Ранее в этом проекте приняли участие режиссер Андрей Кончаловский, актриса Рената Литвинова, дирижер Фабио Мастранджело, пианистка Екатерина Мечетина, куратор и искусствовед Виктор Мизиано, художник Дмитрий Гутов, балерины Карла Фраччи и Илзе Лиепа, Уто Уги (скрипка), Юрий Абрамович Башмет (альт) и другие.
«Мир, в котором мы живем, такой ― какой он есть. Это тяжелые, суровые, порой кровавые времена, ― сказал во вступительной речи посол Италии Антонио Дзанарди Ланди. ― Об этом свидетельствуют недавние взрывы в Париже. Сегодня Италия и Россия оплакивают жертв французской столицы. Наши страны вместе сражаются в битве с терроризмом. И для меня большая честь, огромное удовольствие принимать в наших стенах такого великого мастера кинематографа, как Никита Михалков. Среди представителей российской культуры это тот человек, которого одновременно больше всего знают за рубежом и любят у себя на родине. Но для нас важно прежде всего, что это большой друг Италии. Я также рад, что мне представилась возможность еще раз поздравить Никиту Сергеевича с его 70-летием, которое он недавно отпраздновал!»
«Европа истребляет себя своими же руками»
«Для меня Италия стала счастливым лотерейным билетом, ― начал свой рассказ Никита Михалков. ― Это было абсолютное чудо, когда мне предложили работать в этой стране. Это было в советское время. Предложение заключалось в том, чтобы снять рекламный ролик пасты «Барилла». Но суть даже не в том, что нужно было снимать рекламу, а в том, что делать это нужно было за валюту. Правда, надо было 90% гонорара отдать государству, но нам удавалось отдавать не все. Сниматься я позвал знаменитых на всю страну актеров, таких как Всеволод Ларионов, Юрий Богатырев. В роли официантов ― Народные артисты, цвет советского театра и кинематографа! Все они потом снялись в моей картине «Очи черные» ― крупнейшем российско-итальянском фильме. Когда ролик был снят, его показали на индустриальном фестивале рекламы в Италии. Нам дали за него премию. Это было в Венеции. И вот там со мной произошел один из самых смешных и позорных случаев в моей жизни. После вручения премии я очень воодушевленный и гордый собой шел по площади Сан-Марко. И вдруг меня останавливает молодая пара японцев. Они протягивают мне фотоаппарат, мол: «Можно?!». Я говорю: «Ну, конечно! Конечно, можете сфотографироваться со мной!». Они: «Нет! Вы не поняли! Нас сфотографируйте, пожалуйста!». Я представляю, что они обо мне подумали! Ходит какой-то идиот и думает с ним кто-то фотографироваться хочет! Это было очень смешно и трогательно».
«Италия ― это страна величайших художников, гениальных поэтов, историков, философов, воинов, ― продолжил Михалков. ― Мне очень лестно, что у меня в жизни была возможность соприкоснуться с этой страной. Один из самых дорогих комплиментов я получил от итальянского режиссера Федерико Феллини, который, увидев мою совместную работу с Мастроянни, сказал: «Теперь я наконец понял, что итальянские актеры могут играть Чехова».
Рассказывая о своей работе с Мастроянни, о встречах с Феллини, Михалков высказался и по поводу сегодняшней ситуации в Старом свете: «Очень больно, что сегодня Европа своими руками истребляет себя. На свете все режиссура. Не важно ― на съемочной площадке, на сцене, в стране, в мире, в семье… Все это есть создание атмосферы для достижения определенной цели. Трудно поверить, что то, что мы видим сегодня в мире ― это случайность. Толерантность и мультикультурализм оказали страшную услугу. В Европу пришли люди, которые не хотят знать ее культуру, историю, язык. В числе этих «пришедших» всего 10% семейных людей. Никого из них, я думаю, не интересует ни Данте, ни Гюго, ни Вольтер, никто из тех, кто создал культуру, историю Европы. И Европе тут некого винить. Невозможно свою цивилизацию навязать другой цивилизации. Мы видим, к чему это приводит. Нам кажется, что вот это есть «добро», а вот это есть «зло». И мы живем по этим законам. Но мы не хотим думать, что для кого-то «добро», как и «зло», есть совсем другое, нечто отличное от нашего понимания. Это глухота и эгоизм цивилизованного мира по отношению к другим. Ящик Пандоры открыт, и я очень грущу по тем временам, когда мы вместе с Марчелло Мастроянни могли выпить много вина, ходить по Костроме или по Риму и петь цыганские песни».
«Ни за одну свою картину мне не стыдно!»
Также Никита Сергеевич ответил на вопросы из зала. На вопрос о том, что бы режиссер посоветовал сам себе в молодости с высоты своего опыта и возраста, Михалков ответил: «Ничего не менять! Я не хотел бы ничего менять, потому что ошибки, которые я делал, в результате превращались в достижения. Они заставляли меня больше думать и понимать, каким образом мне двигаться дальше. Так счастливо сложилось в моей жизни, что мне не стыдно ни за одну свою картину! Не потому, что они хорошие, а потому, что ни одного фильма я не снял ни для чего внешнего. Для славы, для денег, для того, чтобы начальство любило и так далее. Это великая радость, когда ты имеешь возможность не опускать глаза долу в разговоре о той или иной своей работе. Когда можешь не оправдываться в духе: «Ну такое было время…». Я люблю свои картины, но абсолютно не претендую на первенство. Для меня они ― моя жизнь и жизнь моих друзей. Мы делали их с огромной любовью. Я глубоко убежден, что прав был тот старец, который сказал: «Жестокая правда без любви ― есть ложь». Без любви в глобальном смысле этого слова не существует никакого искусства, а тем более ― русского. Вот почему я хочу еще раз выразить сожаление о том, что мы сейчас перечеркиваем ту культуру, которую создали достойные люди».
Глава Минкульта назвал Михалкова символом российской культуры 
Президент Азербайджана наградил Никиту Михалкова орденом 
Михалков заявил, что мог бы стать дирижером или футболистом 
Сможет ли взять «Оскар» фильм Никиты Михалкова «Солнечный удар»? 
Никита Михалков откроет в Москве свою Киноакадемию 
