Красивый мальчик с Мясницкой улицы
Повесть «Зелёный фургон» о жизни послереволюционной Одессы стала одним из самых популярных произведений советской литературы 1930-х годов. Книга выдержала испытание временем, оставаясь востребованной несколькими поколениями жителей нашей страны. Повесть была дважды экранизирована, благодаря чему на постсоветском пространстве почти нет людей, которые хотя бы раз не слышали о «выдаче самогона во временное пользование».
Имя автора повести «Зелёный фургон» не так известно, как само произведение. История о приключениях гимназиста Патрикеева и конокрада Красавчика осталась единственной повестью писателя Александра Козачинского. Сюжет, лёгший в основу книги, писатель взял из собственной биографии и биографии своего лучшего друга.
Саша Козачинский родился 4 сентября 1903 года в Москве, на улице Мясницкой, в семье дворянина Владимира Александровича Козачинского и его жены, московской мещанки Клавдии Константиновны Козачинской.
Родные и друзья семьи сразу обратили внимание на то, что новорождённый был наделён поразительной внешней красотой. Впоследствии Саша Козачинский благодаря внешним данным будет пользоваться невероятным успехом у женщин.
Кровные братья
Семья Козачинских не имела финансовых проблем, однако в 1906 году Владимир Александрович заболел туберкулёзом. Все средства стали уходить на лечение, но главе семьи становилось всё хуже. В 1909 году врачи посоветовали Владимиру Александровичу переехать к морю. Так Козачинские оказались в Одессе.
Переезд продлил жизнь главы семьи на два года — в 1911-м его не стало. С этого момента бедность стала постоянной спутницей Козачинских.
Несмотря ни на что, Клавдия Константиновна сумела устроить сына в лучшее учебное заведение города — 5-ю Одесскую классическую мужскую гимназию.
За одной партой с Сашей, по воле учителя, оказался Женя Катаев. У мальчишек оказались общие интересы, и они очень быстро подружились. Спустя некоторое время, порезав пальцы специально припасённым стёклышком, они перемешали капельки крови — таким образом, по старинному обычаю, мальчишки стали кровными братьями.
Сыщик и вратарь
В гимназии не было более неразлучной парочки, чем Саша и Женя. Они были рядом друг с другом практически всегда, во всех состязаниях и шалостях. Но в 1917-м году, после революции, Саше Козачинскому, окончившему седьмой класс, пришлось уйти из гимназии. Прежняя бедность стала совсем уж катастрофической, и подросток устроился на службу караульным, чтобы помогать матери. Преподаватели были в ужасе — Саша считался одним из самых талантливых гимназистов с несомненной склонностью к литературе.
Но жизнь вокруг диктовала свои условия. Даже с лучшим другом Женей Саша перестал общаться. Революция и Гражданская война прибавили забот и хлопот обоим, а затем они и вовсе оказались в «разных государствах». Картина, с юмором описанная впоследствии в «Зелёном фургоне», была совершенно реальной — Одесса была поделена между разными политическими силами. Район, где жили Козачинские, контролировали деникинцы, а Катаевы оказались под властью петлюровцев. Попасть из одной части Одессы в другую было целой проблемой.
В апреле 1919 года Козачинский устроился на работу конторщиком уездной милиции. Для Саши эта работа была слишком скучной. Он искал себя в разных амплуа, мечтая то о карьере морехода, то о карьере детектива, подобного Шерлоку Холмсу. А ещё он обожал футбол и стал вратарём в команде «Чёрное море». Очень скоро в Одессе о нём заговорили как о весьма одарённом футболисте.
Но тут Сашу в очередной раз качнуло в другую сторону. С приходом красных в Одессу он стал инспектором уголовного розыска 3-го района Одессы. Вскоре новоявленный сыщик раскрыл дело налётчика Бенгальского, чем обратил на себя внимание как начальства, так и завистников.
