140 лет назад, 25 октября 1881 года, в одном из самых «винных» наряду с Хересом городов Испании, в Малаге, родился мальчик, который, согласно традиции, получил при крещении на редкость пышное имя. Пабло Диего Хосе Франсиско де Паула Хуан Непомусено Мария де лос Ремедиос Сиприано де ла Сантисима Тринидад Мартир Патрисио. Фамилия, согласно той же испанской традиции, ему полагалась двойная, составленная из фамилии отца и матери. Самое удивительное, что он прославился не под отцовской фамилией Руис, хотя тот был учителем рисования и с малолетства приучал своего сына к краскам. Прославился этот человек под фамилией матери — Пикассо.
Вообще-то слово «прославился» здесь надо признать не совсем точным. Пикассо заслуженно считается художником, которым «сделал» XX век. Земляк художника, испанский поэт Рафаэль Альберти сказал: «Пикассо пришёл в этот мир, чтобы хорошенько встряхнуть его, вывернуть наизнанку и снабдить другими глазами». Это правда, мировая живопись действительно делится на до и после Пикассо. Французский соотечественник и коллега художника, сюрреалист Андре Бретон то ли в приступе самобичевания, то ли от творческого бессилия, заявил: «Там, где прошёл Пикассо, делать нечего!» И это тоже правда, Пикассо настолько силён, многогранен и разнообразен, что творить без оглядки, а то и равнения на него не может, пожалуй, ни один современный художник. Конечно, если это настоящий художник.
Нам, русским, вдвойне лестно, что серьёзная часть жизни и творчества этого художника так или иначе связана с Россией. Прежде всего, разумеется, в памяти всплывает имя его первой жены — Ольга Хохлова. Некоторые современные искусствоведы настаивают на том, что устоявшуюся периодизацию творчества Пикассо следует пересмотреть, и к привычным «розовому» или «голубому» периодам добавить «период Ольги». Как раз тогда этот испанец, женившийся на русской балерине, становится «тем самым Пикассо», превращаясь из художника для избранных в фигуру планетарного масштаба, властно меняющую мир и эпохи.
Впрочем, кое-что проскальзывало и до знакомства Пикассо с Хохловой. Сравнительно недавно Генеральный директор Третьяковской галереи Зельфира Трегулова напомнила, что среди источников вдохновения Пикассо можно отметить и русских художников: «В 1906 году Сергей Дягилев на парижском Осеннем салоне организовал грандиозную выставку русского искусства. Отдельный зал был посвящён Михаилу Врубелю. Французы им не особенно интересовались, но, по воспоминаниям художника Сергея Судейкина, который был на этой выставке, в зале Врубеля регулярно и подолгу находился плотный коренастый человек, который часами простаивал около каждой работы. Это и был Пикассо».
Тут самое время нанести «удар милосердия» и добавить, что Судейкин вообще не признавал за Пикассо приоритета в открытии новых живописных горизонтов: «Можно констатировать, что все основы кубизма, конструктивизма и сюрреализма были начаты и обоснованы Врубелем. И, несмотря на наше уважение к Пикассо, началом начал современной живописи был Врубель».
Но это всё-таки слишком. «Сбрасывать с парохода современности» Пикассо никто, конечно, не собирается. Другое дело, что сам художник охотно признавался в заимствовании тех или иных приёмов у мастеров прошлого и у современников. И даже не в заимствовании — именно Пикассо принадлежит хлёсткая провокационная фраза: «Плохие художники заимствуют. Хорошие художники крадут». В том, что он сам — хороший художник, Пикассо не сомневался никогда. Осталось только посмотреть, что и где он украл. Причём украл до того хорошо, что опроверг известную народную мудрость, согласно которой краденое впрок не идёт.
А ведь именно с кражи, если употреблять термины Пикассо, начинается такое направление, как кубизм, перевернувшее мировую живопись.
Да, Пикассо считается его отцом-основателем. Мнение Судейкина мы уже знаем — испанец многое «подрезал» у нашего Врубеля. Но из одного ли источника черпал Пикассо?
Разумеется, нет. Ту самую картину, с которой начинается кубизм как таковой, Пикассо написал в 1907 году. Это «Авиньонские девицы». Или, если угодно, «Авиньонские девки», поскольку моделями художнику действительно служили банальные шлюхи из борделя города Авиньон. В связи с этим особенно смешно выглядят рассуждения британского художника и историка искусств Роланда Пенроуза, который считается чуть ли не самым авторитетным исследователем творчества Пикассо: «Нежная розовая кожа контрастирует с голубым фоном и напоминает, скорее, образы, сошедшие со средневековых фресок Каталонии».
Оно, может, и похоже, но всё равно на полметра мимо. Потому что художник чётко и недвусмысленно назвал ещё один источник, из которого вырос кубизм.
За пять лет до того учёные признали, что наскальные рисунки из пещеры Альтамира на севере Испании — не хулиганство и не детские выходки, а настоящее искусство каменного века. О делах своих коллег эпохи верхнего палеолита Пикассо отзывается очень эмоционально: «После Альтамиры — всё упадок! Ни один из современных художников не смог бы написать подобного!»
Здесь следовало бы добавить: «Ни один из современных, кроме меня, конечно». Потому что вызов из глубины веков принят. Художники каменного показали новую связь между понятиями «искусство», «красота» и «жизнь». Эту самую связь в процессе работы над картиной нащупывает Пикассо. И, наконец, находит. Грубые, «приблизительные» формы, атака цветом, в котором преобладают охра и киноварь — естественные красители каменного века. Всё вместе даёт невероятно мощный эффект, действующий магически.
Прикладная магия — это серьёзно. Во всяком случае, для людей каменного века, которые не начинали ни одно серьёзное дело без совета с добрыми духами и изгнания злых.
Серьёзно это было и для Пикассо — во всяком случае, его русская жена была уверена, что художник одержим бесами, и ей за это придётся нести ответственность перед Богом. Это её предположение обычно встречают усмешкой — дескать, очень легко спихнуть всё на бесов, которых, как известно, не существует. Забывая при этом, что Пикассо, вообще-то и определяется как «художник, живущий между мифом и реальностью». Более того, он сам неоднократно заявлял: «Мои картины — это заклинание злых духов». Грубо говоря, для Пикассо и злые духи, и бесы — вполне реальные персонажи. А сам он выступает как человек, который может вступать с ними в контакт, бороться, побеждать и ставить себе на службу. В архаичных религиях, исследованиями которых Пикассо был очень увлечён, такой человек называется шаманом.
Самое же интересное, что Пикассо внимательно следит за новостями археологии. И ему везёт. В 1908 г. близ местечка Виллендорф в Австрии находят статуэтку каменного века, которую тут же окрестили Виллендорфской Венерой. Лица у неё нет, зато все специфически женские стати — груди, бёдра, вагина — чётко выражены и прямо-таки выпирают. Пикассо в том же году пишет свою «Дриаду», похожую на фигурку каменного века «до степени смешения». Кубизм окончательно складывается, и Пикассо, совершив путём «кражи» переворот, выходит в безусловные лидеры.
Женщины Пикассо. Эволюция портретов художника
Женщины Пикассо. Эволюция портретов художника
