Илзе Лиепа: «Русские женщины - это внутреннее достоинство и чувство долга!»

Где молодая кровь?

Юлия Шигарева, «АиФ»: Илзе, как только на телевидении появились программы «Большая опера» и «Большой балет», которую вы ведёте и новый сезон которого скоро увидят зрители, начались споры: держать ли высокое искусство в «заповеднике» престижных мировых сцен или оно всё же нуждается в продвижении в том числе и при помощи ТВ? Вы на чьей стороне?

- А что, мальчики и девочки перестали мечтать о балете?

- К сожалению! Мальчики в балете уже вообще на вес золота. (Горячо.) Когда мальчик приходит поступать в балетную школу, его берут, практически не глядя на его физические данные.

- Почему?

- Падает престиж профессии. Для девочки стать моделью, а для мальчика - актёром и сниматься в той же рекламе гораздо выгоднее, чем учиться на балетного артиста. Молодые сейчас смотрят на жизнь очень прагма­тично. Они думают о том, где лучше и быстрее можно заработать, где они быстрее «схватят» славу. 

А балет… Эту профессию ты, по сути, выбираешь лет в 9. А в этом возрасте угадать, что тебя ждёт впереди, хватит ли тебе таланта стать премьером, практически невозможно. Но тут дело даже не в самих детях, а в том, какие установки в них закладывают взрослые. Знаете, как нас воспитывал наш отец? Он никогда не говорил нам: вы непременно должны стать звёздами. Ему было гораздо важнее, чтобы мы любили профессию. Потому что прекрасно понимал: всё сложится успешно только в том случае, если мы полюбим это дело - такое сложное, где каждый день надо себя преодолевать, где ты постоянно вынужден терпеть боль, где тебя преследуют травмы. Все балетные знают: если у тебя вдруг ничего не болит - это редкий случай! (Смеётся.)

- Удивляешься: жив ли ты?

- Да-да, как в той шутке: если ты проснулся и у тебя ничего не болит, значит, ты умер. 

Да, балет - это огромнейшее преодоление. Но если ты полюбишь его, значит, ты найдёшь себя, своё место в этой профессии. А если найдёшь своё место, значит, ты будешь счастливым человеком.

Вкус созидания

- А мы, кстати, в области балета ещё впереди планеты всей? Ведь, по-моему, китайцы нам и тут на пятки наступают.

- Знаете, смысл балета ведь не в том, кто выше прыгнет или больше сделает фуэте. А в том, насколько одухотворённо это будет исполнено, насколько солист смог раскрыть тот секрет профессии, над которым билось не одно поколение. Этот секрет - русской исполнительской школы, - он же складывался столетиями.  

Илзе Лиепа: «Моя судьба в Большом театре начиналась не так радужно»

- Балет - это не только красота. Это, как вы сами сказали, ещё и боль, и многочасовые занятия у станка. Эти страдания - они оправданны?

- Я отвечу вам фразой, которую когда-то сказал нам наш отец: «Ребятки, е­сли вы хоть немножко по­стараетесь, какая у вас будет интересная жизнь!» Ведь артисту открываются двери, в которые никогда в жизни не сможет даже заглянуть простой смертный.

- Это какие же?

- Вы можете увидеть фотографию моего отца с английской королевой или со знаменитейшим актёром Грегори Пеком. Или фотографию моего брата с прин­цессой Дианой. Общение с такими людьми доступно артисту в силу его таланта. А потом, когда ты живёшь в творчест­ве… Это же такое чудо! И это откровение оправдывает годы мучений. Знаете, на этом пути наступает момент, когда ты засыпаешь и думаешь: скорее бы завтра! Потому что ты уже почувствовал вкус созидания.

- В одном из интервью вы процитировали фразу: «По тому, как ведут себя женщины, можно судить о духовном состоянии общества». Глядя на наших женщин, что можно сказать про наше общество?

Илзе Лиепа: «Главный праздник – это Рождество»

- Ну, в русских женщинах я и так не сомневалась - я про общество… И про отношение в нём к женщине.

- Знаете, я бы не про общество рассуждала, а про воспитание. Причём воспитание самых маленьких. Потому что оценивать взрослых поздно - они уже сформировались. Поэтому я бы всё внимание сейчас сосредоточила на детях. С ними, трёх-, шестилетними, надо работать. И прежде всего прививала бы им культуру - в широком смысле этого слова. Если сердце ребёнка с самого нежного возраста открыто классическому искусству, он вырастет другим человеком. А когда я прихожу в очень дорогой, разрекламированный детский сад, куда одно время ходила моя дочь, и слышу, как трёхлетние дети занимаются гимнастикой под какую-то ревущую музыку, понимаю, что мне уже бессмысленно что-либо объяснять этим педагогам. Их не изменишь. Мне пришлось забрать Надю из этого сада.