Владимир Потанин первым из российских предпринимателей присоединился к глобальной инициативе Билла Гейтса и Уоррена Баффета Giving Pledge — «Клятва дарения».
Публичное обязательство президента и владельца «Интерроса» Владимира Потанина пожертвовать значительную часть многомиллиардного состояния на благотворительность вызвало в стране разноречивые комментарии. Большинство вопросов связано с тем, каким образом будет выполняться «Клятва дарения». Генеральный директор благотворительного фонда Владимира Потанина Лариса Зелькова рассказала, что на самом деле кроется за публичным обещанием Giving Pledge.
«В значительной степени „Клятва дарения“ — это формальность, ритуал, — поясняет Лариса Зелькова. — Инициативе Giving Pledge уже три года, и на данный момент к ней присоединилось 105 человек. Первыми были Билл Гейтс и Уоррен Баффетт, призвавшие соотечественников, американских филантропов, пообещать себе, своим семьям, а также всему миру, что не менее половины состояния отдадут не наследникам, а пожертвуют на благотворительные цели».
Какого-то имущественного ценза или ограничений по возрасту для желающих дать клятву не существует. Среди присягнувших люди от 28 до 97 лет. Да и сама форма «Клятвы» произвольная, нет жесткого стандарта. По сути, это декларация о намерениях.
Другое дело, что для вступления в любой клуб требуется согласие остальных его членов. Потанин оказался в числе первых двенадцати меценатов, не имеющих американского гражданства, которые получили персональные приглашения присоединиться к Giving Pledge. Российский предприниматель получил приглашение от Билла Гейтса и ответил согласием. Как рассказала Зелькова, бизнесмены были знакомы еще до возникновения движения Giving Pledge. Кроме Владимира Олеговича в список вошли несколько британцев, в том числе, сэр Ричард Брэнсон, лорд Дэвид Сэйнсбери, украинец Виктор Пинчук, австралийцы, южноафриканцы, немец, таец, индиец...
«Впервые о готовности пожертвовать значительную часть капитала на благотворительность Потанин сказал в 2010 году. После этого мы в фонде стали раздумывать, какие программы разрабатывать, чтобы они имели шанс остаться надолго. Ведь филантроп должен быть уверен, что существует механизм, который позволит не беспокоиться о судьбе передаваемых им средств, допустим, и через сто лет. Это самая сложная часть задачи», — подчеркнула Зелькова.
В российской практике, к сожалению, пока отсутствуют примеры, как подобная модель могла бы работать на протяжении десятилетий. На Западе, в частности, в США и Великобритании, в законодательстве четко прописаны правила для трастов, в частности, благотворительных. Первые их прообразы в России — фонды целевого капитала, во всем мире именуемые эндаументами. Наше законодательство в этом сегменте молодое, ему пять лет, а эндаументов в России около девяноста, и сегодня никто не скажет, что будет с этими организациями даже через десять лет, не говоря о более длительном сроке.
Траст — это форма доверительного управления, но распоряжаться деньгами будет благотворительный фонд. И он должен все делать в строгом соответствии с волей учредителя. Даже через век или через два.
После того, как Владимир Потанин дал «Клятву дарения», у многих возник вопрос о том, не уйдет ли капитал за пределы страны. Но, как заверила собеседница, «активы и бизнесы, которые есть у Потанина, находятся в России, и его благотворительный фонд тоже, разумеется, российский». «Речь шла не о передаче материальных ценностей, а об обещании распорядиться ими определенным образом. Мы пока не очень привыкли верить публичным обязательствам, во всем подозреваем тайный умысел или корысть», — подчеркнула она.
Возникает резонный вопрос: почему бы не возродить традиции филантропии в нашей стране. Но, увы, пока российское общество к этому не готово: большинство по-прежнему воспринимают это как способ откупиться или экстравагантную выходку. На Западе, где у благотворительности давние традиции, складывается интересная история, и присоединиться к ней почетно для любого. Так, в клубе членство виртуальное, без каких-либо билетов или карточек. Раз в год примкнувшие к движению Giving Pledge собираются на встречу, чтобы обсудить волнующие их вопросы.
«Потанин не первый год возглавляет комиссию по развитию благотворительности и волонтерства Общественной палаты и активно занимается этим вопросом, — говорит Лариса Зелькова. — Но одного желания мало, должен быть политический и общественный запрос. К сожалению, сегодня в России его нет. В цивилизованном мире принято возвращать долги обществу, и те, кто присоединился к Giving Pledge, так или иначе говорят в „Клятве“, что им в жизни повезло, они смогли добиться успеха, в том числе, материального, и теперь хотят поделиться с другими».
По словам Зельковой, благотворительный фонд Владимира Потанина, который существует с 1999 года, уже два года нарабатывает багаж, который позволит в будущем выбирать, какие программы и проекты поддерживать. Вполне возможно, что за десять лет с учетом опыта других участников Giving Pledge, которые дальше продвинулись по пути филантропии, удастся создать действенный механизм. Среди важнейших вопросов, которые сегодня стоят перед благотворителями, как добиться, чтобы у однажды получивших помощь не сформировалась зависимость от грантов.
