27 марта — 95-летие Мстислава Ростроповича. «АиФ» вспоминает историю любви виолончелиста и оперной певицы, которые прожили вместе 52 года.
15 мая 2005-го. Москва. Отель «Метрополь». 300 гостей, все с приставкой VIP. Королева Нидерландов Беатрикс, королева Испании София, супруга президента Франции Бернадетт Ширак, принц Иордании Хасан, экс-президент России Борис Ельцин с супругой... Гости — под стать устроителям торжества Галине Вишневской и Мстиславу Ростроповичу, богине и её преданному обожателю. У них золотая свадьба.
Столы ломятся от икры и прочих яств. Но для «молодожёнов» ценнее память, возвращающая их на 50 лет назад. Поэтому в маленьких хрустальных вазах — ландыши с... солёными огурцами. По одному в каждом букете.
Весна их любви началась в 1955-м. Она — певица Большого театра, он — талантливый, но неизвестный виолончелист. Для неё — просто человек из оркестра. К тому же с невыговариваемым именем и плохо запоминающейся фамилией.
Она уже 10 лет замужем за директором ленинградского театра Марком Рубиным, годящимся ей в отцы. Это её второй брак. Галина и Марк вместе работали. Вместе боролись с туберкулёзом, который накрыл ослабленную войной певицу. Вместе родили и похоронили младенца Илюшу. С первым — официальным — мужем она прожила несколько месяцев. Но именно ему обязана звучной (по сравнению с девичьей — Иванова) фамилией, которую будут знать поклонники оперного искусства во всём мире.
А Мстислав до 28 лет ходил холостым, ютясь в коммуналке с сестрой и мамой, которая, возможно, ещё долго не была бы готова к роли свекрови. Если б в одно прекрасное утро её мальчик не сказал: «Сейчас сюда придёт моя жена...» О том, что с «женой» он был знаком несколько дней, Мстислав умолчал.
«Она будет моей!»
Он увидел её в том самом «Метрополе» на одном из приёмов. Сначала по лестнице спустились красивые ножки, потом — талия. А когда и личико оказалось прелестным, Ростропович охнул. И тут же решил: «Она будет моей!» Даже услышав Галино: «Между прочим, я замужем», — не растерялся: «Между прочим, это мы ещё посмотрим!» И пошёл её провожать.
Узнав, что в ближайшие дни Вишневская улетает в Прагу, Ростропович приложил все усилия, чтобы попасть в список того творческого десанта. А там уже дело было за «малым» — влюбить в себя неприступную красавицу, для которой внимание и подарки мужчин были в порядке вещей. Сам он влюбился с первого взгляда и для себя сразу всё решил.
Не красавец, рано полысевший, в очках. При этом интеллигентный и чертовски обаятельный... Четырёх дней Ростроповичу хватило, чтобы очаровать Вишневскую. Он упросил её сигануть вместе с ним через забор, а чтобы она не испачкалась в луже, кинул под ноги свой светлый плащ. Услышав, как она вскользь упомянула о любимых солёных огурцах, умудрился достать в Праге хрустальную вазу, ландыши, а в букет вставил... солёные огурцы. В завершение операции музыкант проник в номер певицы и спрятал "творение" в шкаф.
«Только четыре дня в золотой Праге, а фактически мы уже муж и жена, хотя ни одна душа на свете не знает об этом. Мы решили, что по приезде в Москву поженимся», — вспоминала Вишневская.
По прилёте на родину Мстислав выдвинул ультиматум: «Или ты сейчас же придёшь жить ко мне, или между нами всё кончено». Однако бежать сломя голову от Марка Галина не хотела. За многое она была благодарна этому человеку, но о любви, которую испытывали её оперные героини, могла только мечтать. А он не хотел давать развода, запрещал выходить из дома, провожал до театра. И даже грозился выброситься из окна, если Галина оставит его. Как-то, отправив мужа за клубникой, Галина быстренько покидала в чемодан какие-то вещи и выскочила из дома.
Любовь и разлука
Что это было? Страсть? Безрассудство? Неужели всерьёз верили, что скоротечный роман способен продлиться до конца дней? Или, как многие артисты, не загадывали далеко?
