«Будем выживать»
С 7 часов утра в Волгограде возле павильона, где реализуют свою молочную продукцию местные фермеры, толпятся люди.
— А сегодня они точно будут? — спрашивает одна из покупательниц у женщины, торгующей сметаной.
— Обязательно. Если не сами, так родители приедут или соседи, — говорит молочница.
Татьяна и Андрей — фермеры из Городищенского района — приезжают примерно через полчаса. Из тёмно-красной семёрки выгружают фляги с молоком, заносят поддон со свежим домашним творогом. Десять лет назад Татьяна и Андрей переехали из Волгограда в деревню и занялись фермерством. Сейчас на их частном подворье уже 15 коров. Из молока они делают несколько наименований продуктов, в том числе сыр, творог, сметану, каймак, сыворотку.
«Сейчас зима — у коров молока мало, поэтому продаём в основном только само молоко и творог, — говорит Андрей, — да и покупать люди стали мало — экономят. В этом году, наверное, будет поститься 50% населения».
Молоко от своих коров Татьяна и Андрей продают по 50 рублей за литр, творог — по 300 рублей за кило. Торговля идёт бойко. Две фляги по 40 литров уходят меньше, чем за час.
— А что, творога уже нет? — спрашивает седовласый мужчина. — Давно закончился?
— Минут пять назад, — отвечает Татьяна.
«Цены мы пока не поднимали, торгуем так же, как и до Нового года, — говорит Андрей, — но уже думаем, честно говоря, над тем, чтобы поднять. А что делать? Первое зерно мы брали по 40 рублей, а сейчас оно стоит уже 90 рублей. Само молоко в магазине подорожало до 56 рублей за литр. Будем выживать как-то, конечно, не собираемся сворачиваться, — добавляет фермер, — нам же ещё кредит выплачивать. Каждый месяц приходится отдавать в банк по 130 тысяч рублей. Мы брали эти деньги на развитие фермерства. Обещали нам дать субсидирование, как фермерам, но уже два года прошло, а мы до сих пор ждём. Говорят, денег нет».
«Надо просто упираться и работать»
— Я бы, может, и хотела закрыться, но не могу — у меня люди. Как они будут без работы? — говорит Валентина Калегова. С 1998 года она руководит мини-пекарней. Обеспечивает хлебобулочными изделиями несколько сельских поселений в пригороде Волгограда. — Были времена и похуже. Мы, как вспомним 90-е, так вздрогнем. А сейчас надо просто упираться и работать, вот и всё. Конечно, стало проблематичнее с кредитами. Раньше мы пользовались, а сейчас не знаю, будем ли».
Кредит Валентине Александровне необходим, чтобы перевести производство на газ. Пекарня оборудована электрическими печами, поэтому за свет каждый месяц выходит приличная сумма.
«Я по основной своей специальности — инженер-строитель и привыкла работать. Сегодня надо положить кирпич, завтра — и будет стенка, — говорит Валентина Александровна, — сиюминутной выгоды не бывает в бизнесе, а в нашем производстве — тем более. Каждый день нужно испечь, продать, взять заявку и т. д.».
Технолог Лариса Александровна с гордостью показывает цех по производству хлеба. Настоящий ржано-пшеничный хлеб и сдобные батоны здесь готовят на опаре по ещё советским технологиям, без использования искусственных добавок.
«Единственное, что до последнего времени применяли — это сухие дрожжи, — говорит технолог, — но и они теперь подорожали — почти в два с лишним раза. Будем теперь наши закупать, отечественные, сырые. Что касается муки, то она всегда дорожает в январе, а в феврале цена на муку уже пойдёт на спад. Это не зависит ни от урожая, ни от санкций. Просто мукомолы каждый год поднимают цены на муку в это время».
В пекарню заходит мужчина.
«Валентина Александровна, а работы нет?»
«Вакансий водителей пока нет, — отвечает Валентина Калегова, — могу взять вас пекарем», — но мужчина отвечает отказом и уходит.
— Женщины могут почему-то работать пекарями, а мужчины нет, — удивляется Валентина Александровна. — Считают, что работа эта тяжёлая. Иностранную рабочую силу я принципиально не беру — лучше мы возьмём своих и научим, а если нужно, то и перевоспитаем. Сейчас зима — народ ещё бездействует. Ближе к весне зашевелится, начнёт работать, планы строить. Цену на хлеб мы поднять не можем (через несколько дней цены на хлеб во всех волгоградских магазинах, в том числе и в этой пекарне, выросли примерно на 2 рубля — прим. ред.). Были времена, мы продавали хлеб по цене муки — прибыли, считай, вообще не было. А сейчас ещё нормально. Конкуренция не позволяет нам халтурить. Плохо испечёшь — ничего не продашь».
«Будем искать новые рынки сбыта»
«Поначалу, когда мы открылись в 1999 году, было тяжело, а потом через несколько лет, вплоть до 2008–2009 года, наоборот — очень хорошо, — рассказывает хозяйка небольшого ателье по пошиву спецодежды Татьяна Чепайкина, — предприятия работали, и у нас было много заказов. Потом опять начался кризис, пошёл спад производства, а сейчас так вообще. Сегодня у меня был оптовик, который на рынке нашей одеждой торгует, жаловался, что вообще ничего не продаётся. Люди потерялись. Деньги откладывают. Если нет никаких проверок, то и одежду никто рабочую не покупает. Ходят каждый, как оборванец».
Татьяна говорит, что ощутимее всего по их производству ударило повышение отпускных цен на ткань:
«Мы стараемся работать с белорусской тканью, так как она очень качественная, но она подорожала. Стали брать китайскую — она дешевле, но и на неё поднялись цены. Если в июле – августе я покупала ткань по отпускной цене 85 рублей за метр, то сейчас уже по 116 рублей. Кредитов у меня нет, да и я стараюсь их не брать. Лучше вложить собственные деньги или перезанять у кого-то».
Цех по производству одежды находится прямо в подвале жилого дома. Всего в ателье работают 4 швеи. Делают зимнюю и летнюю рабочую одежду. В день каждая швея сшивает 3–4 костюма.
«Люди уходят, потому что работы нет — мало заказов. Но в то же время очень много закрывается других ателье — соискатели есть. Но нам самим делать нечего, куда их брать? Будем искать другие рынки сбыта. Попробуем зайти в Астраханскую область и в магазины «Туризм. Охота. Рыбалка», которые сейчас открываются. А ещё запустим сайт», — делится своими планами по выходу из кризиса Татьяна Чепайкина.
Татьяна уже решила, что примет на работу менеджером старшего сына-студента. И ему — опыт, и с родственниками вести бизнес всегда как-то надёжнее.
