Вопрос о том, может ли существовать классический русский театр в третьем десятилетии XXI века без эпатажных приемов, стоит чрезвычайно остро. Не успели отшуметь страсти по Бузовой во МХАТе, как закипело в Театре на Малой Бронной.
«Превращает произведения русского искусства в омерзительную дрянь»
В разные годы театр возглавляли Сергей Майоров, Андрей Гончаров, Александр Дунаев, Анатолий Эфрос, Лев Дуров, Сергей Женовач, Андрей Житинкин. В 2019 году пост художественного руководителя занял Константин Богомолов.
Если посмотреть на послужной список Богомолова, то бросается в глаза, что еще полтора десятилетия назад он получил театральную премию «Чайка» «за нетрадиционное прочтение классического произведения». И «нетрадиционность» всегда считалась коньком этого режиссера. Так что свадебные покатушки с молодой женой на катафалке были скорее отражением привычного богомоловского стиля, нежели провокацией его супруги.
И если господину Богомолову доверяют при этом театр, причем далеко не самый последний, значит, это кому-то нужно. Правда, понять, кому именно, не так-то просто.
В 2020 году не выдержал народный артист России Александр Лазарев-младший. В эфире YouTube-шоу «Изолента Live» артист «Ленкома» рассказал про то, как Богомолов работал штатным режиссером под началом Марка Захарова.
Особенно зацепило Лазарева то, что Богомолов сделал с «Борисом Годуновым» и «Идиотом»: «Превращает эти два потрясающих произведения русского искусства в омерзительную дрянь. Я, конечно, может, очень резко выражаюсь. Я тогда был членом худсовета. К концу первого акта я не смог досидеть до антракта».
По словам народного артиста России, в «Идиоте» Настасью Филипповну играла молодая и очень красивая актриса: «Он ее раздел почти до нага, посадил за решетку и заставил говорить детским голосом... Тут меня не хватило. Я засвистел в четыре пальца и сказал, что больше на это я смотреть не могу. А издевательство над Пушкиным? Когда Пушкин пошел пописать в кусты. Я не понимаю, зачем это надо? Если ты не можешь поставить „Бориса Годунова“ так, как написано у авторов, классиков, со своим любовью к этим страдающим людям, не надо трогать, не издеваться, не добивать их, не втаптывать в грязь».
Позовите Вия!
Видимо, Даниил Хармс в своем «Неудачном спектакле» предвидел именно постановки Богомолова, вложив в уста маленькой девочки фразу: «Папа просил передать вам всем, что театр закрывается, нас всех тошнит». Беда в том, что в случае Богомолова театр не только не закрывается, но распахивает настежь двери.
На 2022 год худрук Театра на Малой Бронной запланировал премьеру спектакля «Вишневый сад». Постановку классической пьесы Антона Павловича Чехова доверили молодому уроженцу Минска Миките Ильинчику.
Последняя пьеса, написанная великим драматургом, — это безусловная классика театра. Первой исполнительницей роли Раневской была Ольга Книппер-Чехова, а затем в этом образе на сцену в разные десятилетия выходили самые звездные актрис, среди которых Алла Демидова, Алиса Фрейндлих, Татьяна Доронина, Татьяна Васильева, Марина Неелова, Александра Захарова.
Но Богомолов не был бы Богомоловым, если бы не приготовил сюрприз. Как выяснилось, на роль Раневской в спектакль приглашена Наталья Максимова.
Портал Spletnik представляет ее так: «Наташа Максимова — одна из представительниц светского общества, известная в узких кругах (она дружна с Михаилом Друяном, Светланой Бондарчук, Виталием Козаком, Андреем Артемовым и Илоной Столье). Внимание к Наталье привлек каминг-аут в инстаграме: там она рассказала о трансгендерной идентичности, а в большом интервью Tatler объяснила поступок тем, что не имеет права больше молчать».
«Человек, прошедший путь от мальчика из Казахстана до светской столичной дамы»
В общем-то, большинству все равно, какие бренды не проходят строгий отбор Наташи. Казалось бы, где она, а где русский театр. Но дорожка из узких кругов до большой сцены оказалась не такой уж и длинной. Трансгендер Наташа появилась в шоу жены Константина Богомолова «Осторожно, Собчак!» Учитывая, что супруга режиссера в поиске собеседников уже дошла до отсидевших маньяков, то Максимова — это еще относительно легкий случай.
