Один из основателей и автор песен группы «Би-2» Шура в интервью АиФ.ru рассказал о том, как проводит время и воспринимает всемирную эпидемию коронавируса и как его дети оказались на ПМЖ в США.
Владимир Полупанов, АиФ.ru: Шура, как проводите время?
Шура Би-2: Вся группа «Би-2» сидит на самоизоляции уже почти 3 недели. Мы никуда не выходим, даже интервью даем на удалёнке. И всем советую оставаться дома. Только такими жесткими мерами можно это остановить. Когда ввели первый ряд ограничений, люди в Москве устроили такую гулянку, как на Первомай. Такое ощущение, что просто не понимали всей серьезности ситуации.
— Вам тоже пришлось отменить массу концертов из-за коронавируса?
— Мы быстро сориентировались — не стали отменять, а перенесли свои выступления. Всем нашим поклонникам мы говорим, чтобы не сдавали билеты. Когда закончится карантин, мы сыграем все отложенные концерты.
— Как вы себе отвечаете на вопрос: за что нам всё это? Природа предлагает нам всем «обнулиться»?
— Я не философ. Не мой конёк давать прогнозы и анализировать то, что происходит. Но это происходит во всем мире, значит, это не просто так. Мы сейчас живем в новой реальности, такого на моем веку еще не было. И мы, конечно, после этого станем немного другими. Но этого не стоит бояться. Мы выйдем из этой депрессии, всё будет нормально. Но к мерам безопасности нужно серьезно отнестись.
— Экономический кризис вас тоже не пугает?
— Да, эпидемия принесла еще и экономический кризис. Но с этим мы тоже справимся. Любовь, семья, творчество — это то, что спасет мир.
— Для вас самоизоляция — это же хорошо? Ведь можно творить, никуда не торопясь.
— Понятно, что если все сейчас начнут писать песни, то они будут так или иначе про вирус: «А-а-а! Мы завтра все умрем». Фон не очень позитивный. Но освободилось много времени для того, чтобы подготовить базу для того, чем мы будем заниматься дальше. Можно читать книги, смотреть фильмы, слушать музыку, накапливать в себе что-то, чтобы потом отразить это в песнях.
— Одна из последних ваших работ — проект «Куртки Кобейна». Отличная работа! С удовольствием слушаю этот альбом сейчас на карантине. Благо, есть время. Мирового уровня работа. Эта музыка не надоедает, она качественно сделана. Аранжировки, тексты — просто супер!
— Спасибо большое.
— В песне «Молитвы мертвых» есть сэмпл (фрагмент) из песни Бориса Гребенщикова («Волки да вороны»). Его слова «То ли это благодать, то ли это засада нам. Весело на ощупь, да сквозняк на душе» кажутся пророческими, не находите?
— Честно говоря, мы не думали об этом. Мне показалось, то эти строчки уместны в контексте самой песни «Молитвы мертвых», текст к которой написал мой дядя Михаил Карасёв. Диана Арбенина написала песню «Охота на кузнечиков». Я попросил её сделать песню без припева. А вместо припева мы взяли сэмпл из песни Петра Мамонова «52-й понедельник».
— Как она коррелируется с текстом песни Дианы Арбениной «Охота на кузнечиков»?
— Мы не вкладывали никакой смысл в это. Всё было интуитивно. Мне показалось, что она очень подходит. Так же, как и сэмпл БГ из «Русского альбома» 1991 года. Борис Борисович предложил: «Давай я заеду в студию и заново это спою». «Нет, — сказал я. — Мне нужен голос именно образца 91 года». А что касается пророчеств, то и совсем новую песню «Би-2» «Пекло» можно назвать пророческой. Иногда слушаешь, и страшно становится. Так всё совпадает. Но я оптимист.
— Вы сказали, что на создание этого альбома вас вдохновила музыка британских электронных инди-групп. Причем здесь Курт Кобейн? Он от такой музыки был далек.
— Когда готовился этот проект, я попросил своего друга детства Рачо Бурова придумать несколько нелепых и странных названий. Самым последним, предложенным им, как раз и были «Куртки Кобейна». Мне понравилось. Тем более что частичка группы Nirvana в этом проекте тоже есть. В песне «No оrder» пою я, репер из Нью-Йорка Эйс Маркано, Фил Стенсил из группы Midnight Faces, а на барабанах сыграл первый барабанщик «Нирваны» Чэд Ченниг. Так что Nirvana в этом проекте тоже присутствует.
— В этом проекте участвуют артисты, которых относят к поп-музыке. В частности, Леонид Агутин и Юрий Усачев (продюсер и композитор проекта «Гости из будущего»). Вы сознательно шли на то, чтобы придать немного «попсовости» «Курткам Кобейна»?
— Юра Усачев — мой хороший друг и прекрасный аранжировщик, который может работать в разных жанрах. Мы с ним и его женой Тиной Кузнецовой вместе написали песню «Змея». Когда мы работали над альбомом, я ориентировался на британскую танцевальную инди-сцену. Мы часто устраиваем вечеринки, и я обычно выступаю в качестве диджея, включаю западную музыку, под которую мы отдыхаем. А как-то я задумался, почему такой проект не сделать на русском языке? Ведь такую музыку у нас в стране почти никто не делает.