«Несмотря на такую молниеносную женитьбу, мы не открыли для себя в будущем никаких неприятных сюрпризов. И первое восприятие осталось навсегда главным: для меня он — тот мужчина, женой которого я стала через четыре дня знакомства, а я для него — та женщина, перед которой он вдруг опустился на колени. Вероятно, оттого мы и вместе до сих пор», — рассказывала в своей книге Галина Вишневская. И не раз добавляла в интервью: если бы они с Ростроповичем не расставались так часто (из-за гастролей по шесть месяцев в году бывали врозь), ничего хорошего бы не вышло.
Многие считали певицу своевольной, своенравной, даже жёсткой. А Ростроповича воспринимали как мягкого и пушистого... подкаблучника. «Но под таким каблуком я бы хотел оставаться ещё долго», — признался он на золотой свадьбе. И никто не сомневался, что сказано было искренне. А как он целовал руку жене спустя не одно десятилетие в браке? Как смотрел влюблёнными глазами!
И в 75 она оставалась для него богиней. Он обожал её до своего последнего вздоха. И ревность друг к другу испытывали до конца, пока были вместе. И не собирались это скрывать. «Я и сейчас безумно ревнивый: всё-таки она одна в мире, и я ревную чем дальше, тем больше, — признавался музыкант, когда ему было 52 года. — Мне кажется, в гробу буду лежать, и то приоткрою один глаз посмотреть, кто вокруг неё вьётся...»
Пахмутова — Добронравов, Плисецкая — Щедрин, Вишневская — Ростропович... Гениальные творцы. И всю жизнь влюблённые друг в друга супруги. Кто из них главный в союзе? Кто подчинённый? Кажется, что в такой паре женщина — очень сильная, чуть ли не с кнутом. И на ней всё держится. Но как сложилась бы жизнь и карьера Пахмутовой, Плисецкой и Вишневской, не будь рядом этих мужчин? Вот таких: мягких, нежных... Даже пусть и подкаблучников. Да и кто сказал, что это плохо? Тем более что каждый из них состоялся как личность.
Ростропович всегда много работал, но, женившись, решил ещё и стать аккомпаниатором жены. Чтобы реже расставаться. Потом уже признался: не сделай этого, карьера сложилась бы иначе. Он и дирижировать в Большом начал из-за жены, и оперу полюбил благодаря ей.
Когда спустя много лет музыканта спросили, что он думает по поводу скороспелой женитьбы, он серьёзно ответил: «Жалею, что потерял эти четыре дня...»
Как Ростропович лапти покупал
Эту историю рассказала мне Светлана Бабушкина, одна из выпускниц детской музыкальной школы г. Козьмодемьянска в Среднем Поволжье. Светлана Павловна была ученицей моего отца Алексея Кузнецова, работавшего в этой школе преподавателем по классу скрипки и виолончели.
Козьмодемьянск – городок небольшой, но живописный, с сохранившейся старинной деревянной застройкой. Сюда заходят идущие по Волге круизные теплоходы – чтобы пассажиры погуляли, полюбовались на резьбу наличников и палисадов. И вот летом 1972 г. к пристани Козьмодемьянска причалил один обычный теплоход, на борту которого был очень необычный пассажир.
Сперва он поспешил на базар, раскинувшийся прямо на пристани. Местные разносолы его на заинтересовали, а вот лапти прикупил – в столице такой сувенир не найти. После чего отправился погулять по городу. И в итоге оказался возле местной музыкальной школы. На этого «импозантного мужчину, явно иногороднего – наши-то наличники точно рассматривать не будут» обратила внимание Светлана Бабушкина, которая в то время уже работала завучем школы. Подумала вскользь: «Надо же, как на Ростроповича похож!» – и поспешила по своим делам.
Каково же было её изумление, когда вскоре в дверь кабинета постучали и на пороге возник тот самый «импозантный турист» с вопросом, где он может найти директора школы. «Что вы хотите?» – поинтересовалась Бабушкина. «Да вот, на работу устроиться хочу», – ответил незнакомец и улыбнулся. Тут Бабушкина не выдержала: «А вы, случайно, не Ростропович?» – «Точно! Я Мстислав Леопольдович!» Она потом со смехом вспоминала, что от услышанного просто «плюхнулась на диван».
Ростропович объяснил, что он тут проездом, вот – лапти купил, а потом пошёл гулять по городу, увидел музыкальную школу и решил зайти. Бабушкина с коллегой вызвались проводить музыканта до теплохода, где тот подарил ей книгу «Мстислав Ростропович» А. Гинзберга, подписав её «Светлане – коллеге, не взявшей меня на работу в музшколу. С пожеланием счастья».
Владимир Кузнецов, Москва
