Последние 40 лет заболеваемость злокачественными опухолями головы и шеи в мире и России неумолимо растет. Болеют не только курильщики и друзья «зеленого змия», но и приверженцы ЗОЖ, в том числе совсем молодые. Врачи взволнованы тревожной тенденцией. Тем не менее с каждым днем им удается лечить рак все эффективнее.
О терапии рака головы и шеи АиФ.ru рассказал Илья Романов, д. м. н., врач-онколог, старший научный сотрудник НМИЦ онкологии им. Н. Н. Блохина, профессор кафедры онкологии Московского государственного медико-стоматологического университета.
Елена Нечаенко, АиФ.ru: Илья Станиславович, какие способы лечения рака головы и шеи сейчас актуальны?
Илья Романов: Мы ориентируемся на клинические рекомендации. Когда обращается пациент, мы определяем стадию развития заболевания и начинаем планировать дальнейшие шаги. Каждый опухолевый процесс в определенной стадии дает врачу возможность выбирать разные виды терапии: начать химиотерапию, лучевую или хирургическое лечение. На сегодняшний день вариантов и возможностей лечения достаточно. К счастью, в России на законодательном уровне приняты правила работы с клиническими рекомендациями. Главное — соблюдать их. Конечно, лучше всего, когда пациент обращается за помощью на ранней стадии, тогда мы действительно можем помочь, минимально повреждая социальные и жизненные функции.
Организм борется с опухолью сам
— Появились ли новые возможности лекарственного лечения рака?
— Лекарственная терапия развивается очень бурно. Если раньше это была только химиотерапия, то сейчас добавились таргетная терапия, а также иммунотерапия. Постоянно ведутся исследования, которые предлагают разные опции и возможности изменения дозировок, способов введения препаратов, их подключения к комбинации с другими методами лечения. Что также важно, современная лекарственная терапия позволяет значительно продлить жизнь пациентам с опухолями головы и шеи даже на поздних стадиях, когда хирургическое лечение уже невозможно.
Один из примеров — иммунотерапия, которая сейчас у всех на слуху.
— Расскажите, пожалуйста, в чем суть иммунотерапии рака и какие результаты она дает?
— Это последнее достижение науки, которое не только увеличивает продолжительность жизни больных, но и повышает ее качество. Если объяснять популярно, можно сказать, что в иммунотерапии применяется лекарство, которое указывает организму: «Опухоль находится здесь». После этого в нужном месте начинают включаться в работу клетки противоопухолевой защиты, и организм сам борется с раком. Для меня это звучит волшебно. Я 25 лет в онкологии и не предполагал, что такое вообще возможно.
— А таргетная терапия и другие более традиционные виды лечения в онкологии не так эффективны?
— Любой метод лечения хорош, если он подбирается по показаниям. В таргетной терапии применяются препараты, оказывающие воздействие на особые белки, вырабатываемые опухолью, которые помогают раку существовать в организме. Таргетные препараты блокируют эти «мишени», не позволяя опухоли дальше развиваться.
Меняется и лучевая терапия, она становится более технически оснащенной. Развиваются возможности подачи дозы лучевой терапии в определенную точку. Я наблюдаю, как работают радиотерапевты, они рисуют точку воздействия, в которую прицельно пойдет лучевая энергия. Лучевая терапия, какой она была лет 30 назад, в сравнении с той, что представлена сегодня, — это небо и земля.
У каждого вида терапии есть свои побочные эффекты, каждый организм может по-разному реагировать на лечение. Кстати, лечение можно скорректировать, есть множество схем. Но онкологу важно быть хорошим психологом, чтобы объяснить пациенту, что плохое состояние во время болезни и лечения — это нормально, что нужно потерпеть еще. Важно убедить больного не падать духом и продолжать лечение.
Лечение стало более щадящим
— Лечение рака — дело тяжелое. Побочных эффектов меньше не становится?
— Еще лет 10 назад мы заходили в тупик, технических возможностей и лекарств было много, но, чем больше мы лечили пациента и чем лучше воздействовали на опухоль, тем, к сожалению, больше получали токсичных эффектов. Раньше, например, всем пациентам перед началом лечения предлагалось для профилактики ставить трубку в переднюю брюшную стенку, чтобы человек мог получать питание напрямую через желудок, иначе он бы мог просто не выдержать тяжелого лечения. Потом оказалось, что после лечения у такого пациента наступала полная контрактура мышц глотки, человек уже не мог самостоятельно глотать, должен был питаться все время через шприц для подачи пищи и оставаться пожизненным носителем трубок.
Сейчас эта проблема начинает решаться, поскольку мы стоим на пороге эры иммунотерапии. Здесь происходит очень много интересных событий, но пока что многие из них только в виде исследований, которые нам еще предстоит осмыслить.
— А как изменилось хирургическое лечение? В отличие от других видов рака тут приходится оперировать на открытых частях тела, более того, на лице, голове.
— Изначально хирургия была очень калечащей, человеку, образно говоря, отрезали половину лица. Но сейчас мы уже не видим таких пациентов, поскольку реконструктивная хирургия развивается и показывает удивительные результаты. Большую помощь оказывают разные компьютерные технологии, в том числе изготовление различных шаблонов, благодаря которым мы можем сформировать пациенту новую челюсть, закрыть какие-то дефекты. В этой сфере есть бескрайнее поле для улучшения возможностей.
Другая не менее потрясающая часть нашей работы — эндоскопическая хирургия с применением лазера. Не используя скальпель, мы можем зайти в гортань, глотку и удалить опухоль, до которой раньше приходилось добираться крайне агрессивными доступами. Когда впервые провел эту операцию, я был в полном восторге. Я не мог поверить, что это возможно. На сегодняшний день лечение рака головы и шеи претерпевает большие изменения. И то, что не могли делать раньше, мы делаем сейчас уже рутинно.
С реабилитацией нельзя ждать
— Какой должна быть реабилитация после рака головы и шеи?
— Раньше считалось, что сначала хирург-онколог должен удалить опухоль, и только после этого реконструктивный хирург приступал к восстановлению поврежденных частей лица и тела. Сейчас же большинством онкологов принято, что реабилитация должна идти одновременно с лечением. Если врач запланировал калечащее хирургическое вмешательство, он сразу же продумывает, как пациента реабилитировать.
Конечно, существуют некоторые сложности. Например, пациентов, переживших ларингэктомию (удаление гортани), реабилитируют с помощью постановки трахеопищеводных шунтов, эта операция позволяет пациенту восстановить голос. К сожалению, эти шунты до сих пор не производят в России, проблема вызвана отсутствием возможности производства особого силикона для протезов. Мы уже давно освоили эту технологию и имеем возможность ставить такие протезы, но их необходимо менять каждые 3 месяца. К сожалению, проблема пока никак не решается, а с каждым годом ситуация только ухудшается.
После лечения все пациенты нуждаются в диспансерном наблюдении. Регулярные осмотры позволяют контролировать состояние пациента и вовремя заметить тревожные симптомы, если они вдруг появятся. К счастью, у нас с этим нет особых проблем.