— А Монеточка чем вас зацепила? Ведь когда вы ее ангажировали в проект, ещё не вышел ее нашумевший альбом «Сказки для взрослых». И о ней мало кто знал.
— Мне нужна была молодая певица для этой песни. Честно говоря, хотел сначала записать певицу Гречку. А мне Лёва говорит: «Пригласи лучше Монеточку, она круче». Лиза оказалась очень ответственной, милой и талантливой девушкой. Она прекрасно справилась с задачей.
— В песне «Люди на эскалаторах» есть строчка «и нежней протесты юношей в пуловерах». Мне показалось, что есть тут ирония по поводу столичных протестов?
- Эту песню, как и большинство в этом альбоме, написал мой друг Олег Чехов. Да, там упоминаются протесты. Но политический смысл не вкладывался. Когда мы спели эту песню на церемонии награждения премией «Виктория» в Кремле (декабрь, 2019 г. – Ред.), эту строчку про протесты вырезали из телетрансляции на канале «Россия 1». После этого началась шумиха в СМИ, и про проект моментально узнало много людей. Смешно получилось.
— Почему в последнее время вы с большим удовольствием говорите про «Куртки Кобейна», чем про «Би-2»?
— Почему же. С группой «Би-2» мы записываем новый альбом, первым синглом с которого стала песня «Пекло». У нас уже написано 4 песни, в Лондоне сводим еще 2. Так что в начале следующего года выпустим новый альбом. А что касается «Курток Кобейна», то изначально я планировал его просто как студийный проект. А потом мы стали думать (да и поклонники просят): «А может, сыграем вживую?» Почему нет? Поэтому следите за нашими страничками в соцсетях, и вы узнаете, когда и где это произойдет. Конечно, это будет после того, как закончится эпидемия.
— Кстати, на премии «Виктория» вы много раз номинировались, но посетили ее один раз, кажется. С чем это связано?
— Все очень прозаично — у нас были гастроли.
— А не потому, что вы не хотите, чтобы вас ассоциировали с поп-музыкой?
— На всех премиях «Би-2», «Ленинград» или Дина Арбенина — мы все выступаем первыми, потому что играем вживую. Мы себе отстраиваем живой звук. Да, мы звучим не так, как на фонограмме. Но зато это живой звук. Поэтому если устроители премии готовы нам дать возможность сыграть вживую, тогда мы участвуем в церемониях.
— Помню, как в Юрмале на «Новой волне» Юрий Шевчук вычеркнул вас из списка групп рок-фестиваля. И вам пришлось выступать не на рок-сцене, а на «поп-дискотеке». Вас не обижает такое отношение старшего коллеги, который не считает вас рокерами?
— Да нам, честно говоря, по барабану. Я делю музыку не на поп, рэп или рок, а на плохую и хорошую. Если песня настоящая, крутая, не имеет никакого значения, в каком стиле она записана.
— Лева (партнер по группе «Би-2» — ред. ) в каком-то интервью сказал: «Шурик больший меломан, чем я. Он слушает много разной музыки». Вы правда больше слушаете?
— Да, я стараюсь следить за музыкальными трендами. «Куртки Кобейна», как и «Нечётный воин», — это поле экспериментов, где нет никаких рамок. Лучшие наработки мы потом переносим в «Би-2». А так как с нами работают лучшие умы, уши и руки не только страны, но и мира (мы записываем все в России с Сергеем Большаковым), а сводим в Лондоне с Эдрианом Бушби, у которого несколько наград «Грэмми». Мы с ним уже 10 лет работаем, чему очень рады.
— В одном из интервью вы сказали, что ваши дети живут в американском Сан-Диего, а дети Левы — в Испании. Все по-прежнему так?
— Да, мои детки в Сан-Диего, с бабушкой, у которой там большой дом и участок, где дети могут спокойно гулять и играть. Пока так, общаемся по телефону.
— Они там живут постоянно?
— Ну да. Мы их привозили сюда на полгода, а потом снова увезли в Америку. Они там выросли, у них свой круг общения. Они говорят на двух языках. Но в какой-то момент младший стал забывать русский язык, поэтому мы их и привозили на полгода в Россию. Сын походил здесь в школу и стал читать и писать по-русски.
— Вы жили в Беларуси, Австралии, Израиле. Почему дети живут в Америке?
— В Австралии я прожил 9 лет. Там хорошо. Но это довольно далеко. В нулевые годы мы все свои альбомы сводили в Австралии и летали с Левой туда. 24 часа в воздухе — это много. Нам это надоело. И мы стали сводить все альбомы в Лондоне. А почему в Америке? Все очень просто — там живет мама моей жены (моя теща) уже лет 15. Сан-Диего — красивый город, который очень напоминает Мельбурн. Поэтому как-то там и зависли.
