации путём обращения в полицию не удастся — истёк срок давности, — считает адвокат Олег Сухов. — А гражданский иск не имеет смысла: у мошенников, организовавших эти фонды, вряд ли обнаружится имущество, на которое можно наложить взыскание».