Похищение зелёного фургона
Вскоре на инспектора Козачинского сфабриковали дело по обвинению в превышении полномочий. Суд приговорил его к трём годам тюрьмы, но Саша добился пересмотра дела и полного оправдания, после чего вернулся на работу в уголовный розыск, став инспектором 1-го района Балтского уезда Одесской губернии.
В послереволюционной одесской милиции работали, мягко говоря, разные люди. Наряду с романтиками, подобными Саше, были и те, кто, пользуясь случаем, занимался личным обогащением. Конфликты с сослуживцами привели к тому, что Козачинскому вновь стал грозить арест.
И тогда Саша сделал новый крутой поворот в биографии. Вместе с бывшим дезертиром, немецким колонистом Георгием Фечем, которого инспектор спас от тюрьмы, Козачинский похитил фургон с 16 пудами зерна, привезённый в качестве взятки начальнику Балтского отдела милиции.
Похитителей задержали под Тирасполем, но местные милиционеры попросту растащили зерно, после чего Козачинского с Фечем отпустили на свободу. Правда, в Одессу всё-таки сообщили о задержании некоего красавчика, промышляющего разбоем, который затем скрылся.
Фургон, с которого началась преступная карьера Саши Козачинского, был зелёного цвета.
Главарь бандитов, ставший любимцем женщин
Саша рассказал своему подельнику Фечу о том, что имеет хорошие связи в преступном мире Одессы. На самом деле большая часть его рассказов была исключительно плодом фантазии, но немец проникся к нему уважением. Вдвоём они стали сколачивать банду для совершения грабежей и налётов. Помимо уголовников из числа знакомых Феча, к банде примкнули бывшие офицеры-белогвардейцы во главе с полковником Геннадием Орловым. Встретившись с Козачинским, полковник оценил его ум и способности и предложил Саше для начала стать «правой рукой» при лидере банды, которым Орлов стал сам.
Козачинский стал разрабатывать планы ограблений. Первым делом стал налёт на поезд. Всё прошло идеально, и уважение к Саше в банде стало стремительно расти. Налёт за налётом проходили успешно в соответствии с планами Козачинского, и вскоре полковник Орлов добровольно уступил ему лидерство в банде.
Скрывались разбойники в немецком селе, где грабителям и их юному лидеру симпатизировали все местные жители. Женщины же и вовсе были без ума от благородного красавчика, превратившегося в «одесского Робин Гуда».
Деятельность неуловимой банды страшно раздражала власти. Последней каплей стал налёт на ветеринарный лазарет 51-й дивизии, в ходе которого был угнан табун лошадей. Нападению предшествовало ироническое предупреждение, присланное в штаб: «Комиссия по разгрому несчастных частей 51-й дивизии постановила: всех хороших лошадей, где только последние отыщутся, изъять и копии актов оставить для красноармейской сволочи».
Встреча на чердаке
На банду началась охота. Агенты сообщили, что бандиты собираются сбывать лошадей в Одессе, на Староконном рынке. В день, когда Козачинский с подельниками пригнали лошадей на рынок, их ждала засада.
Вырвавшись, Саша побежал дворами и сумел спрятаться на чердаке одного из домов. Следом за ним на чердак ворвался сотрудник угрозыска. Козачинский поднял пистолет и направил на милиционера, но в эту минуту узнал его — это был Женя Катаев.
К тому времени выпускник гимназии Евгений Катаев уже больше двух лет служил инспектором одесского угрозыска. Привыкший за это время ко всему, он, однако, никак не ожидал, преследуя главаря банды, встретить своего лучшего друга.
Если бы Саша Козачинский был закоренелым преступником, то он бы выстрелил без раздумий. Но он был молодым парнем, которому не было и двадцати лет, плывущим по волнам лихого послереволюционного времени. Поэтому, опустив пистолет, он сдался своему другу.