В аннотации к интервью Собчак написала: «Наталья Максимова — человек, прошедший путь от мальчика из Казахстана до светской столичной дамы. С Наташей мы часто пересекались на мероприятиях, я видела ее у разных брендов, но никогда не задавалась вопросом о ее прошлом (за что сама Наташа мне, кстати, благодарна), а в том году Максимова прогремела обложкой „Татлера“ со своей историей. Сейчас же, очевидно, настало время говорить об этом открыто, смело и с камерой, смотрящей за каждой твоей эмоцией. Приготовьтесь сопереживать, восхищаться, ну, а кому-то явно придется морщиться в свое „фи“ — к этому мы тоже готовы».
На самом деле, смотреть что-либо от Собчак и говорить «фи» странно — можно подумать, она хоть в какой-то период сеяла разумное, доброе, вечное. И интервью богемной журналистки с богемным трансгендером — это их личные развлечения вроде катания на катафалке, поскольку дальше определенного круга не идет.
Но когда речь заходит о постановке в театре, существующем за счет государственного финансирования, о классической пьесе классического автора, возникает логичный вопрос — а уместен ли здесь трансгендер, который, к тому же, совершенно не артист?
«Если вырежут, то все будет нормально и можно дальше работать»
Патриарх отечественного театра, народный артист СССР, руководитель Малого театра Юрий Соломин в беседе с ФАН творческий эксперимент не оценил: «В больницу надо срочно положить — может быть, можно как-то вылечить! Кого? Естественно, Богомолова. Или операцию сделать. А больше никак. И того, кто это разрешил, — тоже. Если вырежут, то все будет нормально и можно дальше работать. А почему ж нет?... Даже говорить не хочу об этом. И по телевидению советую тоже не рассказывать. А то потом будут писать очень много: „Как же мы?“ Этим должны заниматься органы, которые за это отвечают, то бишь, Министерство культуры».
К Ирине Апексимовой, возглавляющей Театр на Таганке, у театральной публики тоже есть немало вопросов. Но актриса, сама выходившая на сцену в роли Раневской, оказалась не готова поддержать начинания Богомолова: «Пожалуйста, давайте не будем. Это Богомолова история, это не моя история».
По факту государство оказывается у государственных же театров в заложниках. Обязано лишь финансировать, но никаких рычагов воздействия ни на художественную составляющую, ни на смысловую не имеет. При этом мы — абсолютные чемпионы мира по числу театров на господдержке. И это тоже наследие 90-х. Так, в 1991 году у Моссовета было 27 театров, а потом возросло до 82. В Москве это 95 адресов. Плюс 20 концертных организаций — 24 адреса. Добавьте к этому 16 федеральных театров в столице и получите в итоге аж 98 театров на государственном финансировании только в одной Москве, не считая десятков концертных площадок. Суммарный государственный бюджет этого культурного комплекса — 13,5 миллиарда рублей, а средняя зарплата там — 80 тысяч.
«И вот понеслось: театр хайпует»: Раневской-трансгендера все-таки не будет?
Вот такая вот невероятная щедрость в суровые времена капитализма, которая даже не снилась продвинутому Западу. Вопрос только в одном — а зачем это все государству и налогоплательщику?
Если режиссер-революционер ставит свои шоу на собственные деньги или на средства частных спонсоров, это одно. Но если на сцену классического театра в классическую постановку приглашают человека из тусовки с целью хайпануть на государственные средства, то возникает вопрос: не является ли это разбазариванием средств?
Поднявшаяся волна заставила руководство театра реагировать. На передний план при этом вышел не Богомолов, а директор Театра на Малой Бронной Елена Мироненко. На своей странице в Facebook она написала: «Константин Богомолов сказал мне: „Смысл оправдываться в том, чего нет?“».
Но сейчас, во времена «постправды», даже фейковые сигналы в инфополе быстро превращаются в ярлыки. И пока к нам не прилип бренд театра, который решил пойти вразрез с традиционными российскими ценностями, мне совершенно очевидно — скандал раздут из ничего.
Как все запущено...
Что ж, на первый взгляд, острота проблемы снята — и деньги не государственные, и эксперимент с трансгендером подается уже как что-то неопределенное. При этом деятели, заварившие всю эту кашу, привычно перекладывают все с больной головы на здоровую: мол, мы ничего такого делать и не собирались, вы все сами придумали.
Ну да, сами придумали и тошнотворные театральные «эксперименты», и бесконечное число бездарных кинокартин, создаваемых за госсчет, и многое другое. Современная российская творческая тусовка похожа на тараканов на кухне, которая очень вольготно чувствует себя при выключенном свете. Но когда общество включает свет, творческие тараканы, пусть неохотно, но разбегаются.
