Успешный кинодебют в 20 лет у режиссера, который уже прогремел на всю страну «Карнавальной ночью». Да после этого Карпинская могла стать не просто «звездой Рязанова», но и сделать оглушительную кинокарьеру. Однако многообещающее начало осталось без приличного продолжения — всего пара десятков картин. И больше — ни одной запоминающейся роли.
Сам Эльдар Александрович признавался, что не любил «Девушку без адреса». На его взгляд, картина получилась «откровенно слабее» предыдущей «Карнавальной ночи», после которой молоденькая харьковчанка Люся Гурченко проснулась знаменитой. Мне довелось общаться со Светланой Алексеевной в ее родном Театре комедии, где она прослужила больше полвека. Карпинская была примой. Ее любили и боготворили интеллигентные петербуржцы. Казалось, жизнь удалась... Но — нет! Это была лишь одна ее грань. Театральная. И, может быть, только здесь у актрисы не было претензий к себе. А вот не стать «звездой» после главной роли у Рязанова — это надо было умудриться!..
Но актрисе казалось: режиссер сделал все, чтобы зрители невзлюбили ее героиню.
«А разве ж можно милую девочку, такую пупочку, с волосами до колен, заставлять ходить все время в длинной юбке, в платке-тряпке, и с лицом, где нет ни капли грима? — даже спустя несколько десятилетий Светлана Алексеевна, кажется, не могла сдержать обиды на режиссера. — Сейчас молодые показывают свою красоту. А тогда надо было все скрыть! Помню, даже мой партнер Николай Рыбников высказал Рязанову: «Такая девочка хорошенькая! Господи, ты хоть волосы ей распусти, что ж она у тебя все время в платке ходит»... А какие там у меня босоножки! Боже мой! Ужас! Рязанов хотел сделать из меня социалистическую девочку. И ведь сделал! Полгода, пока шли съемки, мне было очень неуютно. Я бродила по Москве, меня поливали из шланга водой — это в декабре-то! После этого я слегла на два месяца с ангиной. Кошмар! Мне, которая не курила, не пила, дали коньяк. Я не могла пить, давилась...».
Быть недовольной образом, созданным режиссером? С актрисами такое случается. Но ведь зритель все равно полюбил Катю Иванову — главную героиню «Девушки без адреса». В платке-тряпке. В длинной юбке. Без грима. Значит, чем-то другим привлекла она. Не внешним.
«Я не очень ценю свою работу в кино. Картина постоянно идет, ей уже сто лет, ее смотрят мои друзья, близкие. Я — не смотрю. Не нравлюсь себе. Когда была молодая, вообще не могла видеть себя на экране. Потом стала старше, поняла, вроде бы ничего... А недавно задумалась: почему же картина, так не любимая Рязановым, живет? Он потом снял множество всякой глупости, а в этом фильме — и прелестная грусть, и прозрачная, без нажимов, чистота, и лирическая нота. И у девчонки, моей героини, есть чувство собственного достоинства».
Обиды, непонимание, недовольство — все это «вылезет» в ней потом. А тогда, в 1957 году, она вернется в родной Ленинград звездой. И не сможет спокойно ходить по улицам. Поклонники станут заваливать ее письмами, признаваться в любви. Но она выберет в мужья сначала одного актера, потом второго... И так и останется одна. По-женски не очень счастливой...
«С самого начала я знала, что путь актрисы чрезвычайно трудный, и, чтобы сниматься, нужно либо выходить замуж за богатого старика, либо иметь любовника-режиссера... Ох, сколько мытарств я хлебнула в семейной жизни! Как настоящая жена, таскалась с первым мужем по всем театрам, даже в Москву ездили, меня брали — его нет. А он говорил: «Ты моя жена и должна быть со мной». Было много предложений. Я пробовалась, но муж не пускал. Даже мама покойная советовала: «Плюнь, поезжай». В конце концов я бросила его. Потом был прекрасный старый пьяница. Кра-си-вый!!! До умопомрачения... Но и с ним пришлось расстаться. Как-то дочь сказала, что моя личная жизнь не удалась, чем очень обидела меня. Да, мужа нет. Но если на него нельзя опереться, так лучше одной. Тем более, что мой характер очень тверд, очень взрывчат и очень ужасен. Просто торнадо. Зато имею то, что люблю, — свободу. На меня никто не может давить».
Странная, много читающая, толстенькая девочка в очках и с длинными косами, внешне не очень приспособленная ко взрослой жизни, еще в детстве Света написала в дневнике: «Я буду сниматься в кино». Любовь к хорошей литературе привела ее, правда, сначала на филфак. И даже после успеха в «Девушке» Карпинская все еще не была уверена, стоит ли бросать университет ради кино. Даром, что ее сразу взяли на второй курс театрального института, а она, переведясь на заочку, продолжала постигать премудрости филологии.
«Вернулась я из Москвы в родительскую коммуналку. Денег нет. Гонорар получила очень маленький — купили шкаф, еще что-то. На съемках машина несколько раз сбивала меня, я падала, дублеров не было, а заплатили мизер. Я плохо понимаю в деньгах, наверное, поэтому у меня их и нет. Вот такая «звезда», снявшаяся у Рязанова... Преподаватели в театральном говорили: «Светочка, вы — «интуит с душой мимозовой», вас ничему не надо учить. К счастью, в театре мне везло. Я играла много прекрасных ролей, работала с дивными режиссерами — Фоменко, Акимовым... Однако, как только режиссер пытался мне помешать, мое торнадо накрывало его с ужасающей силой. Если же он умный, торнадо отступало. Вот Фоменко говорил: «Карпинская делает роль сама. Не мешать ей!». Согласна, наша слава зависит от кино, но... Я видела, что прекрасные молодые актрисы, снявшись в одной роли, куда-то исчезали. Помню, как поразила своей свежестью прелестная Извицкая в «Сорок первом». А потом начала с горя пить и рано умерла, бедная...».
Справедливости ради, Рязанов приглашал Карпинскую в очередную свою картину. Были пробы. Но... не сложилось. Как со многими другими...
«После такого оглушительного успеха он должен был брать меня из картины в картину. А Рязанов (я тогда работала в БДТ) приехал по делам и еле поздоровался... Мне кажется, он считал «Девушку без адреса» простой поделкой, оттого и не любил — вроде как нет там глубокого смысла. Но это ведь не так. «Девушка» создана для радости. А это уже много».
Даже когда после премьеры фильма прошло полвека и Светлана Алексеевна из 20-летней девушки превратилась в зрелую женщину, в Петербурге ее по-прежнему узнавали на улицах.
«Приходится прятаться, — как будто смущалась актриса. — Езжу в метро без косметики, даже ресницы не крашу. После спектакля снимаю весь грим, достаю маскировочный «бабулькин» беретец, обматываюсь шарфом... И все равно узнают. Однажды парюсь в бане, поднимаюсь на полок и слышу: «Ой, здрасьте, вы — «девушка без адреса»?.. В другой раз стою на остановке, вдруг сзади дама говорит спутнику: «Актриса такого дарования должна ездить на «Мерседесе». Я ответила: «Спасибо вам на добром слове». А сама даже не оглянулась — так жалко себя стало, чуть не заплакала...».
В последние годы, пока не настигла болезнь, Карпинскую спасала любовь к дочери, внукам, домашние дела. Она готовила, пекла пироги. Убиралась. Не трогала только антресоли, где вместе с елочными игрушками, как самое дорогое воспоминание о прошлом, так и лежат два мешка писем от поклонников...