Расстрел с последующей амнистией
Суд над бандой Козачинского состоялся в августе 1923 года. Через несколько дней Саша должен был отметить 20-летие. Однако материалы дела и настрой прокурора говорили о том, что до юбилея Козачинский может и не дожить — всё шло к смертному приговору.
Процесс производил странное впечатление. Главарь банды, почти мальчишка, о своих деяниях рассказывал хорошим литературным языком, с юмором. На суд в качестве свидетельниц пришло много женщин, которые готовы были взять ответственность на себя, рыдали и умоляли «пощадить Сашеньку». Несмотря на это, суд вынес самым активным членам банды, включая Александра Козачинского, смертный приговор.
Но Евгений Катаев не оставил друга. Поставив на кон весь свой авторитет, заработанный в милиции, он добился пересмотра приговора и его значительного смягчения. Правда, на этом карьера Евгения в милиции закончилась.
Начало 1920-х было временем радикальных решений. Саша Козачинский, в конце лета 1923 года едва избежавший расстрела, был освобождён по амнистии.
Писатель Катаев, более известный как Петров
Евгений Катаев к тому времени уже переехал в Москву, к старшему брату Валентину, работавшему в столице журналистом. Евгений также пошёл по этой стезе, став сотрудником журнала «Красный перец». Спустя два года Катаев-младший стал фельетонистом в газете «Гудок». Освободившегося из тюрьмы друга детства он тоже пригласил в Москву, устроив его репортёром в «Гудок».
Никакие рекомендации Катаева не помогли бы, если бы не литературный талант Козачинского, который наконец нашёл себе применение.
Журналистикой Евгений Катаев не ограничился. Познакомившись в «Гудке» с Ильёй Ильфом, он вместе с ним в 1928 году выпустил роман «Двенадцать стульев», сразу сделавший этот творческий тандем невероятно популярным.
Правда, произведения свои Евгений подписывал псевдонимом «Петров» — родовую фамилию Катаев в советской литературе к тому времени за собой уже закрепил старший брат Валентин.
Автор «Двенадцати стульев» и «Золотого телёнка» активно пытался ввести в большую литературу и Александра Козачинского, но тот никак не соглашался.
Повесть о собственной жизни
В 1930-х годах бывший голкипер «Чёрного моря», сыщик и главарь банды превратился во всеми уважаемого ведущего журналиста газеты «Экономическая жизнь».
Но Евгений настаивал, говоря, что история их жизни в Одессе является прекрасным сюжетом и книгу об этом должен обязательно написать Александр.
В конце концов, в 1938 году Козачинский сдался и написал повесть «Зелёный фургон», где под именем гимназиста Патрикеева изобразил своего друга Евгения Катаева, а в виде конокрада Красавчика — самого себя.
Успех «Зелёного фургона» превзошёл все ожидания. За первые пять лет после создания повесть переиздавалась трижды. Этот успех должен был окрылить Александра, но новых книг он написать не успел — помешали тяжёлая война и болезнь.
Друзья не дожили до сорока
В 1941 году Евгений Катаев и Александр Козачинский снова расстались, как оказалось, на этот раз уже навсегда.
Автор «Двенадцати стульев», как и многие советские писатели, стал военным корреспондентом. 2 июля 1942 года самолёт, на котором военкор возвращался из Новороссийска в Москву, был сбит немецким истребителем в Ростовской области, у села Маньково.
Александр Козачинский по состоянию здоровья в армию призван не был. Вскоре после начала войны его отправили в эвакуацию в Новосибирск. Новость о гибели друга окончательно подкосила писателя. 8 января 1943 года Александр Козачинский скончался, так же как и Евгений Катаев, не дожив до своего 40-летия.
«Пианистка» из «Молодой гвардии». Кем на самом деле была Люба Шевцова? 
Высший разум. Подлинная история Стивена Хокинга 
Последняя из рода Бронте. Как автор «Джейн Эйр» боролась за признание 
